— Пойдем в мою комнату, я буду творить волшебство, — вставая с дивана, сказала Оди.

— Да-да, вперед! А мы пока забабахаем разгромный финал в чемпионате по хоккею, — подошел к дивану Луи, неся в руках две банки колы.

— Уверены, что не хотите остаться? Мы могли бы посмотреть какое-то кино, — выглядел огорченным Жак, смотря на подругу детства.

— Господи, словно мы из квартиры уходим, — покачала головой Одетта. — Через часик вернемся и разрушим вашу сугубо мужскую компанию.

Девушки зашли в небольшую комнату. Нежно-салатовые тона, небольшая кровать, туалетный столик в углу и письменный стол, заваленный множеством листов, книг и карандашей; но самое главное, что здесь находилось, это мольберт, стоящий прямо напротив окна.

— У тебя здесь здорово, — огляделась Хадижа.

— Ага, и такой же бедлам, как и по всей квартире, — отозвалась Оди, — Присаживайся, — указала она на кровать. — Сейчас принесу.

Через несколько секунд девушка высыпала на постели множество разноцветных бутылочек лака и набор для маникюра.

— Давай лапки, — протянула Оди руку.

Хадижа подала свою ладонь, и Одетта движениями профессионального мастера по маникюру начала колдовать. Несколько минут они сидели в тишине, а потом Хадижа все же решилась спросить:

— Оди, а почему ты так разозлилась на Луи, когда он упомянул твоего отца?

Рука девушки немного нервно дернулась. Одетта молчала, и Хадижа подумала, что не получит ответа на свой вопрос, как новая знакомая тихо заговорила:

— Мои родители одни из самых богатых людей в Лионе, да и вообще во всей Франции. У отца шелковое производство, а мама открыла сеть ресторанов. Поэтому, когда я, единственная дочь и наследница, заявила, что не хочу продолжать семейный бизнес, — девушка грустно улыбнулась, — по голове меня не погладили.

Перед глазами Одетты возникло разгневанное лицо отца и печальное матери.

— Забудь про свои краски! Я долго это терпел! — орал мужчина до хрипоты. — Терпел все твои гулянки! Прогулы школы! Но стать художницей! Маргарет, ты ее слышала? Наша дочь решила стать человеком искусства! Нет! И это мое последнее слова, а попробуешь ослушаться, останешься голой на улице, потому что все, чем ты владеешь, куплено на мои деньги!

— Несмотря на угрозы и уговоры, мне удалось сдать документы и поступить, как видишь, — развела девушка руками. — Я наивно думала… когда покажу отцу, что меня приняли ни абы куда, а в самую престижную и старую художественную Академию, то он сменит гнев на милость.

— А он? — спросила Хадижа, уже прекрасно зная ответ.

— Уж чего не отнять у месье Руссо, так это умения держать свое слово, — ехидно высказала Одетта. — Конечно, голую на улицу он меня не выставил, но доступ к банковским счетам семьи и даже моего личного, что открыли в день моего рождения, закрыл.

— Тогда, как…

— Как я живу? — перебила подругу Оди. — Ну, во-первых, мне повезло найти Луи. Мы встретились с ним в кафе, точнее он работал там официантом. Ему как раз нужно было жилье, а мне сосед для оплаты за квартиру. Во-вторых, найти подработку оказалось не так сложно, если умеешь обращаться с интернетом. Я дала объявление и стала делать маникюр таким же девочкам — студенткам, за цену демократичнее чем в салоне. А позже, фрилансом, нашла издательство, и там нужно было сделать серию иллюстраций для детской книжки. В общем, с голоду не умираю, как надеялся мой папочка.

— Ты молодец, что не сдалась. Не отказалась от своей мечты, — поддерживающе высказалась Хадижа.

Одетта пожала плечами, не видя в этом ничего такого.

— А ты? Как твои отнеслись к тому что ты рисуешь, хочешь учиться? Я слышала, что в мусульманстве замуж выдают чуть ли не в тринадцать лет, и образование не для женщин.

— Слухи об этом сильно преувеличены. Если ты хочешь учиться, ты можешь учиться. Да, есть такие люди, что словно живут в средневековье, — Хадижа невольно вспомнила про дядю Абдула. — а есть вполне нормальные, здравомыслящие и адекватные.

— Это хорошо, — улыбнулась Оди, — а то я подумала, что тебе тоже пришлось противостоять своей семье.

— Лишь некоторым из них, — улыбнулась Хадижа.

— Тогда ты такая же молодец, — ответила на улыбку улыбкой Одетта. — Ладно, давай больше не будем о неприятном, лучше зацени.

Ногти Хадижи были накрашены нежно-розовым лаком, а поверх распустились ажурные черные цветы.

— Класс!

— Нравится? Супер! Давай вторую руку.

Хадижа послушно вложила другую ладонь в ладонь Одетты.

— А вы с Луи встречались? — озвучила Хадижа вопрос, что крутился на языке со времени той сцены в кафе.

— Встречались? — Оди выглядела искренне удивленной. — С чего ты решила?

— Ну, как он вел себя в кафе…

— По-твоему это похоже на романтические ухаживания? — ехидно спросила Оди, — Ну, если только сравнивать с тем, как в младшей школе мальчик задирает понравившуюся девочку. Нет, с Луи я никогда не встречалась. Да, я особо ни с кем не встречаюсь, длительные отношения — это лишние проблемы. Нужно, подстраиваться под человека, как — то менять свою жизнь, привычки. Ты не замечаешь, как твое личное пространство становится не только твоим и это… напрягает.

Хадижа согласно кивнула. Она понимала такую позицию, даже больше, она сама отчасти думала именно так, но… разве сейчас ей не хотелось делиться чем-то важным с Зейном? Проводить с ним время, подпускать к себе ближе?

— А ты? — услышала она вопрос подруги сквозь собственные мысли.

— Что?

— Встречаешься с кем-нибудь?

— Сама же сказала, — на миг растерялась Хадижа, — у нас не встречаются, а сразу выходят замуж.

— Ага, в тринадцать лет, — прыснула от смеха Оди. — Так что ты уже засиделась в девицах.

Хадижа нервно рассмеялась, следом за Одеттой.

После того, как Одетта закончила с маникюром второй руки, девушки действительно вышли в гостиную, где разгорался не слабый такой виртуальный бой между Жаком и Луи. Сейчас в счете вел Жак, но Луи беспощадно нажимая на кнопки джойстика в пылу игры, что тот начал уже жалобно поскрипывать, все-таки нагонял противника.

— И на последних минутах матча, блистательный Луи забивает шайбу! — комментируя сам себя парень. — И вырывает победу!

Жак, скривившись от досады, положил свой джойстик на стол. Луи практически всегда выигрывал, при том была ли это консоль или игровой автомат в каком-нибудь развлекательном центре — парню нереально везло. Луи иногда шутил, что ему стоит как-нибудь испытать свою удачу в казино Довиля — элитарном игорном заведении, которое находилось у самого берега Ла-Манша и в устье реки Тук. Единственное, с чем парню не повезло — это родители. Луи Дюпон был нежеланным ребенком, родившимся у несовершеннолетней от случайной связи с одноклассником. Благо, родители юной мамы решили оставить внука в семье. Жизнь была не легкой, часто одна и та же каша на завтрак, обед и ужин изо дня в день, вызывала приступы тошноты, а обувь и одежду приходилось занашивать настолько, что мальчишка просто из нее вырастал, или в ней появлялись такие прорехи, которые не могла скрыть ни одна заплатка.

Все сложнее стало, когда Луи Дюпон пошел в школу. Худой и высокий, с копной непослушных кудрявых волос, он быстро стал мишенью для насмешек и пинков старшеклассников, но, несмотря на это, отличался хитростью и такой невероятной наглостью, можно сказать, нахальностью вкупе с харизмой, что скоро находил лазейки и способы если не подружиться со своими обидчиками, то стать для них полезным. Тогда же открылось и это нереальное везение Луи, который выигрывал в любой игре, в которую умел играть, что создало ему некий авторитет в группе одноклассников и ребят постарше. Наедине с собой же мальчишка рисовал, сбегая от жестокой реальности, сначала вид из окна, но только на рисунке по скучному серому зданию взбирался дракон, а на крышах домов сидели ушастые эльфы; потом и причудливые собственные миры, где космос можно было найти в чашке с чаем, а гномов — в мире будущего, ремонтирующих роботов.