— Хорошо, — я нервничаю. — Может быть, нам стоит заняться танцами после обеда. Твой сад слишком компактный.

— Нет, — его голос глубокий и хриплый. — С меня достаточно того, что я и так еле держу себя в руках, чтобы не накидываться на тебя по вечерам.

Он медленно приближается ко мне. Мое сердце колотится. Наверняка, он не собирается меня целовать — я похожа на потрепанную крысу, пойманную под дождем. Ну, не то, что пропитано, но все же…

Эдвард убирает мои влажные волосы от моего лица и наклоняется.

Кто-то стучит в дверь. Точнее выразится — колотит.

Мы оба застываем. Эдвард останавливается в нескольких дюймах от моих губ, выражение его лица быстро сменяется из шока в раздражение. Я смотрю на него на секунду, мое сердце все еще быстро бьется и уходит от него. Часть меня разочарована, но еще одна часть меня чувствует облегчение. У меня есть чувство, что как только его страсть воспламенится, его будет очень сложно остановить.

Снова стучат, на этот раз более настойчиво. Эдвард идет к двери, бормоча что-то вроде «свернуть шею Бертраму».

Но это Амели, она стоит снаружи, ее щеки раскраснелись, а плечи вздымаются. Она бежала, это такая редкость.

Извините, что перерываю Вас, Ваше Высочество. Но леди Элла послала сообщение. Мисс Поппи родила сегодня утром. Она спрашивает, хотите ли Вы приехать с визитом в дом мисс Поппи и посмотреть на новорожденных.

— Новорожденные? Во множественном числе?

— Она родила близнецов.

— Это потрясающе, — я пробираюсь мимо Эдварда. — Конечно, я поеду! Пожалуйста, попросите Бертрама подготовить карету.

— Не раньше, чем ты переоденешься из своего платья и высушишь волосы, — твердо говорит Эдвард. — Ты простудишься, если поедешь так.

— Эй, я больше не маленькая девочка, — махаю перед ним пальцем. — Поверь мне, я могу позаботиться о себе.

В ответ он поднял пальто и накинул мне его на плечи. Я посмотрела на него, и меня тронула забота в его глазах.

— Кэт, пойдем.

Поскольку это только визит к другу, у меня больше свободы в выборе того, что одеть. Амели и Мейбл помогают мне одеться в легкое хлопковое платье мягких пастельных тонов, хотя без корсета ни как не обойтись, и мне жаль, что они не могли изобрести бюстгальтеры в Ателии.

— Так, — Мейбл скручивает мои волосы в низкий валик и прикрепляет к нему незабудки. — Разве неудобно, что у нас в комнате так много цветов?

— Спасибо, Мейбл. Выглядит отлично.

Когда я выхожу из своей спальни, Эдвард встает с дивана в гостиной.

— Готова?

— Ты тоже поедешь? — он должен присутствовать на встрече с королем. Я это знаю, потому что за завтраком король упомянул, что он хотел поговорить с Эдвардом об обновлении некоторых районов столицы.

— Я уже сообщал Джорджу перепланировать мой день.

— Эдвард, я знаю, насколько плотный твой график.

— Встречи происходят ежедневно, но рождения нет. Поппи — твой близкий друг, и я также познакомился с ее мужем. Он честный, порядочный человек, с которым мне приятно быть друзьями, — он кладет мне руку на плечо. — Когда ты вышла за меня замуж, тебе пришлось иметь дело с моими многочисленными родственниками. Я тоже вступил в твой круг друзей.

Не знаю, что нашло на меня, но я поднимаюсь на цыпочки и целую его в щёку. Он замирает, как будто я была Эльзой из «Холодного сердца».

— Ты только что…

— Это что, Бертрам? — я указываю на фигуру во дворе, похожую на халка. — Он уже запряг лошадей. Давай — давай не будем заставлять его ждать.

— Кэт.

Игнорируя его просьбу, повторить действие, которое я сделала с ним, нахожу наш экипаж и забираюсь внутрь. Я не должна была целовать его. Тем не менее, глубоко внутри, знаю, что рано или поздно не смогу остановить себя от взаимной любви. Вопрос в том, как долго смогу продержаться, пока не появится Крю.

Поппи живет в таунхаусе из коричневого камня, который не выглядел бы неуместно в жилом районе в колониальном стиле в Вирджинии. Он изящный и уютный, и далек от подавляющего великолепия дворца. Если мы с Эдвардом переедем, я бы хотела поселиться в таком месте.

Домработница открывает дверь и делает двойной поклон, когда она видит нас. Потом она пытается сделать глубокий реверанс, но без постоянной практики, она колеблется так плохо, что я протягиваю руку и удерживаю ее. — Поппи наверху? Мы можем пойти к ней?

— Конечно, Ваше Высочество. Они все наверху — хозяин, леди Элле, и их родители.

Эдвард и я поднимаемся по узкой лестнице. Ориентируясь на голоса, мы входим в специально оборудованную для родов комнату. Она выглядит переполненной, несколько людей окружают кровать и две кроватки у стены.

Элли первая, кто нас замечает. Огромная улыбка освещает ее лицо, и она машет нам. Поппи лежит, облокачиваясь на две подушки, мистер Давенпорт гладит ее влажные волосы, и два свертка покоятся у нее на животе.

— Привет, новоиспеченная мама, — я спешу к ней, здороваясь со всеми по пути, когда они говорят мне «Ваше Высочество»

Поппи улыбается мне. Она выглядит усталой, но выглядит так же, как я помню — соломенные волосы, веснушки и круглое лицо.

— Я так рада, что ты смогла придти, Кэт. Для меня это много значит, — она гладит фланельные полотенца, обернутые вокруг своих детей. — Разве они не самые симпатичные?

Я ворковала над крошечными младенцами, удивляясь тому, как идеально они выглядят и какие малюсенькие у них ручки и ножки.

— О, дорогая, я не могу отличить их друг от друга.

— Слева — Себастьян Джонатан Монтгомери, в честь дедушки и отца, — представляет Элли. — А справа — это Катриона Оливия Монтгомери. В честь тебя и ее бабушки.

Увидев мое удивление, Поппи добавляет:

— Это была моя идея. Без тебя, Кэт, мы не смогли бы пожениться.

— О, — голос внутри меня шепчет, что это не мое настоящее имя, но сейчас не время протестовать. — Для меня большая честь. Впервые у меня появился ребенок, названный в честь меня.

— Это мы — те, кто удостоен чести, — говорит сэр Монтгомери. Он кашляет, когда я смотрю в его сторону, кажется, ему стыдно. Помню его взгляд полный неверия, когда Бертрам в Руби Рэд объявил, что я была будущей невестой Эдварда.

— Это, в основном, действия Бертрама, — говорю я. «На самом деле, благодаря Эдварду, потому что он послал Бертрама сопровождать нас».

Поппи приглядывается к Эдварду, и ее улыбка расширяется.

— Спасибо, Ваше Высочество, — на ее лице появляется игривый вид. — Когда твоя очередь, Кэт?

Я чувствую, что моя губа дергается, но все, что я делаю, пожимаю плечами и улыбаюсь.

— Когда-нибудь.

Один из младенцев, Себастьян или Оливия, чихает, и Поппи невольно поправляет фланелевое полотенце, прикрыв крошечную головку младенца как капюшоном.

— Ты будешь очень занятой матерью.

Она улыбается.

— Знаю, они того стоят.

Мистер Давенпорт кладет руку на предплечье.

— Если вы не справитесь с детьми, я найму дополнительную помощь. Я хочу, чтобы мои дети росли здоровыми и счастливыми.

Поэтому мы приехали в столицу, — говорит мужчина. Судя по подобию, он, должно быть, отец мистера Давенпорта. — Если у вас возникнут проблемы, все, что вам нужно сделать, это отправить нам письмо. Мы можем помочь, после воспитания восьми детей.

— Мы будем приходить каждый день, — сэр Монтгомери говорит оживленно, как будто это какая-то конкуренция. — Мы убедимся, что наши внуки не будут нуждаться.

В этот момент Себастьян начинает издавать странный звук и тянет свои крошечные ноги в воздух.

— Он голоден, — говорит свирепая женщина. Судя по ее простой одежде и грубому акценту, она, вероятно, акушерка. — Лучше, чтобы мать начала кормить грудью. Хорошо давать малышам что-то для разогрева животиков.

Это сигнал для нас, уйти. Прежде чем я ухожу, беру Поппи за руку.

— Я приду в другой раз. Мне нужно познакомиться со своими крестниками.