- Этот вопрос тебя совершенно не касается. Не знаю, как здесь, но у нас подобные вопросы обсуждают лишь в кругу близких друзей, а спрашивающий такое при посторонних демонстрирует, что уровень его культуры на нуле.

Девчонка вспыхнула, и стала пунцовой.

Потом посыпались вопросы о еде, о быте, об условиях проживания. Я терпеливо отвечала, но вредная девушка больше и рта не открыла.

Мы просидели долго, солнце уже давно село, а костер все горел. В принципе, молодежь мне понравилась, если не считать одной смазливой вредины.

- Ребята, я устала, - призналась им я. - Что вы тут обычно делаете?

- Поем, - пожал плечами кто-то.

- Спойте мне, - попросила я. А то у меня уже горло начинало болеть от бесконечных рассказов.

Ребята достали гитару, чем удивили меня. По тому, как с ней обращались, стало понятно, что она одна на всю деревню. К моему удивлению, запела именно задира. Надо бы выяснить её имя.

Голос у неё и вправду был нежный и красивый, но ничего особо выдающегося. Она спела какую-то народную песню о любви, потом о детях, а дальше я слушала в пол-уха, потому что надоело, честно говоря. Я смотрела на ночное небо и дальние огни селения.

- Тебе не интересно? - вдруг пение прервалось, и девушка заговорила недовольным голосом. Я даже опешила от такого наезда.

- Я устала, - коротко сказала я.

- Я тут стараюсь, пою, а ты даже не можешь послушать? Я же слушала твою болтовню!

- Что?! Болтовню?! - я задохнулась от возмущения.

- Конечно! Попробовала бы сама что-то спеть, поняла бы, как это непросто!

Я даже не знала, что ответить этой сумасшедшей. Да чего она взъелась на меня?!

- Хорошо, - холодно сказала я, глядя прямо в синие глаза этой дуры. Я запела, а парень с гитарой подхватил мотив и начал мне подыгрывать:

Все слушали завороженно. Наверное, таких песен они и не знают, поют только те, которым научили их родители. На окраине поляны раздались одиночные аплодисменты. Повернув голову, я увидела Богдана собственной персоной.

- У тебя отличный голос, - сказал он мне, и в тишине, повисшей над нами, это прозвучало очень громко.

Завидев его, все девушки начали краснеть, а парни - недовольно скрипеть зубами.

- Спасибо, - вежливо улыбнулась я. Богдан старше присутствующих здесь ребят, и такие посиделки явно не для него. Так, чего явился, спрашивается?

- Думаю, Руслане пора идти домой, - заявил он. - Давай я провожу тебя.

По стайке девочек пронесся едва слышный вздох.

- Спасибо, но я и сама могу дойти, - попыталась вежливо отказаться я. Девушки приняли такой вид, будто половина из них сейчас свалится в обморок. Наш диалог слушали, затаив дыхание. Богдан чуть прищурил глаза, глядя на меня.

- И все же, я настаиваю, - твердо произнес он. - Уже стемнело, селение ты знаешь плохо. Ещё заблудишься...

Мы пристально смотрели друг на друга. Он буквально давил меня взглядом, хотя лицо его было непроницаемо. Не привык он к отказам. Ну, правда, чем мне грозит его общество, кроме неприятного разговора и слухам, которые поползут по общине? Что ж, деваться некуда, а дорогу назад я и вправду плохо запомнила.

Встав, я подошла к Богдану, и вместе мы неспешно пошли по длинной не асфальтированной дороге. Он попытался взять меня за руку, но я её одернула. Парень был на голову выше меня, моя макушка доставала ему чуть выше плеча.

Когда мы отошли на достаточное расстояние от ребят, которые, я уверенна, все как один смотрели нам спины, Богдан заговорил:

- Тебе уже сообщили о том, что ты скоро станешь моей невестой? - голос звучал бесцветно, будто он обсуждает повседневные вопросы.

- Да, - кивнула я. - Только, этого не будет. Я не хочу выходить за тебя.

Он скептически хмыкнул.

- Почему?

- По многим причинам. Во-первых, я люблю другого, во-вторых, ты мне кажешься слишком...скользким. И мне попросту не нравится вся эта община.

- В моем доме намного больше удобств, поверь. После свадьбы ты переедешь ко мне. Я понимаю, в другой жизни у тебя остались привязанности, возможно, даже друзья, но прими как данность - мы поженимся. Я не давлю на тебя, просто не хочу тешить иллюзиями.

- То есть то, что я не желаю становиться твоей женой, тебя мало волнует? - я начала выходить из себя.

- Я тоже не в восторге от того, что вынужден связать свою жизнь с девкой, которая провонялась охотниками, - язвительно отозвался он. - Но ты слишком выгодная партия, чтобы упускать тебя, - уже мягче добавил Богдан.

- Мы не поженимся, - уверенно заявила я. - Я не желаю этого, а насильно ты не потащишь меня к алтарю.

- Женщина, тебе все по два раза повторять нужно? - недовольно спросил он. - Мы поженимся, прими это как факт.

- Я люблю другого, - по слогам произнесла я, останавливаясь и поворачиваясь к нему.

- Твой «другой», - с издевкой сказал он, - в курсе того, что ты выходишь замуж, поверь. Не думай, что он может как-то помешать. Здесь, в этой общине, ты в безопасности, ты принята, вам с матерью выделили дом. Тебе не кажется, что за это ты могла бы отплатить? В конце концов, мы не сделали тебе ничего плохого.

- Ты предлагаешь мне выйти за тебя из благодарности? - ахнула я. - Ты с ума сошел?!

- Что тебя так возмущает?

- Это низко! Давать мне защиту, а потом вдруг требовать «оплаты»? - я с издевкой произнесла последнее слово. - Что ж ты не сказал мне об этой части «сделки», когда забирал от охотников?

- Ты была не в том состоянии, чтобы адекватно оценить ситуацию, - надменно ответил он, напомнив мне, что он спас меня от смерти.

- Я и сейчас не хочу выходить за тебя! - воскликнула я.

Богдан резко зажал мне рот и, приблизив свое лицо, прошипел:

- Тише! Мы на улице. Визжать как истеричка считается крайне неприличным.

- Да мне плевать! - зло ответила я, отцепляя от себя его руку.

Богдан крепко взял меня за предплечье и продолжил путь, таща меня за собой.