Сделав недолгую паузу, продолжил:

– Ну что, удивил? Или думаете, мне приснилось?

– Ещё как удивил! Ничего себе! Ты такой храбрый, такой отважный Ванька, а чуть не сбежал! – хихикнула Света и, желая как можно скорее услышать продолжение истории, спросила: – Дальше-то, что было?

– Да ничего! Я на него, а он в сторону. Шагнул в темноту между домами и привет – испарился. Покрутил я головой, посмотрел по сторонам – нет нигде. Затем, как-то случайно опустил взгляд.

Ваня протиснул пальцы в карман узких джинсов и извлёк небольшой металлический ромбик. Покачивая серебряную находку, Иван, придавая вес только что рассказанной истории, многозначительно добавил:

– Вот что нашёл. Тяжёленький он зараза!

Ромбик для случайного найденного металлического обломка был достаточно изящен. Его поверхность испещрена мелкой вязью, похожей на арабские письмена. Чёткие грани и надписи давали повод не сомневаться, что предмет был рукотворным и, безусловно, имел свою цену.

– Если за мной следит твой не существующий брат, а на том месте, где он топтался, я нашёл нечто ни на что не похожее, как ты думаешь, для кого оставлена эта штука? Уверен, что для тебя, – ответил Ваня на собственный вопрос и наклонил ладонь.

Покатившийся ромбик, Апрель ловко поймал и тут же передал Светлане, которая, по мнению гостя, немного ревновала, что красивый, серебристый сувенир достался не ей. Покрутив и не найдя отверстий или крючочка, за который можно было бы зацепиться либо вставить верёвочку, она отдала ромб обратно Апрелю.

– Утомил ты меня Ванюша. Лучше чай с пирогом попью, – цыкнула Светлана и, потеряв интерес, снова упорхнула на кухню.

– Не перестаёте вы меня удивлять, – глядя на ромбик, изумился Апрель. – Вчера Сергеич о черепах хрустальных, о зове кристаллическом. Сегодня ты о братьях двойниках… С вами не соскучишься.

– Я выдумал, что ли? Говорю, вижу человека похожего на тебя за неделю третий раз. Ну, вылитый ты. Маячит передо мной через день, как приведение. Выпил вчера, ну и что? Я же не идиот! – вспылил Ваня, поправляя взъерошенные волосы на голове. – Своими глазами видел. Понимаешь?

– Ага. Знаю тебя с детства. Заливать ты, конечно, мастак, но сейчас точно не врёшь. Только что мне с этим делать? – слегка подбрасывая находку, спросил Апрель.

– Ничего. Оценишь в своём магазине, да продашь, – посоветовал Ваня. – А если серьёзно, то прибереги пока. Время покажет, что к чему. Неспроста это всё. Неспроста!

Апрель недоверчиво покачал головой:

– Всем спасибо, но мне пора! Смакуйте рассол, жуйте пирожки, я домой.

Прибежавшая на прощальные слова Света, держала в руке небольшой пакет, в который аккуратно упаковала щедрый кусок своего утреннего творения.

– Даже чай не попил, куда-то торопишься вечно. Возьми с собой. Он, правда, вкусный, – протягивая свёрток с едой, причитала девушка.

– Закормили, задарили. Ладно, давай, – принимая гостинец, улыбнулся Апрель.

Выйдя из подъезда, Старцев испытал лёгкое чувство голода. Зря отказался от приглашения перекусить. Но глядя на свёрток, и ощущая тепло, исходящее от пирога, упакованного внутри, решил, что не всё потеряно.

Скоро придя в свою квартиру, Апрель уселся перед включённым компьютером и попробовал Светланин пирог. Десерт оказался неплох. Хороша стряпуха – Ванькина Светка.

Перекусив, Апрель пролистнул новостную ленту. Затем вспомнив о металлическом подарке, достал загадочный ромб из кармана и внимательно рассмотрел его. Все надписи были сделаны – то ли на арабском, то ли на армянском, а, может быть, и на других языках; но в любом случае ни тот ни другой язык он не знал. Интерес к предмету пропал.

Машинально зажав ромбик в кулаке, Апрель снова прильнул к монитору…

Событий в мире хоть отбавляй. В Африке упал самолёт. Во Франции захватили заложников. В одной из республик бывшего СССР – война. «Когда же люди угомонятся» – думал Апрель, читая вести о поджоге Российского посольства в Польше. Статья о бесчинствах в Варшаве была почти прочитана до конца, как внезапно погас экран. В то же время кухня, где Апрель знакомился с новостями, буквально залилась ярким светом. Свет проник из комнаты, и молодой человек среагировал на эту загадочную вспышку.

Подумав о коротком замыкании, Старцев принялся осматривать стены и потолок. Оглядев комнату вдоль и поперёк, не заметил повреждений и не уловил запаха дыма от горения электропроводки – зато почувствовал лёгкое жжение в кулаке и от неожиданности взмахнул рукой.

Из раскрытой ладони металлический ромб пролетел добрую половину комнаты и упал на стол рядом с обувной коробкой. Сквозь картон вспыхнул всепроникающий, сочный свет, и Апрелю показалось, будто кирпичные стены, из которых построен московский дом, в мгновение растворились в лучах этой вспышки. Парень схватил кристалл и как заворожённый всмотрелся в самый центр мистического минерала. Любуясь, аккуратно положил на стол. Не успел перевести дух, как кристалл добавил новых красок, а расписанный вязью неизвестных слов металлический ромб завертелся волчком, словно невидимая рука раскрутила его.

Скорость вращения была настолько велика, что Апрель, не веря своим глазам, видел, как увеличивающийся в размере вихрь, образованный от кружения волчка, затягивает в себя не только предметы, находящиеся в квартире, но и множество невесть откуда взявшихся людей и животных. Всё вершилось настолько быстро, что слыша разноголосицу человеческих выкриков, протяжное мурлыканье и вой зверей, Апрель подумал о сне, в котором благополучно прибывал… Старцев ущипнул себя за ногу, защищённую итальянскими штанами, но не проснулся, а ромб продолжил вращаться ещё стремительней, вовлекая в свой вихрь сотни новых персонажей.

Апрель стоял посреди всего этого безумия, не понимая, что происходит. И только его посетила мысль о неуправляемом сумбуре, из которого срочно надо искать выход, как неведомый голос предложил соединить кристалл с неудержимым серебряным ромбом. Вытянув руки, он проник в самую сердцевину огромного вихря и подтолкнул минерал к вращающемуся волчку. В тот же миг ромб растворился в кристалле. Мистические снаряды слились в единое целое, образовав ослепительную вспышку, похожую на взрыв.

…Ослеплённого Апреля подхватил неосязаемый поток космических частиц и, поглотив, отправил назад в прошлое.

Мчаться среди миллиарда ослепительно ярких звёзд, довелось совсем недолго. Стремительный полёт пересчитал все косточки вплоть до самых маленьких. Перед тем как вернулось зрение, Апрель ощутил запах свежей травы и услышал тревожное конское дыхание.

Сильное животное испуганно хрипело, предупреждая наездника об опасности. Крепко схватив поводья, Апрель, к огромному удивлению, обнаружил себя сидящим на беспокойном, изрядно пропотевшем жеребце. Старцев старался сбить порыв напуганного животного. Но откуда проснулось умение держаться в седле, он не знал.

Жеребец метался, вставал на дыбы, желая выскочить с пяточка, в котором его удерживали с десяток вооружённых людей. Пугавшие скакуна мужчины были одеты в одинаковую форму. Судя по хлёстким фразам на одном из славянских языков, солдаты, вероятнее всего, принадлежали польской нации. Они суетливо кружили вокруг взбесившегося животного, злобно кричали и непременно желали свалить наездника.

Первые мгновения после полёта Апрель слышал только хрип и фырканье своего коня, теперь же до ушей доносились и другие звуки: зычный приказ командира, бряцанье и звон оружия воинов, а также топот и ржание других лошадей, на которых восседала часть вооружённых драгун. А ещё отдавался эхом лай собаки и громкая ругань рьяного бойца, вырывавшего поводья из рук.

Несколько поляков отбросив копья, вцепились в Апреля. Подбираясь всё выше, они ухватились за камзол и, срывая поясной ремень, на котором крепилась кривая сабля, тянули вниз.

Сумятица не давала сосредоточиться и разглядеть атакующих мужчин, но, кто бы, это не был, им удалось свалить всадника. Поверженного парня солдаты с хохотом поволокли по пыльной дороге, осыпая зычными ругательствами и метко награждая пинками.