- Хорошо?! - прошипел Влад, его лицо исказилось болью. - Ты хочешь быть с ним?!

Я отрицательно замотала головой, стараясь справиться с бушующими внутри эмоциями.

- Все будет хорошо, - я поцеловала его в губы, и вот тут к нам поспешили «тюремщики». - Я люблю тебя, Влад. И всегда буду любить, родной мой.

- Ты что-то задумала? - с беспокойством спросил он, когда его начали оттаскивать от меня. - Руся, не смей ничего с собой делать, слышишь?!

- Не буду, - пообещала я, глядя, как его скручивают и ведут в сторону леса. Он вглядывался в мое лицо, пытаясь понять, что я сейчас чувствую, а я просто улыбалась ему.

Богдан подошел ко мне и взял за руку, пытаясь увести.

- Не смей трогать её! - в ярости закричал Влад на него. - Руся!

В его голосе было столько боли, что я не выдержала и заплакала. Парни уже скрылись за деревьями, но Влад продолжал кричать. Богдан смотрел на меня с каким-то затаенным любопытством. Он настойчиво повел меня прочь, а я не нашла в себе силы, чтобы сопротивляться ему.

Секунда - и мы стоим возле главной площади. Солнце уже вышла из-за горизонта и залило все своим светом. «Муж» взял меня за руку и повел в центр. Люди оборачивались, улыбались и поздравляли нас. На меня смотрели с восхищением, некоторые девушки - с неприязнью и откровенной завистью, но грубого слова никто не посмел высказать.

Богдан провел меня к центральному столу. Как я поняла, что он центральный? Да очень просто - он был самым длинным, на нем стояли самые дорогие блюда, а ещё за ним сидели наши с Богданом родственники. Мы сели во главу стола. Передо мной стояла пустая тарелка, но наполнять её не было никакого желания. Богдан же выглядел до невозможности счастливым, всем улыбался, сверкая своими белоснежными зубами.

Мама бросала на меня обеспокоенные взгляды, но я их полностью игнорировала. Меня не покидало противное ощущение, что я оказалась продана самым родным человеком. Вокруг все шумели, зазвучала музыка, молодежь вовсю танцевала. Где-то вдалеке послышались веселые подначивания, видно, кто-то решил устроить соревнования. Так странно... Я всегда думала, что моя собственная свадьба будет для меня праздником, важным событием, а оказалось все с точностью до наоборот. Вокруг меня царит веселье, все выглядят счастливыми, а я думаю только о том, что на краю леса сейчас находится Влад, состояние которого я даже представить боюсь. Что он сейчас чувствует? Как бы я отреагировала, если бы он женился и убеждал бы меня, что «все хорошо»? Да я бы с ума сошла от ревности и волнения!

Что будет дальше? Если богиня оградит меня от исполнения супружеского долга, то Владу-то что до этого?! Я стала чужой женой, и о моем договоре с Макошью он ничего не знает... Но она показывала мне будущую свадьбу с Владом! Значит, сейчас, что бы ни происходило, приведет меня к свадьбе с любимым мужчиной.

- Господи, улыбнись, - прошипел мне Богдан, продолжая светить во все тридцать два зуба. - Ты сидишь с таким видом, словно тебя собираются казнить.

- Уговор был только о брачной церемонии, - мрачно произнесла я, откинувшись на спинку стула. - О том, чтобы строить из себя счастливую жену, речи не шло.

Богдан хотел ответить мне что-то резкое, но кто-то среди гостей крикнул «Горько, надо бы подсластить!», и вся толпа подхватила это и начала скандировать.

Мне ничего не оставалось, кроме как встать вслед за Богданом и не сопротивляться, когда он целовал меня.

Когда крики «Горько!» наконец стихли, мы сели на свои места.

- Поешь, - уже серьезно сказал мне «муж», спрятав свою запредельную улыбку.

- Не хочу, - отмахнулась я. Не смотря на то, что я не завтракала, кусок в горло не лез. При одном взгляде на все эти яства мне становилось тошно. Молочный поросенок в центре стола, салаты, жаренная рыба, закуски, соки... Алкоголя здесь не было и в помине, здесь считали, что его употребление - едва ли не смертный грех. Ха, чего ж тогда Богдан на мальчишнике не постеснялся хапнуть? Я бросила недовольный взгляд на этого лицемера, который за обе щеки уплетал запеченное мясо.

- Руслана, серьезно, поешь, - вновь обратился он ко мне через полчаса. Я не прониклась, и он сам наложил в мою девственную тарелку оливье. Я даже удивилась, что этим людям известно такое «новогоднее» блюдо. Увидев, что я не проявляю интереса к еде, он снова зашипел на меня: - Ты хочешь в обморок свалиться? Сегодня будет непростой день, давай ешь!

- А если не послушаюсь, что ты сделаешь? - прищурилась я. Во мне зажглось нездоровое любопытство. - Неужели начнешь кормить насильно при всем честном народе?

- Я беспокоюсь о тебе, - на полном серьезе заявил он. Я не выдержала и искренне рассмеялась. Ну, это ж надо такую глупость ляпнуть!

Гости неверно истолковали мою реакцию и решили, что меня рассмешила шутка Богдана. От этих понимающих и теплых взглядов мне стало совсем не по себе.

- Поешь, - почти прорычал он, но услышала только я.

- Я не голодна, - без вызова ответила я. И ведь не вру! Есть абсолютно не хочется, а вот Богдана мое неповиновение разозлило.

- И так тощая как щепка! Начни нормально питаться, чтоб было хоть за что подержаться.

- Да пошел ты, - бросила я и отвернулась от него.

- Девочка, прикуси язычок, - низкий голос Богдана раздался прямо у меня над ухом. Я вздрогнула от неожиданности, так как не ожидала, что он придвинется ко мне практически вплотную. - Сегодня он пригодится тебе совсем для других целей, - он коснулся кончиком носа моего уха, и я невольно поежилась. Страх начал заполнять душу. Как богиня собирается оградить меня от него?! Что ему помешает сделать со мной то, что я видела в своем видении?! Заметив, как я окаменела, Богдан продолжил: - Не советую грубить мне хотя бы сегодня. От моего настроения и опыта будет зависеть, насколько тебе будет больно или приятно.

Его намеки были просто омерзительны! В этот момент я как никогда пожалела, что так и не позволила нашим отношениям с Владом дойти до постели. Вот бы увидеть лицо Богдана, если бы оказалось, что он не первый. Отказаться от меня он не может - слишком много сил потратил, чтобы заполучить такую «родовитую» жену, позориться он не захочет, так что пришлось бы ему просто смириться. Богдан и смирение - это что-то!

А потом мне снова стало страшно. Я не хочу этой близости, но он как бы теперь мой муж, и это его прямая обязанность, от которой он не станет отказываться. Я сглотнула.

- Вот и отлично, - Богдан удовлетворился моим побелевшим лицом. - Будь хорошей девочкой.

Народ снова начал кричать «Горько!», и мы снова поднялись. На этот раз Богдан раздвинул мои губы языком и проник им внутрь, заставив меня испуганно распахнуть глаза. Раньше он себе такого не позволял! Мамочки, такое ощущение, что он хочет меня съесть!

Когда все наконец закончилось, я резко вдохнула так не хватавшего мне воздуха. Мы сели, а эта сволочь белобрысая улыбался как кот, который до отвала наелся сметаны.

- Поешь, Руслана, поешь, - прошептал он, обращаясь ко мне. - К вечеру тебе понадобятся силы. Ночь будет длинной.

Во мне вскипели такие эмоции, что сила вновь начала прорываться. Стакан с квасом, который стоял возле Богдана, вдруг начал дрожать. Посмотрев на него, я поняла, что жидкость внутри него кипит! Кипит!!! Вдох-выдох...

- Знаешь... - начал он, но я была на грани.

Я резко встала, не желая слушать его. Он удивленно вскинул бровь, мол, куда это ты собралась, на что я ответила:

- В туалет хочу!

Он аж опешил от такой моей откровенности. Воспользовавшись его замешательством, я резко дала деру в сторону стайки знакомых девушек. Мне срочно необходимо с кем-то поговорить, иначе я тут весь стол разнесу!

- Привет! - бросила я девчонкам, и все начали улыбаться при виде меня.

- Ты такая красивая невеста! - искренне улыбнулась Драгомира.

- Спасибо, моя хорошая, - я обняла её. Эта девочка нравилась мне своей открытостью и невинностью.

- Поздравляю, - натянуто улыбнулась Марьяна. - Счастливой семейной жизни.