Артур с трудом скрыл волнение. Больше всего на свете ему не хотелось обнажать клинок против другого разумного существа, которое к тому же лично ему не сделало ничего плохого. Но высказывать эти мысли вслух было бы крайне глупо, и Смилодон промолчал.

— И кто же будет моим противником? — глухим голосом осведомился он.

Тарчет почувствовал борьбу, происходящую в душе студента, и нахмурился.

— Увидишь. Всему своё время. А теперь о нашем пари. Официально в поединке тебе дозволяется использовать короткое оружие. Я имею в виду твой кинжал. Однако если ты справишься без него, я расскажу тебе, всё, что ты захочешь узнать. В противном случае, ты навсегда отстанешь от меня и других учителей и перестанешь задавать все эти нелепые вопросы.

Лицо Смилодона вспыхнуло. При одной мысли о том, что придётся убить кого-то ради баллов на экзамене или ответов на вопросы, его охватила ярость.

Улыбка исчезла с лица Малициуса. С неожиданной серьёзностью он заявил:

— Ты не можешь отказаться от боя. Пойми уже наконец.

Артур кивнул. Он знал, что у него действительно нет выбора. Или есть?

Студент снял со спины меч и бросил его на стойку. Затем пришел черед Шершня.

— Нет, кинжал оставь. Иначе, какой мне смысл заключать с тобой пари? Ты должен иметь возможность в любой момент принять решение, а потом, в случае необходимости, передумать.

Артур равнодушно пожал плечами. Эти игры его мало заботили.

Учитель достал ключ и после некоторых манипуляций, открыл железную дверь. Жестом он предложил Артуру пройти внутрь. Тот не стал затягивать и перешагнул порог. Дверь тут же с лязгом захлопнулась, не оставляя сомнений: до конца поединка выйти наружу невозможно.

Первым делом Артур огляделся по сторонам. Помещение представляло собой приплюснутый купол, в основании которого лежал круг средних размеров. Стены плавно перетекали в потолок, вызывая чувства замкнутости и дискомфорта. Твёрдое покрытие из белого мрамора искрилось в свете магических ламп в центре купола. Напротив двери, через которую Артур попал внутрь, находились три выхода, огражденные решётками. В темноте за прутьями ничего нельзя было рассмотреть. Но ведь Смилодону не нужны были глаза, чтобы почувствовать противника. Звериное обоняние, дарованное ему сакральным зверем, сразу же распознало среди дикой какофонии запахов, наполняющих арену, два специфических, доминирующих над остальными. Первый принадлежал к животному миру, дух нескольких сильных особей, испуганных и одновременно разъярённых. Прямо сейчас они затаились в своих камерах за решетками, с напряжением ожидая развязки. Артур так и не разобрал, что это за создания. Он впервые встречался с таким запахом.

К слову сказать, второй запах, будучи вполне обыденным для Смилодона, тем ни менее прямо сейчас вызывал у него куда большее удивление. Оно и понятно. Нос студента упрямо обнаруживал в одной из трёх камер кого-то с запахом фераши[1]. Очевидно этот человек периодически злоупотреблял бальзамом Грёз[2]. Артур отчётливо слышал примесь шалфея и дурман-травы, которые использовались как ингредиенты обезболивающего зелья. Судя по всему, сейчас тот находился рядом с опасными существами, и это не могло не обескураживать. А может это не фераши, а те самые судьи? Хотя нет, что-то не сходится.

Внезапно невидимые лебёдки внутри стен заскрипели, и решётка одной из камер начала подниматься. Артур осторожно отступил на шаг, автоматически сжимая рукоять Шершня на бедре. В следующий момент он, будто ошпаренный, убрал руку с кинжала, вспоминая условия пари с Тарчетом.

Артур отвлёкся только на мгновение, но и этого оказалось достаточно. С яростным рыком из камеры вырвалось чудовище, достойное стать страшилкой для малых детей на сон грядущий. Оно двигалось подобно лесному хищнику, целя острыми когтями прямо в шею студента. Подчиняясь скорее не обдуманному решению, а бессознательному порыву, Артур ушёл в сторону, на самую малость избежав травмоопасного исхода. Чудовище же не справилось с инерцией и впечаталось в стену, не сумев сдержать болезненный визг.

За эти секунды Смилодон смог наконец рассмотреть своего противника. Это была взрослая особь мужского пола, причём весьма человекоподобного вида. Сильные конечности были покрыты редкими жёсткими волосами, лоб скошен назад, а челюсть наоборот выпячена вперёд. В пасти желтели острые зубы, которым, очевидно, было не впервой вспарывать шкуру убитых зверей, добираясь до сочного мяса.

Артур растерялся.

«Кто же это?» — удивлённо подумал он.

Монстр развернулся и снова бросился на Покинутого. Артур машинально увернулся, не переставая судорожно размышлять. Наконец он вспомнил. Ну конечно, это же тарлинг или, как иначе называли этих полудиких существ, тарл[3]. Чародей Френэ подробно описывал на своих уроках каждую из рас, так что ошибиться было невозможно. Но тем удивительней была догадка. Дело в том, что тарлы обитали только на одном континенте — в Шакре, которая находилась за тысячи лиг от Варума. Переправка этих злобных существ из Пепельного Континента в долину Солнечного Дня должна была влететь Дому Шандикор в копеечку.

Неожиданно тарл совершил нечто, напоминающее выпад ногой, и угодил прямо в грудь Смилодона. Артур опрокинулся наземь, и в тот же миг чудовище бросилось на него сверху. Два тела сплелись в один яростный клубок и покатились по каменному полу. Артур сжал руки врага подобно клещам, но опасность была не только в руках. Похожий на зверя, тарл лязгал зубами почти у самого лица юноши, стараясь изо всех сил дотянуться до горла.

В такой борьбе прошло несколько бесконечных секунд. Уроки учителя Турчедума не прошли впустую. Заломив руки противника, Артур освободился от захвата. И несмотря на то, что свирепый дикарь был почти в два раза тяжелее студента, Артур рывком отбросил его в сторону. Чудовище злобно уставилось на юношу, но больше не спешило нападать. Теперь в его маленьких глазках помимо ярости затаился лёгкий страх. Монстр явно не понимал, как этому хрупкому человечку удалось почти без труда освободиться из его объятий.

Артур смотрел на тарла, не зная, что предпринять. Оружие по-прежнему находилось в ножнах. Спина юноши слегка саднила. При падении на пол он ободрал её о шершавый камень. Впрочем, Смилодон обращал на боль не больше внимания, чем на досадную мелочь. Токра был максимально собран и готов к любой, самой неожиданной реакции дикаря. И тарлинг не заставил себя ждать. В могучем рывке он взвился над полом, с явным намерением приземлиться на дерзкого человека, чтобы разорвать его в клочья. А затем всё закончилось. Два сильных удара рёбрами ладоней — и тарлинг со сломанной шеей опустился на землю. С его уродливых губ, оттопыренных двумя выпирающими клыками, стекала струйка слюны. Артур с ужасом посмотрел на свои ладони, и понял, что только что лишил дикаря жизни. В голове юноши помутнело. Но расслабляться было рано.

Снова раздался скрип цепей где-то внутри стен и решетка средней камеры исчезла в проёме. С некоторым равнодушием Смилодон наблюдал за тем, как из темноты появляются фигуры тарлов. Один, два, три, четыре. Всё верно, дикари осторожно приближались к парнишке, очевидно наученные опытом своего погибшего товарища.

Что-то не сходится, мелькнула мысль. Почему в первой камере был только один, а здесь сразу четыре?

Но времени на сомнения уже не было. Покинутый понимал, что справиться голыми руками сразу с группой таких опасных противников явно за пределами его возможностей.

Когда двое из тарлов прыгнули ему в ноги, Смилодон не колебался. Молниеносный росчерк кинжалом, и он перерезал сонную артерию сначала одному, затем второму. Следующее действие вытекало из предыдущих, остановить свои рефлексы Покинутый уже не мог. Проход в ноги третьего врага закончился его конвульсиями, и буквально через долю секунды Шершень на взлете выбил глаз последнего тарла.

Всего за пару-тройку секунд дикари были уничтожены. Лишь один из них всё ещё бился в предсмертной агонии, но вот и он успокоился, смирившись с неизбежным.