В дверь постучали.

— Разрешите, Роман Игоревич? — протиснулся в кабинет Всеволод, поигрывая на свету очками.

Яковенко скривился. С некоторых пор этот исполнительный, прекрасный во всех отношениях молодой человек, бриллиант его штатной короны, неимоверно раздражал. Тем, что всегда находится в приподнятом настроении, тем, что краснеет периодически, переписываясь с кем-то по телефону в то время, когда Роман, не щадя живота своего, и времени коллег своих расчищал завалы, появившиеся во время отсутствия руководства, то есть обучения на семинаре в Турции.

— Конечно, что случилось? — сразу перешел к сути деловой Роман Игоревич.

Всеволод прошел до середины кабинета, тут же уселся в кресло напротив начальника и гордо блеснул очками. Яковенко напрягся, ожидая разговора о прибавке к и без того немаленькому жалованью.

Но разговор повернулся в совершенно другое русло.

— Роман Игоревич, я бы хотел попросить две недели за свой счет, — огорошил Яковенко подчиненный.

В ответ на беззвучную пантомиму руководителя Всеволод продолжил:

— Нет, нет, дома все в порядке, но… я бы хотел вернуться в тот хостел, где вы провели реконструкцию.

Как всякий хорошо обученный специалист по гостиничному бизнесу, Кузнецов добавил ожидаемое:

— Великолепную реконструкцию, по всем канонам жанра и обустройства гостиниц. В сети только и пишут, что о вашей работе. Кстати, а вы видели последний пост от Степана Крестовского?

Роман вцепился в ручки своего офисного кожаного кресла. Со всеми этими метаниями он и забыл про своего заклятого друга.

Всеволод, меж тем, достал мобильник, проделал пару пассов пальцами по экрану и в сообщения Роману на телефон прилетела ссылка, которую тот немедля открыл.

«Дорогие други и недруги, братья и сестры! Хочу поделиться с вами своим открытием. Однажды тебя охватывает понимание того, что мир совсем не такой, каким тебе кажется. Это я сегодня понял на собственной шкуре. Пару месяцев назад я знакомил вас с моим другом — Романом Яковенко, который буквально за несколько дней, а точнее, за четырнадцать сделал из умирающей гостиницы в Жигулевске прекрасный, удобный хостел. Причем сделал это практически без средств, на одном только голом энтузиазме, и еще, подозреваю, что на своем голом шарме, (но это оставим на откуп дамам, влюбленным в самого завидного холостяка города). Сегодня я побывал, наконец, здесь, и спешу сообщить: все действительно сделано на уровне. Отменный сервис, все организовано четко и прекрасно. И управляющая — настоящее чудо, и только ради нее я задержусь сегодня еще на одну ночь!».

К посту прилагались фотографии с самим Степаном, улыбающимся в камеру на фоне белого коридора с красной полосой, кроватей, кухни, санузла. Вездесущий Крестовский выложил даже небольшое видео, на котором улыбчивая Катя приглашала всех погостить у них в хостеле, заведении, обустройством которого занимался сам Роман Игоревич Яковенко. Юли на фото не было, хотя Роман отчаянно выискивал следы ее присутствия.

Сам крупный отельер, названный в посте «завидным холостяком», тут же откинул сотовый телефон, так, будто это была ядовитая змея, разинувшая пасть с острыми клыками.

— И? — наконец справился он с эмоциями и воззрился на Кузнецова.

— Вы видите, какая инверсия пошла после этого сообщения. Люди бронируют места едва ли не до декабря, хотя после вашего появления в этом заведении дела в гостинице пошли в гору, да вы это и сами знаете.

— И? — все никак не мог вникнуть в суть вопроса Роман.

Кузнецов под прессингом опытного руководства немного сник, как ромашка без воды, но спустя минуту воспрянул, чтобы выдать, как на духу:

— Она там не справляется одна. Ей очень нужна помощь. А кто, как не я, могу все организовать на лучшем уровне?

Роман даже рот приоткрыл от такой наглости. В то время, когда он работал на благо собственной империи, развивая бизнес во всех направлениях, не спал практически семь дней после злополучной Турции, этот…хм., человек собирается сбежать, да не просто так, а сбежать к девушке, которая так нужна самому Роману Игоревичу?

Видимо, все метания начальника опытный заместитель угадал на два счета. Потому что тут же придал себе бравый вид и выдал:

— Роман Игоревич, я хочу предупредить вас, что в случае вашего отрицательного отказа я пишу заявление.

— И? — прохрипел Роман.

— Заявление на увольнение. Я все равно поеду в Жигулевск. Потому что там живет девушка, которая мне нравится. Да что говорить! Потому что там живет моя невеста!

Они помолчали. Роман — опешив, придавленный новостями. Яковенко не ожидал от всегда флегматичного зама такой ошалелой искренности, а сам Кузнецов, похоже, только что признался в том, о чем еще день назад и не помышлял. И от этой правды каждый испытал совершенно полярные чувства: один — радости и подъема, другой — зависти и опустошения.

— И что невеста? Согласна? — выдал, наконец, косноязычный руководитель.

— Еще нет, но за этим дело не станет. Но, Роман Игоревич, я должен вас предупредить. Заранее. В случае ее положительного ответа я переду в Жигулевск. А там как получится. Но я бы хотел быть рядом со своей девушкой, вы меня, как мужчина, поймете.

Как мужчина Роман Кузнецова понял. И как мужчина прямо сейчас хотел впиться ему в глотку своими дрожащими от ревности руками. А как начальник вошел в положение и даже почти умилился заботе верного подчиненного, который не ставит перед фактом об увольнении, а мягко готовит почву.

— И когда же ты уезжаешь?

— Она звонила мне совсем недавно, говорила, что очень большой наплыв после этого сообщения в социальной сети. Степан, сам того не зная, сделал огромную рекламу этому хостелу, этой гостинице, на вашем имени. Его расшэрили сотни тысяч раз и люди постоянно звонят. Грех не воспользоваться ситуацией.

Роман задумчиво угукнул.

— То есть, уехать ты готов хоть сейчас?

Рыцарь печального образа вскинул умоляющий и проникновенный взгляд, но сразу же спрятал его за забралом очков.

— Ну как не отпустить… — расстроился Роман, и тут же добавил. — Едешь завтра, с утра. Сегодня все дела на тебе, у меня есть одно срочное, неотложное дело!

Роман

— Роман Игоревич, здравствуйте! — Катя удивленно посмотрела на него снизу вверх. — Что-то случилось?

Яковенко приблизился к стойке регистрации и посмотрел на девушек. Катя сидела перед компьютером, вносила какие-то сведения, а другая, совершенно незнакомая брюнетка обалдело глядела на него. Так и смотрела: открыв рот.

Роман отодвинул в сторону несколько букетов, стоящих на стойке, и удивленно поморщился: это не его ли? Уж очень похожи на те, что он присылал Юле.

— Ничего такого не случилось, но, похоже, скоро произойдет. Хочу поговорить с Белохвостиковой. Позови-ка мне ее, пожалуйста.

Катя сразу ссутулилась, глаза сделались испуганными и большими.

— А ее нет, Роман Игоревич. — Она вскочила, подошла к нему, взяла за локоток и начала жарко вещать ему на ухо. — Юля вернулась из Турции вся какая-то всклокоченная, говорить со мной не пожелала. Сказала, что хочет подумать, что ей делать дальше. А что делать-то?

Она глянула на Романа.

— Что? — повторил Роман, удивленный новостями.

— В хостеле все наладилось, время свободное у нее есть, она даже начала заниматься своим давним хобби — флористикой, училась на составление букетов тут недалеко, в цветочном салоне. Нет же, вернулась, говорит: все, так больше продолжаться не может. Подписала документы, назначила меня управляющей, а сама уехала. Сказала, что к тетке, и вот уже третий день на связь не выходит.

Роман удивился.

— Так может, в полицию обратиться? — участливо и также шепотом спросил он, за что удостоился презрительного взгляда.

— Она просто хочет побыть одна. Подумать, что ей дальше делать.

Роман пожал плечами. Это было за гранью его понимания. О чем там думать? Все стало понятно в ту ночь, что еще можно было выдумывать?