Страшное сравнение пришло на ум. Вдруг девушке вспомнились те низшие в клетках. Ведь это тоже была всего лишь игра.

Со смертельным исходом.

Она закричала и опрометью кинулась бежать в лабиринт не разбирая дороги. Свист теперь раздался слева от нее, буквально в метре, за железным мусором. Девушка поняла что ее преследуют, и дернулась вправо едва не налетев животом на торчащую из груды мусора арматуру. Свист раздался совсем рядом. Казалось будто преследователь опережает божественную во много раз, и вот-вот настигнет.

Удушающий страх вцепился в горло. Она попыталась закричать, но ничего не получилось. Вперед бежать нельзя, остается только вернуться.

Не глядя девушка рванула в сторону, думая что ее «назад» находится там.

Со всех сторон раздался хохот.

Действительно, со стороны выглядело очень смешно как пухлая девица в изорванной грязной одежде мечется по замусоренному ангару, убегая от чудовища. При этом вопит дурным голосом, периодически спотыкается о железо, и падает на пол.

В одно из таких падений она умудрились удариться лицом об пол и разбила себе нос. По подбородку теперь стекала струйка крови. Стоило этому случиться, как свист за спиной девушки усилился и в нем даже промелькнули торжествующие оттенки.

Жерва испустила первую кровь. Робот! - в отчаянье заверещала Анна, - Робот! Я здесь! Спаси меня!

Бежать она более не могла, и бессильно опустилась на пол, принимая свою судьбу.

В это время из-за поломанного стального корпуса показался преследователь.

Существо было поистине мерзким: покрытое слизью, бочкообразное чешуйчатое тело на тонких ножках-щупальцах венчало звездчатообразная голова с огромной клыкастой пастью.

Свистун замер в десяти метрах от Анны, и наклонив голову принялся рассматривать свою жертву. Он не приближался. Видимо, ждал команды хозяина.

От страха у Анны перехватило дыхание. Она хотела встать, но боль, пронзившая ее правую ногу сковала движения. Нелепо дернувшись, божественная припала вниз и поползла, как умела. Робот! - уже шептала она, - спаси меня! Я приказываю.

Над божественной нависла угрожающая тень мерзкого  существа.

А в это время, где-то в доках, среди останков взорванного корабля и груды мертвых тел открылись и засверкали красные диодовые глаза.

Нильс резко дернулся вперед, но скользкие, покрытые мелко дрожащей черной жижей, деформированные конечности мертвеца крепко обхватили его, сдавили с чудовищной силой, едва не ломая ребра. Над самым ухом повис пробирающий до костей хрип, который вырывался из горла мертвого. Нильс рванулся вниз со всей силой, которую только могли придать ему отвращение и ужас перед скользким уродливым противником. Этот отчаянный рывок помог ему освободиться, и Нильс резко прянул в сторону, уклоняясь от неуклюжих попыток мертвого вновь ухватить его: только теперь он заметил, что у противника отсутствует верхняя часть головы.

Нильсу казалось, что время замедлилось и стало густым, как свернувшаяся кровь. Все происходило абсолютно беззвучно, или, возможно, ему так только казалось. Он метнулся в сторону от очередного выпада мертвеца, когда это бесконечное мгновение и эту гнетущую тишину разорвал крик Фергюса:

- Ложись!

Нильс неловко плюхнулся на задницу и прямо у него над головой полыхнула оранжевая вспышка. Мертвеца отбросило к дальней стене, и он снова распался на запчасти, которые продолжали мелко трепетать и неуклюже барахтаться на полу. Нильс в недоумении глянул на старпома: почему выстрел был таким слабым?

- Твою мать! - пробормотал Фергюс, растерянно постукивая прикладом бластера по ладони, - Батарея садится!

 За спиной раздались хрипы и ворчание. Оглянувшись, Нильс увидел, как все мертвецы повернулись на звук взрыва. Фергюс подскочил к нему и выглянул поверх его головы в док.

- Развяжи мне руки! Скорее! - выпалил Нильс.

Фергюс выхватил небольшой нож из ножен у бедра и одним движением разрубил веревку на запястьях Нильса. Мертвецы уже были на подходе: кто быстрее, кто медленнее, но они подбирались к трапу, ведущему на корабль. Фергюс прицелился в одного, подбиравшегося к кораблю, но выстрел, еще слабее предыдущего, лишь отбросил уродливую, лоснящуюся черным тварь на несколько метров назад, где она тут же начала неловко вертеться, пытаясь встать. И тут Нильс увидел во вспышке бластера, озарившей док, нечто, что не заметил прежде, в темноте. Он резко дернулся вперед, вниз по трапу, едва успев крикнуть:

- Прикрой меня! - уже не слушая, что Ферюс кричит ему в спину.

Рывок вперед, прыжок, он был где-то здесь, совсем рядом! Вот он! Пальцы Нильса нащупали гладкий приклад. Над ухом раздался уже знакомый жуткий хрип. Приклад словно сам собой лег в руку, Нильс перекатился на спину, и что было силы нажал пальцем на спусковой крючок, целясь в мерзкую черную морду без глаз, с развороченным ртом, склонившуюся над ним, и протягивающую свои лоснящиеся руки вперед. Нильс приготовился к тому, что в его плечо ударит отдача, к оглушительному звуку выстрела, но вместо этого в воздухе продолжал висеть мерзкий хрип, ледяные пальцы стальной хаткой сомкнулись на горле техника с такой силой, словно это была клешня робота с человеческой станции. Нильс почти ощутил, как ломаются мелкие хрупкие косточки его шеи, как внезапно прямо перед его лицом полыхнула оранжевая вспышка, ослепив его, и мертвец, вцепившийся ему в горло, отлетел на метр назад. Жесткая рука старпома за шкирку втащила Нильса на трап.

- С предохранителя сними, - раздался над ухом голос Фергюса. Старпом еще раз выстрелил, отбрасывая очередного резвого покойника назад. Еще одного срезала короткая очередь из автомата Нильса, но, подкошенный выстрелами, он почти тут же начал барахтаться, чтобы подняться.

- Пули их не берут! Сделай что-нибудь!

Фергюс с рычанием со всей силы ударил прикладом Исслы об искореженный металлический корпус корабля. Следующий выстрел бластера полыхнул с оглушительной силой, и в белой мощной вспышке потонули два мертвеца, взбирающиеся по трапу. Бластера хватило еще на несколько выстрелов, с помощью которых Фергюс расстрелял почти всех покойников. Последний покойник уже взобрался на трап, а Фергюс все безуспешно давил на спуск бластера, но Иссла уже не подавала признаков жизни. Прямо на подходе к кораблю, на трапе, короткая очередь Нильса срезала мертвеца, и тот, пошатнувшись, с громким плеском упал в воду.

Фергюс и Нильс, стоя друг напротив друга в развороченном проеме корабля, на мгновение застыли, переводя дух и осматривая док, на полу которого, мелко подергиваясь, лежали разрозненные останки мертвецов. Дуло автомата Нильса ткнулось в живот старпома. Фергюс медленно поднял руки вверх, исподлобья глядя на  техника. Внезапно, за спиной у него раздалось тихое шипение.

- Фергюс! Фергюс, прием!

Старпом и техник резко повернули головы в сторону рубки, из которой слышался слабый, искаженный помехами звук.

- Кэп! - Фергюс сделал едва заметное движение по направлению к рубке.

Тишину, повисшую над доком, внезапно разорвал одиночный выстрел. Фергюс как-то нелепо кашлянул, прижимая пальцы к животу, и между пальцев тут ж выступила черная в полумраке дока кровь. Техник никогда еще не видел его таким удивленным. Не говоря ни слова, Нильс еще раз выстрелил в живот старпому. Фергюс медленно сполз вниз, на пол, прижимая руки к простреленному животу.

"Это было несложно," - с удивлением подумал Нильс, отступая на шаг и глядя, как барахтается на полу его прежний товарищ.

- Фергюс! Прием! Это Седрик! Прием!

Нильс поспешно сбросил настройки, и голос капитана умолк. Словно бы его и не было. Если он пока жив, то это ненадолго. Надо действовать быстро, пока мертвяки не восстановились и снова не поперли в атаку. Пальцы его умело пробежались по панели, настраивая передатчик на нужную волну.

- Прометей, прием! Это Морской лев...