Кион-Тократ

«Сказание о Губителе: книга вторая»

В год Красного Дива[1],

Когда небеса зальются жестоким огнём,

И хляби небесные, страхом томимы,

Извергнутся чёрным дождём,

Родится Сын Хаоса — Тьмы Порожденье,

Древний Хранитель Теней,

Несущий со смертью Миру спасенье,

Презрев боль и страхи людей.

Из логова Тьмы он воспрянет душою,

В которой одна Пустота,

И пеплом покроется мир под луною,

И смерти не будет конца…

Пророчество Тёмного Менестреля

Часть первая: Испытание духа

Как долго ждал я момента, когда смогу получить зелёный пояс Шандикора[2]! Какими сладостными мыслями тешил я разум, представляя себя в облачении взрослого воина Токра, гордо смотрящего в лицо смерти. И вот этот миг наступил. Я сдал экзамены, получил статус студента, и, казалось бы, что жизнь улыбается мне. Тем более, что все учителя Дома единогласно поставили мне наивысшие оценки. Однако странная стычка с наставником, а затем его непонятное исчезновение, не давали мне покоя. Мой мозг трещал от обилия гнетущих мыслей. Неизвестность заставляла метаться по комнате, словно во мне засел дикий зверь. Мог ли я догадываться, что самые сложные испытания ещё впереди. Испытания не для тела, но для духа.

Потом, спустя несколько лет, я понял значение слов наставника Агно. Остаться невинным в той среде, где прошло моё детство, было невозможно. По крайней мере, для человека, не знающего другой жизни. Но я её знал! Ни кто иной, как Агно Свирепый показал мне эту жизнь, когда увидел во мне не тёмного убийцу, а маленького мальчика, жаждущего любви…

Но вот наставник покинул Орден, оставив меня один на один с жестокими нравами Покинутых. Мне пришлось самостоятельно узнавать ответ на вопрос, который я задал ему много лет назад: «что означает быть Токра». Лучше бы мне этого не знать. Полученный ответ потряс меня до глубины души, отбросив сознание в озлобленную пустоту. Я стал ненавидеть всех и вся. Но больше, чем кого-либо, наставника Агно, того, кто стал для меня много большим, нежели просто учитель.

Какая ирония судьбы! Мои гнев, злоба и ненависть — именно эти чувства дали мне силы противостоять жестокой морали Ордена. Я не смог полностью очиститься от тех пороков, что присущи каждому Покинутому, но, по крайней мере, я боролся с ними до конца. Моему «альтер эго» никогда не удавалось завладеть телом без долгого сопротивления с моей стороны. Честно говоря, слабое утешение для всех тех, кто познал поцелуй Охотника.

Артур Смилодон

Глава 1

Бои на арене

«Ученик, получивший пояс студента, обязан осознать истинную ценность Крови, и место, которое он занимает под солнцем, как воин Кион-Тократ. Во имя этой цели он должен научиться убивать быстро, хладнокровно и неотвратимо. Сие финальная стадия обучения Покинутого, которая призвана укрепить волю нерешительного и дух сомневающегося»

Устав Токра, 81-ое положение

— Смилодон, поторапливайся, — грубый окрик настиг Артура в тот момент, когда он выходил из спальни, на ходу поправляя Шершень и тяжёлый паладор, полученный им после экзаменов.

— Уже иду, учитель Тарчет, — вяло отмахнулся Смилодон, озабоченный другими мыслями. С тех пор, как наставник Агно внезапно исчез из его жизни, он не находил себе места. Юноша мучительно пытался понять, есть ли в том его вина, но не мог найти объяснений. Проклятый Тарчет, как и остальные учителя, не спешили просвещать его, будто сговорились все.

— Главный учитель Малициус! — внезапно рявкнул Тарчет, — обращайся ко мне, как положено, наглый мальчишка.

Артур промолчал. Лишь в пронзительно синих глазах отразилась насмешка.

Тарчет раздраженно прикусил губу. Что о себе возомнил этот чертёнок? Небось, с мастером Осирисом разговаривал бы по-другому. Хотя, нет! Тарчет припомнил недавний случай, которому он стал свидетелем. Тогда мальчик подстерег Осириса в коридоре с целью выяснить, куда пропал его наставник. Произошел короткий разговор, результатом которого стала вспышка гнева со стороны заместителя главы Шандикора. Он схватил Смилодона за грудки и оторвал от пола. На что юный Токра, словно издеваясь, сказал: «Если вам не сложно, мастер Осирис, трясите меня менее активно. Иначе я не могу гарантировать вам чистоту вашей куртки».

Тарчет мысленно усмехнулся, вспомнив, какое выражение лица стало у мастера, и сразу же повеселел. Да уж, не он один страдает от нахальства парнишки, и то хлеб, не так обидно. Пробубнив под нос пару проклятий, учитель вернул себе душевное равновесие, и продолжил движение.

— Главный учитель? Можно вас кое о чём спросить?

Тарчет обернулся и недовольно скривил губы:

— Хочется поболтать, Смилодон? Ну что же, валяй. Только не начинай одну и ту же песню. Пойми, ты уже не ученик. Студенты не имеют наставников. Считается, что они достаточно взрослые, чтобы их опекать. Вот почему ты уже всех достал своими расспросами.

— Тогда просто ответьте. Если не хотите, чтобы я вас доставал.

Тарчет ядовито осклабился.

— Это похоже на шантаж. Я смотрю ты не гнушаешься самых низких приёмов.

— С волками жить, по волчьи…

— Хватит, — Тарчет вроде разозлился по-настоящему. — Это уже не смешно!

— А вы видите, что здесь кто-то смеётся? — голос Артура был более чем прохладным.

Учитель Малициус остановился и пристально посмотрел на юношу. Увидев, что тот сохраняет ледяное спокойствие, учитель наконец понял, насколько важно для Смилодона знать ответ.

— Хорошо, тогда давай заключим сделку! Точнее пари. Если ты выиграешь, я расскажу всё, что знаю.

Артур не сомневался ни секунду.

— Какие условия?

— Я озвучу их чуть позже, а сейчас постарайся не отставать.

Тарчет продолжил путь, и Артуру ничего не оставалось, кроме как держаться за его спиной. В глубине души парень пообещал себе, что сделает что угодно, чтобы докопаться до сути.

Вскоре главный учитель привёл юношу в ту часть крыла Дома Шандикор, в которой ему ещё не приходилось бывать. Судя по настенным знакам Покинутые находились сейчас в одной из башен замка. Лестница, устланная тяжёлым ковром, привела к железной двери, на которой были дополнительные полосы металла. Это наводило на размышления. Зачем понадобилось усиливать защиту и без того бронированной двери?

— Пришли, — сухо сказал Тарчет. — Теперь поговорим. Как ты думаешь, зачем я привёл тебя в эту часть замка?

Артур пожал плечами. Честно говоря, его мало волновали соображения Тарчета.

— Не знаю, главный учитель.

— А я объясню, — криво улыбнулся Покинутый. — С сегодняшнего дня у тебя и всех твоих сверстников начинается специальный курс, который условно можно назвать так: «практическое применение полученных знаний».

Артур только хмыкнул. Интересно, а чем же он раньше занимался, если не практикой. Тарчет понял по лицу студента, какие мысли посетили его голову.

— Я не оговорился. Раньше ты изучал боевые техники, а также оттачивал свои физические навыки для одной цели — убить врага. С того дня, как ты одолел моего ученика Бергуса, прошло восемь лет. Всё это время ты постоянно доказывал своему окружению, что можешь больше, чем они. И это правда. Прямо сейчас ты сильнее своих сверстников. Но этого мало. С сегодняшнего дня начнётся новый этап твоего обучения. Ты испытаешь себя в настоящих сражениях, где от конечного результата будет зависеть, останешься ли ты в живых. Случай в Дан-Мире не в счёт. Тогда ты действовал неосознанно, без должного понимания своих действий. Но теперь у всех вас, вчерашних учеников, будет возможность в полной мере вкусить и ярость боя, и торжество победителя.

Артур заподозрил недоброе.

— Что вы хотите этим сказать?

— А ты всё ещё не понял? — улыбнулся Тарчет. — Конечно же, реальные поединки с настоящими противниками, которые сделают всё, чтобы убить тебя. Ты станешь первым в своей группе, кто выйдет на арену против врага с одним намерением — убить или быть убитым. За твоим боем будут наблюдать три судьи: я и два учителя из Мазадорга и Вентар. В конце боя мы вынесем экспертную оценку и определим, насколько хорошо ты провёл поединок. Как видишь, я не сомневаюсь в твоей победе, но учти, если ошибёшься, никто не станет тебя спасать. Таковы законы нашего мира. Выживает сильнейший.