— Прости, Лара, — улыбнулся он ей, — Мне пора.

— Да, конечно, — отступила женщина, улыбка тут же померкла.

Мужчина подошел к Хадиже и улыбнулся:

— Пошли.

Открыв двойную железную дверь служебного выхода, он придержал ее для девушки и указал на темно-серый автомобиль, припаркованный недалеко от входа.

Раздался звук сигнализации. Дорогой салон автомобиля, окутывал приятным запахом натуральной кожи и дорогого парфюма. Хадижа села на место пассажира и пристегнула ремень. Зейн завел мотор и плавно вывел на дорогу.

Девушка смотрела на проносящиеся мимо улицы, дома, идущих людей, казалось, погрузилась куда-то в свои мысли. Зейн не торопился ее тревожить. Ему и самому нужно было обдумать то, что он узнал сегодня и то, что вновь разбередило уже затянувшуюся рану:

«Ох, Жади… Жади, упрямо и бездумно бежавшая за своей любовью, за мечтой о счастье. В этом своем стремлении к цели она была жестока ко всем, кто вольно, или невольно становился препятствием, и, в результате, погубила себя и поломала жизнь дочери».

Злился ли он на нее? Возможно. Она была единственной женщиной, затронувшей его сердце. Она же стала первой, отвергшей его и поселившей в сердце горечь. Первое, что он почувствовал после слов Хадижи — это боль глубоко в душе и ярость, такую же сильную и иррациональную, как и сами его чувства к Жади. Первое, что ему захотелось — это разыскать того бразильца, если память Зейну не изменяла, то его звали Лукас, и сообщить о смерти женщины, которая пошла ради него на все и в результате все потеряла. И если тот хоть немного ее любил, то он не должен жить спокойно. Он тоже должен почувствовать эту боль, но потом взглянув на растерянную девушку, сидящую напротив, Зейн смирил свою ярость. Самое лучшее и правильное, что он мог сделать в память о Жади — это позаботиться о ее дочери, насколько это будет в его силах.

Автомобиль заехал на знакомую территорию, где стоял особняк семьи Рашид. Хадижа вздрогнула, осмотревшись, словно они проехали какую-то невидимую границу. Она посмотрела на Зейна.

— Мы почти приехали, — подтвердил мужчина.

— Может, стоит остановиться где-нибудь здесь? Вы с отцом в ссоре, — предложила она.

— Так ты знаешь, — ухмыльнулся он. — Прошло очень много времени, и может уже пора закопать «топор войны»?

Добавлять, что причина их ссоры теперь не имеет никакого значения, Зейн не стал.

— А вот если ты придёшь после своего «побега» одна, то это ещё больше накалит обстановку. Так что, позволь мне проводить тебя? — посмотрел он на Хадижу.

Девушка покорно кивнула, но, если честно, она боялась возвращения. Мало ли, что Ранья уже успела наговорить отцу и в каких еще грехах обвинить неугодную падчерицу. Так что, когда автомобиль затормозил перед воротами, Зейн перебросился парой фраз с охранниками, и ворота медленно распахнулись, сердце Хадижи рухнуло куда-то вниз.

Не успел автомобиль остановиться, и Зейн с Хадижей выйти из салона, как навстречу к ним, широкими шагами уже спешил Саид. Походка, да и вся его фигура говорили о едва сдерживаемой ярости.

— Ты?! — остановился он перед Зейном.

— Я, — твердо и спокойно ответил тот.

— Как ты посмел явиться в мой дом?! — начал Саид.

— Отец, позволь я все объясню, — вмешалась девушка.

Мужчина вздрогнул и посмотрел на дочь с удивлением, словно только что осознал, что она здесь. Через секунду его лицо ещё больше помрачнело.

— Хадижа, иди в дом. С тобой я позже поговорю, — процедил он сквозь зубы.

— Отец…

— В дом!

Девушка вздрогнула и мельком взглянув на совершенно спокойного Зейна, быстрым шагом направилась в сторону особняка. Мужчины стояли напротив друг друга в окружении несколько охранников. Зейн понимал, что стоит Саиду не приказать, а просто кивнуть в его сторону, как названного гостя попросят удалится, но попытать удачу стоило:

— Послушай, Саид, я узнал о Жади.

Саида продолжал молчать, и Зейн воспользовался моментом:

— Я помню то время, когда мы были лучшими друзьями, почти братьями. Я понимаю, что после всего произошедшего уже не будет все как прежде, но, думаю, настало время оставить обиды в прошлом.

Он испытывающее посмотрел на старого друга. Гнев постепенно сменился печалью и растерянностью. Им с Зейном и правда уже не из-за чего враждовать. Единственная причина их ссоры, выжегшая им обоим сердца, ушла словно песок сквозь пальцы, исчезла навсегда, как мираж в пустыне.

Египтянин, увидев, что мужчина задумался над его словами, грустно улыбнулся. Теперь можно и объяснить своё внезапное появление в сопровождении Хадижи.

— В мой клуб забежала испуганная девушка, и я даже не понял, что это твоя дочь, но, узнав, решил, что меньшее, что я могу сделать, это проводить ее домой.

— Спасибо, тебе, — коротко кивнул Саид, подав руку. — Когда узнал, что ее нет дома, не знал куда бежать, — признался он дрогнувшим голосом. — Одна в чужом городе. Ничего не…

— Помнит, — закончил за него Зейн, — Она мне рассказала. Девочке тяжело.

— Она привыкает, — быстрее, чем нужно было бы, проговорил Саид.

— Возможно, когда-нибудь к ней вернётся память, — задумчиво проговорил мужчина.

— На все воля Аллаха, — ответил Саид, — Спасибо тебе, — он протянул руку Зейну.

— Я готов помочь в любое время. Я остаюсь твоим другом, знай это, — пожал он ладонь, — До, встречи, Саид. Да, хранит тебя Аллах.

— И тебя, — несколько отстраненно ответил хозяин дома.

Нежданный гость сел в свой автомобиль. С души Зейна словно спал камень. Ссора с Саидом давила на него все эти годы. Боль от потери и тоски по Жади ещё сжимала сердце, но и она притупится со временем — Зейн точно знал это. Сейчас он поедет в клуб, займётся делами и постарается не вспоминать о глазах, отражение которых однажды увидел во множестве зеркал посреди восточного базара.

Хадижа сидела в своей комнате. Точнее, вскакивала через каждую минуту, мерила комнату шагами, подходила к окну, вглядываясь в фигуры мужчин во дворе. Девушка нервничала.

«Что происходит между ними двумя? Что отец сделает со мной? Хоть бы в Фес не отправил!»— мысли проносились в ее голове, заставляя погружаться все глубже в панику.

Так что, когда в дверь постучали, девушка подскочила в испуге и, стараясь, что бы голос не дрожал, произнесла:

— Войдите.

В дверях стоял отец. Он просто стоял и смотрел на нее долгим, внимательным взглядом, словно силясь вспомнить, кто перед ним, а, может, решаясь на что-то.

— Па, — заставив себя выдохнуть пропищала Хадижа. — Я…

— Почему ты сбежала? — перебил он ее.

— Я не сбегала, — покачала головой она, — Просто хотела поехать к дяде Али, но заблудилась.

— Ты ехала к дяде Али? — в голосе Саида звучало искреннее удивление.

— Да, — Хадижа чувствовала, что нервная дрожь не позволяет стоять и села на постель, — После того, что мне наговорила Ранья, я испугалась, и мне нужно было с кем-то поговорить.

— Почему ты не позвонила мне? — мужчина, наконец, прошел в комнату, останавливаясь в нескольких шагах от кровати.

Девушка подала плечами:

— Я не знала, поймёшь ли ты, — не стала юлить она.

Мужчине больно кольнуло сердце. Три месяца, все же, слишком мало, чтобы вновь стать отцом. Дочь не доверяла, а, может, даже боялась его. Он тоже хорош, как только Ранья позвонила и рассказала о том, что Хадижа пропала, то, первое, что Саид подумал — что девушка решила сбежать. К приезду Зейна он уже хотел звонить в полицию и самому ехать ее искать, хотя даже не знал, где.

И, вот, она даже не решается взглянуть на него.

— Хадижа, что произошло? — спросил он как можно спокойнее. — Ранья была слишком напугана твоим исчезновением и взвинчена, чтобы толком объяснить, — да и он, честно говоря, не особо хотел слушать жену в тот момент, — Я успел понять, про какую-то книгу, которую ты дала Муниру и харам.

Девушка вздохнула и наклонилась к рюкзаку, висевшему на спинке кровати. Медленно расстегнув его, она вытащила оттуда книгу и дрогнувшей рукой подала отцу.