Поток сквернословия, который изрыгал Джерек, не слишком помогал достижению взаимопонимания, и Волк, похоже, не намерен был успокаиваться, но тут встрял Айзек.

— Он, — указал фехд. — Да помогут нам Пилигримы. Дракон.

Корабль неожиданно заложил вираж влево, и Сашу протащило по всей палубе. Она вскочила на ноги, не обращая внимания на вопросы Коула. Бросив сквозь стекло взгляд назад, она увидела дракона во всей его жуткой красе — покрытое чешуей зеленое чудовище с длинной волнистой шеей, которую венчала зубастая рептилья башка. Один его хвост достигал, должно быть, размера «Искателя». Яростно размахивая исполинскими крыльями, монстр догонял их, наводя ужас.

— Насколько быстр этот ублюдок? — рявкнул Джерек, у которого наконец иссякли проклятия в адрес Саши.

— Он быстрее нас, — сказал Айзек, и в его мелодичном голосе диссонансом прозвучала нотка страха. — Драконов в Руне не видели тысячи лет. Мы выгнали их вскоре после того, как пришли сюда. Этот — просто огромный, он очень древний. Вероятно, старше самого Обрахима.

— Мы можем его убить? — спросил Кейн.

Айзек покачал головой.

— У «Искателя» нет вооружения. Он предназначен для транспортировки, а не для сражений.

Неожиданно дракон стал набирать высоту и исчез в облаках над ними.

Чародейка — Рана — с опаской озиралась по сторонам. Она до сих пор помалкивала, но страх, написанный на ее лице, говорил сам за себя.

— Куда он направился?

Раздался чудовищный рев, и летучий корабль затрясся, словно по нему ударили. По стеклу над кабиной пилота поползли вниз языки пламени. Воздух мгновенно наполнился жаром, в удушье Саша стала хватать его ртом. Девушка бросилась в хвост корабля, где было немного прохладнее.

«Искатель» снова тряхануло, и на сей раз удар оказался таков, что ее сбило с ног. Сверху донесся скрежет металла, и конец огромного когтя пробил отверстие в потолке судна. Тут же раздался свист холодного воздуха, который ворвался в дыру. «Я скоро умру, — мелькнула у нее паническая мысль. — Я скоро умру».

Коул обхватил ее рукой и притянул к себе.

— Я с тобой, — сказал он. — Держись за меня.

И хотя какой–то ее части хотелось накричать на Коула, выругать его за то, что он обращается с ней, как с ребенком, она ухватилась за него.

Неожиданно Танатес поднялся с места. Король–чародей Далашры оправил плащ и уставился на дыру в потолке, сквозь которую морозный воздух высвистывал унылый мотив.

— Мчите к хребту на полной, — прогремел он. — Я присоединюсь к вам позже, если уцелею.

— Подожди… — начал Коул, но маг не обратил на него внимания.

Его тело объяло черное пламя, и Танатес стал сжиматься, обрастая перьями, его нос постепенно вытягивался, превращаясь в клюв. Через несколько секунд он принял образ ворона. Зависнув в воздухе на мгновение, птица, которая была Танатесом, каркнула и, взлетев к дыре в потолке судна, исчезла в ней, взмахнув черными крыльями.

— Направь корабль к земле, — приказал Айзек. — Мы теряем давление.

Ариэль повернула рукоятку, и «Искатель» стал снижаться. На фоне свиста воздуха, втягивавшегося в корабль, Саша услышала яростный рев дракона, в ответ на который раздались раскаты грома магии Танатеса.

Прижавшись к Коулу, Саша пыталась отстраниться от ужаса происходящего. Теперь она уже не испытывала такой острой потребности в наркотиках, как раньше, но в моменты, подобные этому, ей хотелось нюхнуть хашки, чтобы немного ослабить охвативший ее ужас.

— Что теперь? — прохрипел Кейн со своего места, где он сидел рядом с Раной и Джереком.

Волк сплюнул кровь, пристально глядя на Сашу. Служительница Белой Госпожи смотрела на дыру, в которой исчез Танатес. Казалось, ее совершенно не трогает грозящая всем опасность.

— Теперь мы подберемся к месту назначения как можно ближе, пока не вышел весь воздух, — ответил Айзек. — Если, конечно, дракон не вернется.

— Хуже, наверное, быть не может, — проворчал Коул.

Обернувшись, Ариэль смерила его взглядом. Понять выражение лица пилота не представлялось возможным, но если Исчезнувшие вообще умели шутить, то, но мнению Коула, это был как раз тот самый случай.

— Не слишком–то расслабляйся, — сказала она. — Корпусу корабля нанесен серьезный ущерб. Мы падаем.

— Вот дерьмо.

Айзек улыбнулся, возможно — наслаждаясь волнением Коула.

— О чувстве юмора Ариэль на нашей родине ходят легенды. То, что мы снижаемся, — правда, но это — постепенный процесс, и мы уже приближаемся к Клыкам. Осмелюсь предположить, что через самое худшее в путешествии мы уже прошли. Как я сказал однажды? Вы — выжившие. Немного удачи, и вы сможете пережить даже Герольда.

Саше от этих слов — почему–то — лучше не стало.

Бродар Кейн сделал неуверенный шаг и поморщился. У него болели лодыжки, болели колени, отчего–то болел даже зад, но будь он проклят, если попросит кого–то из этих сумрачных мужчин и женщин, вышедших из «Искателя», посмотреть, нет ли кровоподтеков. Всех слишком занимали их собственные травмы, физические или иные.

Они очень рисковали, пролетая над Маль–Торрадом и беспрестанно снижаясь над южными горами. При посадке — и того больше. Однако обошлось без нападений гигантских огнедышащих ящеров, подумал Кейн. Ни Танатес, ни дракон так и не появились.

Волк пнул груду обломков и выругался. Он злился более обычного, то есть пришел в бешенство. Остальные тоже были угрюмы. Перед маленьким отрядом высилась Сторожевая Цитадель, в которой Кейн провел большую часть своего третьего десятка. «Искатель» рухнул наземь в какой–то миле от последнего оплота горцев.

Или, по крайней мере, бывшего последнего оплота. Теперь Цитадель лежала в руинах.

Маленький угрюмый отряд пробирался по тренировочным площадкам, заваленным трупами. По площадкам, на которых некогда Кейн бился, оттачивая мастерство владения мечом, готовясь присоединиться к братьям, защищавшим народ. Теперь этот народ был сломлен, а страну заполонили демоны, устроившие резню в Цитадели.

Рана в ужасе смотрела на побоище.

— Мой племянник должен был приехать сюда, чтобы стать Хранителем, — сказала она. — Кразка убил его. Возможно, он совершил милосердный поступок..

Они прошли мимо трупа молодого человека. Его голова, расплющенная о стену, валялась в двадцати футах от тела. При виде этого жуткого зрелища Рана побледнела. Затем она отвернулась, и ее стошнило.

Кейн обождал, пока она придет в себя, а затем положил руку ей на плечо, просто желая приободрить. Рана отпрянула. Его охватил стыд.

«Она видит во мне убийцу, — осознал он. — Чудовище, которое ничем не лучше демона». Отвернувшись, он заметил то место на стене, где он и Мхайра стояли рядом перед старым Растагаром, проводившим свадебную церемонию. Бродар вспомнил ослепительную улыбку на ее лице, когда ее вели по проходу в голубом платье, в котором она больше напоминала принцессу из Низин, чем дочь простого пастуха.

Опустившись на разбитую колонну, он помассировал виски мозолистыми пальцами, пытаясь избавиться от кома в горле. Саша подсела к нему.

— Все в порядке? — спросила она.

— Так. — Он кашлянул, чтобы скрыть, как дрогнул голос.

Нахмурившись, Саша смотрела на него. Она очень изменилась с тех пор, как он видел ее несколько месяцев назад, красивые каштановые волосы были подстрижены под корень, кожа посерела и покрылась пятнами, под глазами залегли густые тени. Тем не менее она окинула его точно таким же неодобрительным взглядом, как тогда, в Поросячьих Вратах, и, вспомнив об этом, он, несмотря ни на что, улыбнулся.

— Я здесь, если нужно поговорить, — сказала она просто.

— Признателен тебе, — поблагодарил Кейн, поднимаясь на ноги. — Но я в порядке.

Саша закатила глаза. Странно, но Бродару показалось, что он услышал какое–то пощелкивание.

Джерек осматривал трупы. Большинство покрывали ужасные раны: тела были разорваны огромными зубами и когтями, иногда — клешнями. Подошел Даварус Коул и с угрюмым видом стал рыться возле тела рядом с Джереком.