Гудки в трубке. Я устало опустил руку. Как же я действительно устал. А может, оно и лучше? Что все так. Арчи был рад сообщить мне эту новость, в его голосе сквозила уверенность, что после того, как он скинет вызов, я буду прыгать до потолка. Раньше так бы и было. Ринг — то, что мне было нужно. Выходя на ринг, я видел ее. Я делал все это ради нее. А теперь? Есть ли в этом смысл?

— Ох, ты проснулся, доброе утро.

Я не был пугливым, но в этот раз от неожиданности дернулся на кровати.

— Ох ты ж блять. Стефани. Херли ты тут делаешь?!

Девушка явно вышла из ванной, мокрая, обмотанная моим полотенцем. Сколько же я выжрал, что не помню, как притащил ее сюда?

Девушка надула губы и подтянула махровую тряпку на силиконовых сиськах.

— Ты сам меня позвал…

Спорить было бесполезно. Я мог. Думаю, в состоянии, когда мне и черт — брат, я мог и ведьму трахнуть. Что я и сделал.

— А оставаться я тебя приглашал?

— Адриан. Ну почему ты…

— Стефани. Послушай. — Вздох. Правда, как же я устал… — Ты меня прости. И за вчера и вообще.

Девушка ошалело уставилась на меня, моргая. Ну да, я никогда не отличался добротой, старею. Или кто-то на меня влияет…

— А теперь, иди, пожалуйста, домой. И в следующий раз, когда пьяный парень тебя куда-то тащит, лучше вызови копов, поняла?

Казалось, будто такой, более-менее добрый ответ расстроил ее еще больше, чем стандартное обращение. Но она лишь кивнула и развернулась.

С каких пор меня начало волновать то, что я использую других ради удовлетворения напряжения, вызванного… Память услужливо нарисовала образ: пухлые губы с родинкой в уголке, глаза, большие для такого личика, прекрасные длинные волосы — пепел, колыхающийся на ветру, гибкое тело в моих руках… Вот и ответ на мой вопрос. Наверное, ко мне вернулась чувствительность тогда, когда сама Любовь снова с пинка вошла в мою жизнь.

Любовь. Шесть буков, а сколько проблем. Любовь — иллюзия счастья. Скверное чувство, способное подарить жизнь или лишить ее. Кажется, у волков тоже не одна жизнь, иначе почему я переживаю свою смерть уже в сотый раз? Ну а то, что волки — однолюбы, проверять не приходится…

Расслабиться мне не удалось, телефон снова зазвонил. На это раз Акира.

— Да?.. Тэйт что?!

Глава 17.

Что бы мы не говорили, это никогда не соответствует тому, что мы хотим сказать.

Джон Леннон

— Алексис, просыпайся. Какая невоспитанная девчонка!

Я еле продрала глаза. Веки были распухшими, тяжелыми и какими-то горячими.

— Ой, фу, спрячься обратно. Ты выглядишь как утопшая девка из «Звонка».

Тэйт. Господи, Тэйт. Как я испугалась.

— И это я слышу от парня, который выглядит как жертва «Пилы»? — Проговорила я, лихорадочно утирая вновь появившиеся слезы. Лицо парня действительно было конкретно подпорчено. Да и голос звучал отвратно. Но глаза, на удивление не сильно пострадавшие, все также смеялись.

— Ничего, думаю я все равно красавчик. И пожалуйста, перестань уже разводить сырость! Я не хочу, чтобы в моей палате выросли грибы!

Я усмехнулась и чертыхнулась.

— Боже, Тэйт! Твои родители! Надо сказать им, что ты…

Я вскочила, намереваясь рвануть из палаты в поисках четы Вудов, но Тэйт, сморщившись от боли, успел схватить мою руку.

— Погоди, они уже были здесь. Ты как всегда проспала все самое интересное.

— Ох, да?.. — Я снова села в кресло перед кроватью, в котором заснула. Даже не заметила, как. Оглянулась, за окном — непроглядная темень. Интересно, сколько уже времени. И можно ли мне тут находиться.

— С тобой все хорошо? Что сказали врачи?

— Сказали, что я бы здорово начистил старшему брату морду, если бы не отключился вначале и не пропустил драку.

— Тэйт, я серьезно.

— Я тоже. Все нормально, бандитка. И я все-таки настаиваю, чтобы ты умылась. Пойми меня правильно, все эти подтеки на твоем лице не провоцируют эмоционально оздоровления.

Я хотела ткнуть парня в лоб, но вместо этого со вздохом провела рукой по волосам. Пропустила между пальцами зеленые пряди, осторожно, еле касаясь. Парень как кот уткнулся макушкой в мою руку, прикрыв глаза от удовольствия.

— Ты постоянно вызываешь у меня желание убить тебя. — Призналась я.

— Ну, вот такое странное у меня хобби. Не марки собирать. Но тоже неплохо.

***

На следующий день, в понедельник, я пропустила занятия, не смотря на жалобы Тэйта. Зато завтрак он мне пропустить не дал, выгнал из палаты, чуть ли не кинув в меня пузырьком с каким-то местным зельем. Угрожал, что если я при нем не поем, то он поделится спойлерами из сериала «Во все тяжкие». Я его лишь начала смотреть, он же уже досмотрел полностью. Страшная угроза 21-го века подействовала замечательно, подхлестнув меня под пятую точку и отправив в больничный кафетерий.

Заметив, что в кабинет Джереми, входит мистер Вуд, я немного сменила курс. Надо было узнать, что с Тэйтом, этот парень ничего путного мне не говорил, лишь отшучивался. Но с чего-то его держали в больнице? Хватит с меня недомолвок, итак всю жизнь живу с повязкой на глазах.

Подойдя к двери, я неуверенно остановилась. Она была приоткрыта, значит ничего, что я зайду? С другой стороны — Джереми… Мы с ним закончили не на самой прекрасной ноте.

— Ты можете просто назвать нам цифру? Это моя больница. И более того, это мой СЫН! И я хочу знать все о его судьбе.

Я замерла. Происходящее там явно не касалось моих ушей, но также явно это касалось Вуда. Доктор, зашедший вместе с Вудами, тяжко вздохнул:

— Месяц, возможно два. Вы знаете, что он долго ходил по краю. А в последнее время болезнь сильно прогрессировала. Да и ушиб головного мозга с обильным кровотечением сделал свое дело. Мне очень жаль, Дилан.

Я прижала обе руки ко рту, чтобы ничего не сказать. Может, я вырываю слова из контекста? И что-то не понимаю?

— Значит, пара месяцев. — Тихо произнес Вуд-старший. — Спасибо, Рик.

Я резко отошла от двери и прижалась к стене. Распахнувшуюся дверь пришлось ловить, чтобы она не впечаталась мне в лицо. Уже через минуту я была в палате Вуда.

— О, ты вернулась. Я не вижу ни пакета с едой, ни набранного веса. Боже, Алексис, что случилось?!

— Ты! Ты случился! Говори что с тобой, немедленно!

— Ты пугаешь, меня. Снова провалы в памяти? Вроде я намекал, что оказался здесь из-за ссоры двух братьев. Вроде ты тоже там была… Погоди… Точно была!

— Хорош поясничать! Я хочу знать, что происходит. Я слышала разговор твоего отца и доктора Рика!

С лица парня сползла улыбка, как будто маска упала, и с грохотом разбилась у моих ног. Маска шута. Он же действительно Джокер. Джокер карточной колоды и моей жизни. Шут — это тот, кто всех смешит, но не только. Шут — это тот, кто знает все, самый мудрый, прозорливый, искренний. Говорящий истину балагур и философ. Сейчас он смотрел на меня бесконечно грустным взглядом, почти укоряющим:

— Алексис, ну что у тебя за дар такой, оказываться в неподходящее время в неподходящем месте.

Я смотрела на его губы, но не понимала, что он говорит. Точнее понимала, но ведь это не то, что он должен сказать, верно?

— Почему ты не говоришь, что это ошибка?

Тэйт как-то неловко пожал плечами и улыбнулся:

— Я не люблю тебе врать. Ты страшна в гневе.

Он еще и шутит?!

— Почему. Ты. Не отрицаешь. Это. Тэйт! Пожалуйста!

— Лексис, успокойся. Все нормально. Знаешь, когда живешь с этим долгое время рано или поздно привыкаешь. Ко всему привыкаешь. Я же привык к твоим крикам.

Зубоскальство парня и шутки ни хрена не успокаивали. Я снова почувствовала… Ну как же. Здравствуй, Страх. Давно не виделись. Проходи, располагайся. Может чаю? Похоже, ты пришел надолго. Зная, что эти зеленые глаза однажды могут не открыться, я…

— Алексис, пожалуйста, не начинай. Просто иди сюда. Я все расскажу, позже. — Я какое-то время сверлили парня взглядом. Затем медленно закрыла за собой все еще распахнутую дверь и прошла в палату. Села у его подушки, стала перебирать волосы.