— Вуд, О'Доэрти, немедленно прекратите! И вообще, подойдите ко мне немедленно!

Я глянула на Тейта, который, закатив глаза, лениво встал и вышел к доске. Я двинулась туда же, но по другому проходу, благоразумно встав как можно дальше от врага.

— Я думаю, — Продолжал измываться учитель. — Что вы оба меня внимательно слушали, и в курсе, что академия не хочет упускать хорошую погоду, и поэтому ежегодный «Бал Масок» состоится раньше, уже 27-го сентября, в честь начала нового учебного года.

Учитель вышел из-за стола и сопровождал свои слова медленным хождением между классом и нами, заставив нас повернуть к нему и аудитории лицом. Я скрестила руки на груди и покосилась на Тейта, тот кивнул, я лишь пожала плечами. Нет, эту информацию я пропустила мимо ушей, но удовольствия с признанием сей «фатальной» ошибки никому не доставлю.

— Так вот, думаю, я нашел двух ответственных от нашего класса за это мероприятие. Алексис вольется в коллектив, а Тейт ей в этом поможет.

— Что-о? — Воскликнули мы хором! — Нет! — Рявкнули мы так же хором.

Класс откровенно угарал и было с чего:

Когда мы с Тейтом резко обернулись друг к другу то заметили, что не только выдаем вместе одни и те же слова. Наши позы: скрещенные руки, вскинутая правая бровь, сжатые губы: совершенно идентичны. И одежда, к сожалению, тоже.

— А вы часом не родственники? — Донеслось с первой парты от парня, сидевшего рядом с Тейтом.

— Нет. — Рявкнула я.

— Она над этим работает. — Усмехнулся Тейт. Я чуть не застонала от негодования и гнева и готова была вцепиться в его волосы. Думаю, я бы так и сделала, если бы мистер Оруэлл не стукнул по столу рукой так, что я подскочила, как и большая часть аудитории.

— Вы. Оба. Либо молчите, либо продолжаете выяснять свои сложные взаимоотношения в кабинете директора.

— Нечего выяснять, — Пробубнела я себе под нос. Тейт решил промолчать.

Посверлив нас взглядом еще секунд десять, учитель продолжил:

— Собрание сегодня после классного часа в малом актовом зале, там вам объяснят все необходимое.

Лучше сразу пулю в лоб. — Снова прошипела я себе под нос. Тейт хмыкнул, а я подняла вверх руку, пресекая его комментарии. Он и так договорился. Ладно, мы договорились.

Когда мистер Оруэлл наконец отпустил нас восвояси, то есть по своим местам, Тейт галантно пропустил меня вперед. Все мои инстинкты самосохранения говорили этого не делать, но показать ему, что я боюсь даже пройти вперед по классу? Ага, конечно. Я вскинула голову и прошествовала по проходу перед парнем, тот, вопреки моим опасениям, ничего не сделал. Зато его сосед сзади, тот самый, которого я встретила сегодня в коридоре, но чье имя я не потрудилось запомнить (жертва стоматологии), присвистнул, когда я проходила рядом и во всеуслышание заявил:

— Новенькая, хорошо выглядишь в этой форме, ходи так всегда.

Тейт, все еще находившийся за моей спиной, фыркнул:

— Думаешь? А по мне, так эта форма на ней годится лишь для того, чтобы быть разбросанной на полу чьей-то спальни.

Класс засмеялся (особенно старались прихлебатели Тейта и девчонки, метившие на место его наложниц), я остановилась, медленно развернулась, сладко-сладко улыбнулась ухмыляющемуся парню и… Отведя руку назад со всего маху заехала ему кулаком в лицо.

— Вуд, О'Доэрти, к директору, немедленно!

Первый день в новой академии прошел незабываемо.

Глава 7

От ненависти до любви — один шаг.

Но от тошноты до любви — сто лет на бегемоте.

Дмитрий Емец

Что вам рассказать про первые месяцы в Академии? Ну, было бы скучно, если бы не Тэйт. Да-да, именно так. Нет, наша потасовка в мужской душевой и мой хук правой (я не слабо приложилась, у Тэйта распух нос, а мне накладывали лед на увеличившуюся раза в полтора руку) не сблизила нас, заставив гонять на байке и ходить в кино, весело проводя время. Просто она стала первой в череде бесконечных побоищ, которые мы устраивали в стенах школы.

За это время о наших скандалах знали все: от первого до пятого курса. Более того, они следили за ними с живым интересом за нашей войной, которая из местной и бытовой переросла в масштабные боевые действия. Я успела побывать запертой в мужской раздевалке, Тейту же пришлось примерить чужие шмотки после душа, потому что его одежда из той же раздевалки испарилась. Один раз в его волосах оказался мой салат, и хоть я аргументировала это тем, что маска для кожи головы крайне полезна, он все равно обиделся. Тогда я нашла у себя в сумке то, к чему питаю дикий страх — огромного паука. Такой житель, поселившийся между тетрадями, заставил меня завизжать и, отбросив сумку, запрыгнуть к Брендану на колени посреди урока истории. А позже, когда преподаватель по химии имел неосторожность поставить нас в паре на лабораторной, колба с соляной кислотой непостижимым моему разуму способом оказалась пролитой в сумку Тэйта. Были и приятные моменты, один раз я даже неплохо заработала, продав несколько детских фотографий Тейта его сумасшедшим поклонницам. Понятия не имею зачем им этот раритет, но пусть хоть магией вуду занимаются — меня не колышет. Прознав о моих бизнес — наклонностях Тейт поклялся устроить распродажу моего нижнего белья. Я по достоинству оценила эту идею, ответит ударом колена по причинному месту. Деньги же я потратила на себя любимую: еда и футболка, на память об этих светлых деньках.

Вскоре слухи о нашей вражде уже докатились до преподавателей. Классный пытался с нами поговорить, но… В общем, это было «последнее предупреждение», но мы оба понимали, что на наши дрязги всему учительскому составу пришлось махнуть рукой, пока мы не начали разносить школу по кирпичам или не принесем в академию оружие. Там уже присоединится полиция, но это будет другая история. К слову о историях, последнии две недели Академия дышит спокойно, или скучает: это кто как. Дело в том, что мы прекратили бои. Что это: затишье перед бурей, или малый Тэйти выдохся? Думаю, следует держать ухо востро…

Но пока он организовал мне настоящий отпуск: парня не было в Академии уже более недели. Как оказалось, это его нормальное поведение. Такая таинственная фишка Зеленоволосого — сливаться раз в пару месяцев на неопределенный срок. И все на законных основаниях! Ох уж мне этот блат…

— Лекси-и-и! — Звонкий голос вывел меня из транса «размышления о былом», которые неизменно должен был перейти в «1000 и 1 способ насолить Вуду-младшему».

Я посмотрела откуда донеслось мое имя, с радостью увидела машущую как мельница Андреа, в синей толстовке с эмблемой академии, и двинулась к ней.

Андреа была в «Фениксе» всего две недели и ей все нравилось до жути: от архитектуры, до учеников. Она влилась в компанию Брендана, который был приятно впечатлен ее внешними данными и характером. Но рыжая упорно игнорировала бедного парня. Одну из трех кроватей в комнате Стейси также заняла она, напев мне на ухо, что третья койка свободна для меня, если я решусь оставить своего старичка. Шутка, конечно.

— Готова взорвать это местечко к чертям? — Поиграла подруга бровями. Нет, это не теория заговора, просто у нас урок химии.

— Всегда готова! — Бодро прокричала я и, забрав из шкафчика учебник по химии, направилась с подругой к классу.

— Мне еще надо забежать в мед. кабинет за справкой по быстрому… Ай, блин! — Взвыла рыжая, внезапно останавливаясь и отвешивая неслабый удар ладонью по своему лбу.

— Ты скоро выбьешь последние мозги. При условии, что что-то осталось.

— Смейся давай, я забыла в тачке Брендана халат, химик меня сожрет и не подавится!

Спорить я не стала, это не было приуменьшением. Если мы появлялись на уроке без белых халатов, то преподаватель начинал с публичных унижений (выйди к доске и объясни, почему ты забыла такую необходимую вещь), затем, он распинался на тему «почему же она столь необходима», и уже затем давал тебе совершенно отвратительный халат из личных запасов, который наверняка видел детство Менделеева. Если не принадлежал ему.