– С удовольствием госпожа – улыбнулась девушка.

– Далила – крикнула Фарида служанку и когда та вошла, распорядилась – скажи Вакказу, чтобы он проводил госпожу Майху домой и заодно помог ей отнести покупки.

– Да госпожа – служанка поклонилась и вышла.

– Майха. Я жду тебя завтра на обед.

– Я непременно буду, госпожа Юлдуз.

– Для тебя просто Фарида.

– Хорошо Фарида.

В этот момент в гостиную вошел телохранитель, подхватил тюк с вещами Майхи и выжидающе замер. Оказавшись на улице, девушка в замешательстве остановилась.

– Вакказ, я еще плохо ориентируюсь в вашем городке. Ты случайно не знаешь, где именно находится дом Вогира Нартепа?

Огромный телохранитель только молча кивнул в ответ, также молча повернулся и зашагал в нужном направлении. Майха поспешила за ним, стараясь заодно запомнить дорогу. До жилища Нартепа, ставшего теперь домой Майхе и Кхазу, они дошли минут за пятнадцать. Вакказ занес вещи во двор, но в дом заходить не стал. Так и не произнеся ни слова, кивнув на прощание, он удалился. Девушка, обхватив тюк обеими руками, с трудом занесла его в дом.

– Ты что так долго? – возмутился Кхаз, выскочивший из подвала – я уже волноваться начал, не случилось ли, чего с тобой.

– Все в порядке. Я купила все, что нужно и нашла нам постоянного клиента. Точнее клиентку.

– Какую еще клиентку? – нахмурился бесенок.

– Жену местного управителя. Она пригласила меня на обед и все это время не замокала ни на минуту. Она была постоянной клиенткой Нартепа. Тот варил для её мужа зелье, увеличивающее мужскую силу. Ты ведь умеешь делать такое? – обеспокоенно спросила Майха.

– Умею, умею – нетерпеливо отмахнулся Кхаз – Идем вниз.

– Зачем?

– Я восстановил гримуар. Хочу привязать его к тебе.

– Как это привязать?

– Не буквально. Провести ритуал. Наподобие, того, что мы уже проводили, чтобы связать наши души.

– А это обязательно?

– Обязательно. Так, ты сможешь увеличить свою силу и что не маловажно избавиться от тела Нартепа.

– Я думаю надо дождаться ночи и закопать его во дворе – передернула Майха плечами при мысли о предстоящем захоронении.

– Есть другой способ избавиться от тела. Отправить его в нижний мир. Для этого нужно воспользоваться пентаграммой призыва. В свою очередь, чтобы ей воспользоваться, необходим гримуар. Следишь за моими рассуждениями?

– Да, да, я поняла. Сначала нужно привязать гримуар.

– Умная девочка – удовлетворенно кивнул Кхаз и направился в подвал. Майха последовала за ним. Пройдя через лабораторию, они вошли в комнату призыва. Вентиляция в отличие от алхимической комнаты, в ней была отвратительная и потому запах горелого мяса, до сих пор стоял в воздухе. От этого запаха совсем недавно плотно поевшей девушке, немедленно стало дурно. Она прижала ладонь ко рту и носу. Но когда она увидела в центре пентаграммы останки колдуна, рвотный позыв ей сдержать все же не удалось. Резко отвернувшись к стене, она согнулась и исторгла недавний обед на пол.

– А… почему он… – скручиваемая спазмами Майха прокашлялась – …не целый?

– Мне для клея понадобилась костная мука. Тебя долго не было, и я воспользовался тем, что было в наличии – невозмутимо пояснил Кхаз, чем вызвал новый приступ рвоты у девушки. После чего она опрометью выбежала прочь. Привязку гримуара альбинос смог произвести только поздно вечером.

Глава восемнадцатая.

Подошел к концу месяц Урожая. А вместе с ним закончились и теплые деньки. Небо постоянно хмурилось, и прохладный ветер гонял по улицам столицы висевшую в воздухе мелкую водяную взвесь. Из уютного, теплого домика, на улицу даже носа казать не хотелось. Но, отложить отправку денег домой, Эзра не мог. Свободный день в конце недели был только один. Как только Танн открыл входную дверь, порыв холодного ветра тут же ударил его в лицо, заставив зябко поежиться. Шмыгнув носом, он шагнул за порог. Накинул капюшон и сунув руки в неглубокие карманы тяжелой кожаной куртки, какую обычно носят егеря, приобретенной на прошлой неделе, захрустел гравием пустынных в такую погоду дорожек студенческого городка. Ветер гонял перед ним опавшие листья, лихо закручивая их в маленькие смерчи, бросал в лицо дождевые капли и норовил забраться под подкладку куртки.Эзра вжимая в плечи голову накрытую капюшоном, вышел за ворота Университета, кивком поприветствовал пару караульных кутавшихся в дождевики, с унылым выражением лиц стоявших на их страже. Получив в ответ едва заметные кивки, направился в сторону почтового отделения, спиной чувствуя полные тоски взгляды служак, бросаемых на светящееся окошко, теплого и сухого караульного помещения. Он бы тоже взвыл от тоски, если бы ему пришлось целый день торчать на продуваемом всеми ветрами и поливаемом дождем посту. Хотя и без этого настроение у первокурсника было под стать погоде. Несмотря на помощь Вайга и одолженный им жезл, из затеи Танна ничего не вышло. Нет, артефактное оружие исправно метало магические заряды в мишени. Более того, Эзра показывал при этом чудеса меткости. Но вот продвинуться в самостоятельном создании «магической стрелы», артефакт ему не помог. Неделя занятий у Грифа незаметно подошла к концу, а Эзра был единственным во всей группе, кто, так и не смог сотворить заклинание. Затем настал черед Нориялы Адиски. Улыбчивая блондинка, учила их заклинанию так называемого «малого исцеления». Несмотря на то, что оно было основано на использовании руны света, Эзра потерпел неудачу и здесь. На третью неделю Руан Довен из всех сил пытался помочь студенту освоить заклинание «силового щита». Но история со «светлячком» повторялась. Даже некоторый успех на занятиях магистра Раска, не принес Танну облегчения. Да, он мог создавать свитки, буквально целыми ворохами. Вроде и есть повод радости, если бы не одно обстоятельство. Легко и непринужденно, Танн мог создавать свитки, только с заклинанием «светлячка». Правда, другие ученики, тоже не смогли создать ни одного свитка с изученными заклинаниями. Только те же «светлячки». Магистр Раск сказал, что это норма для первокурсников. Нужно просто набраться терпения и усердно продолжать заниматься. Но это никак не повлияло на упадническое настроение Танна. Эзра злился. На себя, на Магрила с Трувеном пытавшихся ему сочувствовать, на Белку, стремившуюся его утешать. Но особенно он злился на Грифа, к которому вернулась группа номер четыре, вновь начавшего издеваться над его неудачами. Особенно выводила его из себя безобразная сцена, свидетелем которой стали вчера вся его группа и ассистент Нотеля.

На полигоне все проходило как обычно. Ученики успешно разбивали заклинанием «стрелы» тыквы на шестах, ассистент сноровисто устанавливал новые, а Безумный Гриф с усмешкой наблюдал за потугами Танна. Погода накануне только начала портится, и низкие редкие облака, понемногу стали наливаться осенней серостью. В очередной раз, уничтожая свою мишень, ученики по одному отходили в сторону. Все произошло, когда стоявший рядом с Танном, Патос, разнеся на мелкие кусочки свою тыкву, вместо того, чтобы отойти со стрелкового рубежа, очевидно чтобы лишний раз покрасоваться, произнес заклинание еще раз, и поразил мишень Эзры. Вот тогда-то Нотель и выдал фразу, заставившую Эзру стать пунцовым от стыда и злости.

– На улице становиться темновато. Сделай-ка одолжение себе и Орху, Танн. Ступай с ним и освещай ему место уборки. На большее Уголек ты все равно не способен.

Вальт услышав такое, так и замер с открытым ртом. А вот сокурсники Эзры шутку преподавателя оценили. О чем ему сообщил их дружный хохот. Не смешно было только самому Эзре и его соседям по комнате. Даже Аксель весело смеялся, пока не увидел выражение лица Танна. А оно красноречиво свидетельствовало, о том, что он страстно желает увидеть в качестве мишени голову Нотеля.

– Эй, Танн! – отвлек от мрачных мыслей юношу, чей-то окрик – Подожди!

Эзра обернулся и исподлобья уставился на бегу перепрыгивающего через лужи Вальта.