— Тэйт? — Бросил я.

— Не трогай ее.

Что?

— Что? — озвучил я вопрос, промелькнувший в моих мыслях.

— Алексис. Не трогай ее.

Я сделал нервный шаг по направлению к парню и схватил его за ворот пиджака, с силой сжав его, заставляя форменную ткань чуть ли не треснуть. Я смотрел в лицо своего друга и так хотел ему ответить… О, я многое хотел ему сейчас сказать. Какое право он может говорить что мне делать с моей девушкой? И вообще какое отношение он имеет к ней? Их что-то связывает? Подобный вопросы вспыхивали у меня в голове, заставляя почти ненавидеть своего лучшего друга. Но вместо того, чтобы их задать, я с силой оттолкнул его от себя. В последний раз посмотрел в сторону парка, где так недавно увидел Алексис и резко нажав на газ рванул с парковки.

Я уезжал в стойком понимании: я сошел с ума.

Алексис

Я сидела в кафе и нервно крутила белую салфетку. Мы с Тейтом уехали. Точнее меня «уехали», а еще точнее: младший Вуд насильно затолкал меня в мою же машину, заботливо пригнанную во Флориду отцом, отобрал мои ключи и сел за руль. В принципе, возмущалась я только для порядка, водить мне действительно было слегка страшно. Ночные кошмары в моей голове становились более реалистичными и визг шин, от которого я просыпалась, не способствовал любви к вождению.

Андреа билась в истерике, желая поехать с нами, но у нее была встреча с родителями и я не считала, что получила такую уж психологическую травму, чтобы со мной нянчиться. Поэтому настоятельно рекомендовала ей не менять планов. Тим пришел в себя и отказался от больницы. Мы отвели его в школьный медицинский кабинет и, выслушав все «ахи и охи» от медсестры, Красов получил свою порцию бинтов и перекиси водорода. И, судя по комплиментам, которые он отвешивал медсестре, заставляя ее краснеть как мак, он чувствовал себя действительно неплохо. Думая об этом, я усмехнулась.

— Что-то хорошее? — Передо мной появился гигантский стакан какао, обильно сдобренный сливками и посыпанный орехами и шоколадом, а на стул опустился Тэйт. Да, именно, Тэйт привез меня в ближайшее кафе, заметив как меня колотит. Спасать, очевидно, решил сахаром.

Я проигнорировала его вопрос и стерла с лица улыбку. Он правильно понял мое состояние и поинтересовался:

— Что Тим?

— Стейс и Брендан отвезли его домой. — Лаконично ответила я, пальцем вырисовывая узор на деревянном столе. Лаковое покрытие на нем порядком потрепалось. И какой-то умник расковырял ногтем надпись: «Пью ром по утрам. Я пират или алкоголик?». Провела пальцем по словам.

Тишина. Я притянула к себе стакан и с удовольствием приникла к трубочке, потянув сладкий напиток. Мои вкусовые рецепторы обдало смесью молока, шоколада и миндального сиропа.

— Мм… Нереально вкусно. — С благодарностью посмотрела я на парня. Тот улыбнулся. Мило, приветливо, просто. Без обычной провокации во взгляде и ухмылке.

— Я не знал, что тебе взять, поэтому попросил что-то самое большое, сладкое, шоколадное, и, обязательно, с орехами.

Я не стала скрывать своего удивления:

— Обязательно с орехами?

Не то чтобы моя любовь ко всем видам орешков была тайной за семью печатями, но чтобы об это знал Тэйт? Даже то, что он периодически жил в доме у брата и поедал мои мюсли (мне на зло!) не давало мне повода думать, будто он что-то знает о моих вкусах. Парень смутился и стал очень похож на старшего брата. Правда с фиговой прической.

— Не вгоняй меня в краску, мелкая.

— Эй, мы почти одногодки. Да еще и одноклассники.

— Ох, не напоминай.

Я засмеялась:

— Что мне еще «не» делать?

— Просто пей свой какао, мне и так трудно тебя терпеть.

Я показала Тейту язык, но от предложения не отказалась, с удовольствием сделав еще глоток напитка. Головная боль начала меня отпускать, что не могло не радовать. Кто-то еще сомневается в чудодейственной силе сладкого? Я от удовольствия даже зажмурилась, делая большой глоток напитка. Меня совершенно не угнетало молчание, но Тэйт явно хотел поговорить.

— Если ты еще раз размешаешь свой кофе, то вызовешь цунами. — Сказала я, красноречиво смотря на его пальцы, нервно водящие ложкой в чашке обычного черного американо. — Ну, давай, выкладывай. — Я подперла рукой подбородок и уставилась на младшего Вуда.

— Что?

— То, что тебя волнует. Спрашивай. Объявляю остаток дня: днем откровений.

Тэйт подозрительно уставился на меня, явно не веря в мою сговорчивость.

— Хорошо, — Я подняла обе руки в жесте «сдаюсь». — Я начну. Блэк — кто он? Что он? Ну и… Какого хрена он?

— Кто он? Ты хватила… Все СМИ знают о Блэке.

— У меня что, на лбу надпись «Нью Йорк Таймс»? Почему я должна знать о нем? Да и потом, с его повадками скорее о нем будет писать желтая пресса или глянец… А меня такое чтиво не интересует. И если мои доводы тебя не убедили, то еще кое что: я не могла узнать о местной звезде из газет, потому что почти год пролежала в коме и мне было не до новостей. Так лучше? — С сарказмом проговорила я, снова смутив парня.

Разговоры с Тэйтом можно любить хотя бы за то, что он знал про мое «медицинское прошлое». Только он и Дреа. Ставит ли это мою лучшую подругу и этого наглого вредного гоблина на одну строчку? В каком-то смысле…

Я дернула плечом и, вытащив у Тэйта из чашки ложку, подцепила себе орешки со сливками из моего стакана. Отправила в рот, но горечь моих слов это не исправило. В носу защипало. Да что это такое? Я еще раз сунула ложку с горстью орехов в рот.

— Мне кажется… Я почти уверен… Он рассказывал о тебе.

Я резко вдохнула, делая большой глоток и в итоге подавилась орехом, подавилась так, что Тэйту пришлось пересесть на мой диван и похлопать меня по спине.

Отдышавшись, я покосилась на него покрасневшими от кашля глазами:

— Что? — Если подумать… Адриан же действительно называл мое имя! Точно! Но на эмоциях я даже не была удивлена. А теперь…

— Адриан рассказывал о тебе. Ну, точнее, я не знал, что это ты. Да и он вряд ли знал, что рассказывал…

Я отсалютовала ложкой, давай понять, что жажду объяснений этой странной фразе. Тейт вздохнул.

— Мы тогда сильно напились, но Блэк сильнее всех. Обычно он трезвый, не употребляет, или знает меру. Все-таки спортсмен. Но тут его накрыло. Он позвал много людей, снял не хилый номер в отеле и закатил вечеринку. Не представляю, сколько это все ему обошлось… Тогда его и потянуло на историю о девушке. Звали её Алексис. Но… Блин, да как можно предположить, что ты та самая Алексис?

Я скрестила руки на груди и откинулась на мягкую спинку стула, недовольно скрипнувшую подо мной.

— Какая та самая? Только не говори, что мою отстойную историю с амнезией где-то опубликовали. И у Блэка случайно появилась подписка на научные журналы и талант к сказительству?

Тэйт молчал и пристально смотрел на меня. Я смотрела на Тэйта, непонимающе, но не буду врать: крайне заинтересованно. Прежде чем эта игра в гляделки меня довела до точки кипения, он резко встал из-за стола.

— Извини, я кое-что вспомнил. Отойду на одну секунду, окей? — Не дожидаясь моего царского разрешения, он пошел по проходу к выходу.

— Все страньше и страньше… — Пробормотала я знаменитую фразу Алисы, глядя ему вслед. Кажется, теперь я начинаю понимать, что чувствовала героиня сказок Льюса Кэрола. По крайней мере загадочных персонажей вокруг хватает. И если в воздухе появится фиолетовый хот с улыбкой во всю морду — я даже не удивлюсь.

Зеленоглазый вышел из кафе и принялся кому-то названивать. При этом он ходил взад и вперед, явно что-то доказывая тому, кто был на том конце линии. О чем бы не была речь, Тэйт был не доволен итогами.

— Я думала, что телефон не переживет этого горячего диалога. Как минимум он должен был поздороваться с асфальтом. — Сказала я, когда младший Вуд снова оказался перед моими глазами.

— Подглядывала? Это не хорошо.

— Я просто смотрела в окно, а ты попал в поле моего зрения. Сам виноват. И мы не закончили, что за история?