— Выздоравливай, — прозвучало с тяжелым вздохом, и герцог обернулся через плечо, окинув меня усталым и капельку снисходительным взглядом. — Не обращай внимания на мои слова, это всего лишь секунда слабости. На прием мы не пойдем, это не то дело, ради которого стоит переступать через свои возможности. Пусть и дальше считают меня эксцентричным наглецом, но твоё здоровье мне важнее, чем мнение общества. И с остальным разберусь, не впервой. Просто обещай, что больше такого не повторится.

— Обещаю, — тихо прошептала я, не понимая, отчего в груди так горячо, а в уголках глаз жжет от выступивших слез.

Наверное он имел в виду совсем другое, когда говорил, о важности моего здоровья, а я… Ведь не обо мне он говорил, а о здоровье. Просто женщин у них принято опекать… Какой бы глупой дурнушкой и недалеким генномодифицированным чудищем она ни была.

— Отдыхай, — тихо повторил Гроул и направился к двери. — Анель принесет тебе лекарства и покормит. Зайду к тебе завтра ближе к вечеру, спокойной ночи.

— Спокойной… — с трудом переборов спазм, сжавший горло, пробормотала я уже в закрытую дверь и обессилено закрыла глаза.

Это оказалось выше моих сил. Осознание того, что всё это время он провел рядом… Не приукрашивая, не лукавя. Это была правда без того фальшивого ядовито-розового налета, которым грешат любовные романы и мыльные оперы. Вот только причина подобного поведения была совсем не той, которая красной нитью пронизывает эти самые любовные романы.

Он просто считал себя должным. Не из-за любви, которая уже душит меня своей неразделенностью, а из-за ответственности.

Халява, за что ты так со мной? Я ведь не отказываюсь от своих слов, я просто ещё не успела…

— Госпожа, — после короткого стука в спальню вошла Анель, катящая перед собой тележку. — Пора ужинать и принимать лекарства. Что с вами? Вам плохо?

Кажется, не очень умно было порыдать о собственной глупости…

— Нет, всё в порядке. — Я как смогла проморгалась и качнула головой. — Слабость и нервы… Герцог сказал, что из-за меня у него проблемы, и я расстроилась…

Не став ничего комментировать, девушка лишь хмуро поджала губы, отвела взгляд, и за всё оставшееся время не прозвучало ни слова лишнего. Лишь короткие фразы о лекарствах, которые необходимо принимать следующие три дня, и еде. Чтобы обтереть раскрасневшееся лицо и опухшие глаза, горничная подала мне влажное полотенце, и как только ужин подошел к концу, меня оставили одну.

В постели я провела ещё сутки и только на следующее утро почувствовала себя способной не только сесть в кровати, но и дойти до окна. Там меня и нашел Гроул, когда зачем-то решил зайти ко мне перед уходом на работу.

— Забава! — Возмущенный окрик от двери заставил вздрогнуть и обернуться, а герцог уже нависал надо мной. — Тебе нельзя вставать ещё как минимум сутки! А ну марш в постель!

— И рада бы, но тебе уже пора бежать на работу, — не очень умно пошутила я, однако шутку Гроул не оценил.

Зло прищурился, негодующе нахмурился и тихо процедил.

— Сочту твои слова за согласие стать моей любовницей, но ради твоего же блага воспользуюсь им не раньше, чем через неделю, когда ты прекратишь напоминать умертвие. А теперь марш в кровать, пока я не привязал тебя к ней силой!

— Я не похожа на умертвие… — только и сумела я буркнуть, мысленно проклиная свой длинный язык.

Он ведь несерьезно, да? Нельзя мою шутку принимать за согласие!

— Забава… — угрожающе рыкнул герцог, темнея взором, и я поторопилась выполнить приказ.

Вышло правда это не слишком легко и непринужденно, скорее кое-как и ковыляя, но всё же до кровати я дошла самостоятельно. Ещё бы! С учетом того, что мою спину сверлили неимоверно тяжелым взглядом, то не оступилась я лишь чудом. Но дошла! Легла, натянула одеяло чуть ли не до подбородка и насупилась.

— До вечера не вставать, — прозвучал очередной приказ и на меня наставили палец. — Узнаю — сочту за нарушение данного слова. Понятно?

— Понятно, — скривилась я, уже не скрывая своего отвращения к подобной диктатуре. И когда герцог уже развернулся, чтобы уйти, не удержалась от легкой язвительности. — Хорошего дня, дорогой.

Рука, взявшаяся за дверную ручку, дрогнула, и мне достался один из самых мрачных взглядов за всё наше знакомство.

— Спасибо, — напряженно поблагодарил меня Гроул через пару секунд и с какой-то странной издёвкой улыбнулся. — Милая.

После ухода герцога я не меньше часа пыталась понять, что он хотел этим сказать, но так и не поняла. А может ничего? Может просто обиделся и ответил едкой взаимностью? Черт знает…

Лежать без дела надоело очень быстро, но за весь день я так и не встала. Не потому что не могла — могла. Не потому что не хотела — очень хотела! А потому что понимала, что слово надо держать даже тогда, когда это практически невозможно. Он может и не узнать, но я буду помнить о своей лжи ещё долго.

Не хочу. И без того на душе тяжело, хоть волком вой.

Вернулся Гроул очень поздно. Я уже выпила все лекарства, поужинала и думала, что не увижу его ещё сутки, как в дверь вежливо стукнули и после секундной задержки она открылась.

— Привет… — в дверном проёме появился герцог, даже ещё не снявший военный мундир, и ошарашил меня буквально с порога. — Не хочешь немного прогуляться?

Первые несколько секунд я могла лишь удивленно моргать.

— Куда?

— Недалеко, — устало усмехнулся адхен. — По участку. Поговорить нужно, а тебе размяться не помешает. Накинь халат, я подожду в гостиной.

После этих слов Гроул вышел, плотно закрыв за собой дверь, а я, откровенно растерявшись, ещё некоторое время просто просидела на кровати.

Что за ерунда творится? Опять происки царственной мерзавки? Или ещё хуже?

Чувствуя, что ещё немного и накручу себя на пустом месте, я спохватилась, дотянулась до халата, сунула ноги в тапки, потуже затянула пояс, провела пару раз расческой по волосам, отметила, что отражение в зеркале просто ужасно, и, стараясь не кривиться, поспешила в гостиную.

Герцог ожидал меня в центре комнаты и, как только я появилась, протянул руку. Пришлось принять, хотя не очень хотелось. Хотелось встать напротив и в лоб спросить, что происходит. Но в то же время я почему-то боялась это сделать, интуитивно чувствуя, что ответ мне не понравится.

Сегодня выдался на удивление погожий день, жаркое летнее солнце только-только начало клониться к закату, тени облегчали дневной зной, легкий ветерок приносил с собой умопомрачительные ароматы цветущих растений, вездесущие бабочки бесстрашно кружили прямо над головой, но я шла, не чувствуя ног, зато ощущая, как с каждым шагом над головой сгущаются тучи. Гроул молчал, я тоже была подавлена и через несколько минут мы дошли до пруда. Адхен прошел мимо лавочки, свернул с тропинки, не замечая моего озадаченного взгляда, прошел к мощному дереву, под которым кто-то уже расстелил плед и жестом предложил присесть.

Села, недоумевая до такой степени, что не произнесла ни слова, предпочитая дождаться объяснения, но прежде, чем оно последовало, мой взгляд наткнулся на две вещи. Ящик с запечатанными бутылками и корзинку для пикника. Мои брови самозабвенно поползли вверх и окончательно потерялись в волосах, и только тогда герцог, тоже севший на плед, соизволил заговорить.

— Я был немного резок с утра, извини. Не следовало быть таким бестактным и категоричным…

— Ничего страшного, ты всё равно был прав, — попыталась я смягчить неприятный момент и торопливо перевела разговор в, как мне показалось, более безопасное русло. — Ты хотел устроить пикник?

— Не совсем… — шумно выдохнул адхен и нервно взлохматил волосы, явно ощущая неловкость. — Ты что-то говорила о коньяке, и я подумал, что не стоит с этим тянуть. Вот. Купил. Такой подойдет?

Мне протянули одну бутылку из ящика, но его название мне ни о чем не сказало, так что я предпочла просто согласно кивнуть. Вряд ли адхен купил самое дешевое пойло, а название с Халявой мы не обговаривали. Вот только… Не думаю, что можно вылить десять литров крепкого алкоголя под дерево и ему ничего от этого не будет.