Подруга ничего не ответила, но я поняла не уйдёт. Тяжело вздохнув я пошла к Ли, ожидавшему нас у костра, который разводился не зависимо от того, что сейчас у всех в домах были печи. Как же сагитировать его уйти? Я не хочу здесь оставаться.

— Так я и думал, — с ноткой удовольствия сказал друг, глядя как я, побитой собакой, иду к нему.

— Ли пойдём? — умоляюще попросила я, — я не могу больше так. Мне плохо. Мне надо хоть что-то делать.

Он, не произнеся ни слова, крепко обнял меня за плечи, но я почувствовала — не согласится. На глаза наворачивались слёзы, и я почти начала всхлипывать, когда к нам подлетела подруга, схватила свой рюкзак и сдавленным голосом произнесла:

— Пошли, пока я не передумала, иначе мы будем тысячу раз собираться, — и уверенным, быстрым шагом пошла к воротам. Я, отлепилась от Ли, и подхватив свой баул, засеменила за ней. Всё как былые времена Кара сравнимая разве, что с тараном или ледоколом и я, слабая и беззащитная.

Это только видимость, сказала себе я. Сейчас именно ей нужна помощь, защита и поддержка.

25

Ворота со скрипом закрылись за нашими спинами, будто отрезая старую жизнь. Я всей своей сущностью ощущала новую ступень этой бесконечной лестницы, под названием жизнь. Что изменил наш временный, но уход? Ещё было немного страшно, что в первый раз меня не проводила Айрис, раньше она всегда оставалась, когда я уходила и наоборот, сейчас же она была на патруле, которые проводились регулярно, дабы не подпускать к нам близко неприятеля.

Оказавшись в лесу, я почувствовала, какими мелкими песчинками в этом огромном мире, мы были. Куда идти? Где осталась та деревня, в которой я мыслила жениха Кары? Ли уверенно шел вперёд, ему не была помехой даже самая темная ночь, Кара не отставала от него, для неё темнота тоже не была проблемой, только я брела словно в вакууме, стараясь не споткнуться о невидимые корни огромных деревьев. Сейчас были те самые осенние ночи, когда ходить без фонаря — это искать приключений на мягкое место, чем мы собственно изначально планировали заняться. Идти нам предстояло далековато, провиант был скудноватый, что ж мне вечно так не везёт, как дальний путь, так осень и минимальное присутствие еды.

Я не скажу, что мне было страшно, но жутко и неуютно было. Идём мы неизвестно куда, по дороге нам придётся красть и убивать. Нет, не подумайте, убивать не ради наживы, но, сколько солдат Общества встретятся на нашем пути. В общем настроение было ниже плинтуса, и меланхолия прочно поселилась в моей душе, даже слова Риши вдруг возымели эффект заставляя думать о глупости принятого нами решения, но отступать было поздно.

Утро нас встретило мерзким дождиком, как бы поддерживая мои внутренние метания, но как ни странно, казалось, на друзьях оно не отразилось. Они были полны позитива и решимости. Я искоса поглядывала на подругу, пышущую былой активностью и общительностью. Ли это настораживало, но он молчал.

Следуя указанию Маркуса, мы, по кругу, обогнули близлежащую военную часть и остановились на привал. Не разведя костёр и не разбивая палатки, мы умостились на бревне и ели бутерброды, запивая горячим чаем из термоса, когда кусты с треском разошлись, явив нашему взору Кондрата.

— Твою ж дивизию, — прошипел Ли, опуская вскинутый автомат, — тебя какая нелёгкая сюда принесла? — с притворной любезностью поинтересовался он.

— Ася может ты опустишь оружие? — проигнорировал вопрос Малыш.

— Я? Я лучше тебя сразу пристрелю, чтоб не докучал, — сквозь зубы пробурчала я, всё же отводя дуло.

— Ещё раз спрашиваю, что ты здесь делаешь? — повторил свой вопрос друг.

— Ну… я… — замялся Кондрат, — я решил, что вам не помешает помощь.

— Может тогда стоило всех повстанцев взять? Что уж ограничиваться четырьмя? Ты не задумывался, что чем больше бригада, тем сложнее скрываться.

— Её же вы взяли, — выдвинул он свой последний аргумент, указывая на Кару.

— А почему мы её взяли, не твоё дело, — огрызнулась я.

— Не моё, так не моё, но в таком случае человеком больше, человеком меньше, разницы нет.

— Шел бы ты домой, брат-Кондрат, — припечатал Ли.

— Нет, — на лице юноши проступила такая решимость, что мы, более взрослые, люди не нашли, что сказать.

— Имей в виду, что, если ты начнёшь мешать, я сам тебя пристрелю — сдался Ли.

— Да, на здоровье, — расплылся в улыбке этот маленький мужчина.

На этом разговор был исчерпан, но маета внутри у меня усилилась. Кондрат понятия не имеет о цели нашей вылазки, и как ему сказать я не знала, тем более не могла представить, как он отреагирует. А говорить надо было, возможно это поможет, избавится от него. Хотела ли я этого на самом деле, не ведаю. С одной стороны, ещё пара сноровистых рук помешать не должны, с другой, они могут быть той ещё обузой.

Когда мы выдвинулись, я почти вплотную подошла к подруге, стараясь, иди с ней в ногу:

— Что говорить будем? — шепотом спросила я у неё.

— Не знаю, — она помотала головой для верности.

— Я тоже не знаю. Но говорить то надо. А то он-то думает мы бригаду сколачивать собираемся. А бригадой то и не пахнет. Точнее будем, конечно, собирать, если всё сложится удачно, и мы двинемся обратно.

Так и не придумав ничего путного мы прошли ещё полдня.

— Кондрат, а ты знаешь, куда мы идём? — предотвратил наши метания Ли

— Наверное, до ближайшего, к нам города, население которого положительно относится к повстанцам? — юноша отвлёкся от установки палатки, к его чести надо сказать шел он не налегке, хотя своей палатки у него не было, но едой он подзапасся.

— А вот и не угадал, — Ли вбил до конца колышек, — мы идём искать жениха Кары.

— В смысле?

— А вот так, все воюют, а у нас весьма мирная миссия. На обратном пути, конечно, мы выполним вторичную задачу, по провианту и лекарствам, но это если всё сложится с приоритетной целью.

— А если не сложится? — глупо переспросил Малыш. Ли лишь ухмыльнулся, во все тридцать два зуба.

— Ты всё ещё хочешь идти с нами? — после долгого молчания спросил друг, наслаждаясь разрушением моего идола в голове у парня.

— Хочу, — паренёк сжал пудовые кулаки, — я изначально не за приключениями шел, а Асе подсобить, если понадобится.

— Смотри Ась, тебе, как честной женщине, с ним ячейку создавать придётся, — фыркнул друг и полез в палатку спать.

26

Вот так, хорошо ли, плохо ли нас стало четверо. Кара, с появлением Кондрата, растеряла свою решимость, и перестала так сильно походить на себя, до трагедии, что не могло не расстроить меня, но подруга держалась. Дорога пока походила на прогулку, если бы не погода: ночные заморозки, злобно кусали холодом за бока, мелкий, похожий на взвесь, дождь не давал просохнуть одежде, но в остальном прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо.

На второй день подруга предложила поохотиться. Мы уже отошли далеко от тех лесов, где охотились повстанцы и могли без ущерба для них пополнить свой провиант. Разделившись, пошли каждый в свою сторону. Вернулись так же, примерно в одно и то же время. Все, кроме Кары были с добычей, на подругу же было тяжело смотреть. Её расширившиеся глаза с ужасом смотрели на нас, пальцы нервно подрагивали, инстинктивно сжимая рукоятку пистолета, а лоб покрывала испарина.

— Ася, я не могу, — после пятиминутного созерцания, девушка кинулась мне на грудь и разрыдалась, самым постыдным образом, — я пыталась… я старалась… но не могу… ничего не могу, — слышалось через всхлипы. Её колотило в ознобе, пальцы, наконец, выпустили до этого мёртвой хваткой, сжимаемый пистолет и он с гулким стуком упал на землю. Не надо было быть медиумом, чтобы ощутить волны отчаяния, исходившие от неё, — я не смогла даже прицелиться, — голос девушки утихал, путаясь в ткани моей куртки. В конце концов, она замолкла, и стояла, зарывшись носом мне в плечо и лишь ознобом иногда пробегал по её сгорбленной фигуре.

Как бы я не хотела встретиться взглядом с Ли, мне пришлось поднять глаза, он лишь отрешенно покачал головой. Я и без него понимала, какие сложности нам привалили, человек, который не может держать оружие, в нашем случае, становился не просто обузой, он был главным валуном, что утянет тебя на дно пучины, стирая с лица земли.