— Прекрасная дама, когда я впервые увидел вас, то моё сердце сразу пронзила стрела любви! Вы просто неотразимы! Умоляю, подарите мне, рабу вашей красоты, один танец! — торжественно пропищал он. Факел обжёг стига таким взглядом, что Милена поняла — он на грани. Если она не хочет, чтобы этой ночью в музее произошло жестокое убийство, пора брать дело в свои руки.

— Простите мою подругу. Она слишком стеснительна, — брякнула она.

— И слишком много пьёт, — заметил толстяк, наблюдая, как Факел выхватил бокал шампанского и теперь залпом его осушает. Милена сделала вид, будто поправляет Джею воротник платья, а сама наклонила лицо и одними губами, чтобы её слова различил лишь он, выдохнула:

— Если ты откажешься от танца, то привлечёшь лишнее внимание. Прошу, подари ему один танец! И тогда я обещаю тебе… целых два свидания! — она посмотрела на Факела таким умоляющим взглядом, что даже котик из «Шрека» бы расплакался от жалости. Колдун, похоже, сообразил, что пауза затягивается и стал нервно переминаться с ноги на ногу.

— Два свидания и один поцелуй, — прошептал Джей. Его зелёные глаза хитро блеснули из-под маски, придавая сходство с довольным котом, который нашёл место, где хозяин прячет сливки, и съел все запасы лакомства.

— Одно долгое свидание и один короткий поцелуй, — процедила Милена, еле сдерживаясь, чтобы не схватиться за голову. Боже, что она делает? Если Кристиан об этом узнает, то вряд ли ограничится обычной дракой! «У меня есть одно железное правило: мне или не к кому ревновать или некого ревновать», — вспомнились ей слова Вогана, когда Милена один раз спросила, ревнует ли он её к Джею. От этой мысли её праздничное настроение немного помрачнело. Но она решила, что будет заниматься проблемами по мере их поступления. Тем более, что колдун окончательно смутился и шагнул ближе, чтобы услышать их разговор. Факел неохотно вложил руку в его ладонь.

— Одно долгое свидание и один долгий поцелуй! Или я сейчас начну отрываться по полной программе! Сначала вмажу этому усатому катышку в челюсть, а затем напьюсь и устрою разборки с птицами! — пригрозил Факел и сам потащил стига в круг танцующих. Милена всё-таки взяла бокал шампанского и пригубила его, поглядывая на Джея. Пузырьки весело лопались во рту, а прохладная сладкая жидкость дарила приятную свежесть. Настроение снова начало подниматься. Толстяк и Факел танцевали недалеко, так что до неё изредка доносились отрывки их диалога:

— Ах, моя милая коровка, вы так восхитительны! Я терпеть не могу этих девиц, у которых толщина талии с мой палец! Стоит ветру подуть, как их сразу сносит! А вы, любимая, просто девушка моей мечты! С такими пышными формами вам, моя прелесть, будет очень легко рожать! — чирикал стиг, почти не следя за танцем и безжалостно отдавливая Факелу ноги.

— Кого? — прохрипел Джей и убрал руку колдуна, которая сместилась ниже.

— Наших будущих детей! Кого ж ещё?! — нарочито изумился толстяк и рассмеялся то ли над своей шуткой, то ли над намёком. Милена так и не поняла, что именно эта реплика означала. Она снова осмотрелась. Некоторые колдуны воспользовались отсутствием Уильяма и сняли с себя маски. Как ни странно, ухажёр Факела оказался единственным гадким утёнком в стае лебедей. Большинство стигов обладали тонкой холодной красотой, которую не портили даже высокомерные выражения лиц. Красивые, гордые, надменные — они, безусловно, причисляли себя к элите Ордена Посвящения.

— Милена Каролл! Какая встреча! — раздался сзади знакомый голос. Милена обернулась, смело заглянув в разноцветные глаза Грифона.

— Ты позволишь? — стиг не дождался согласия Милены, а просто подхватил её за талию и закружил в вальсе. И хотя она не любила классические танцы, пронзительная мелодия очаровывала и подчиняла тело своим правилам.

— Знаешь, наследница, я хочу дать тебе один маленький совет. Когда Уильям предложит сегодня выбрать его сторону — соглашайся. Поверь мне, у него в руках такие козыри, что ты пожалеешь, если сейчас откажешься, — сказал Грифон, почти не шевеля губами. Милена почувствовала, как внутри неё разворачивается комочек гнева. Но постаралась не выдать своих чувств.

— Я думаю, что смогу обойтись без твоего маленького совета, — бросила она, зная, что так дерзко говорить с повелителем стигов — весьма рискованно. Но Милена ничего не могла с собой поделать. Слова сами срывались с губ, не посоветовавшись предварительно с мозгом.

— Эй, Каролл, а ты в последнее время стала очень агрессивной! Может, это связано с голосом у тебя в голове, который раздаётся из ниоткуда? Или огромным отпечатком, который нашли в верденском лесу? — Грифон так легко лавировал среди других пар, словно не танцевал, а парил над полом. Милена же наоборот начала путаться в движениях и сбилась с ритма. Откуда стиг узнал о её галлюцинациях? Может, ему Аш рассказала? Но ведь она никому об этом не говорила — даже Кристиану, не говоря уже о Вильтон!

Милена хотела спросить Грифона, как он об этом узнал, но в эту минуту танец закончился. Колдун убрал руку с её талии:

— Берегись, Милена Каролл. Зверь вышел на охоту. И кстати, передавай привет Вэнсу! Твой отец — весьма интересная личность! — с этими словами мужчина скрылся в толпе. Милена шагнула к свободному месту у стены, желая обдумать разговор с Грифоном. Но её резко схватили за руку и притянули обратно. Милена уже приготовилась обрушить на наглеца всю свою ярость, но… развернулась и ощутила, как её ноги приросли к полу. Возле неё стоял Кристиан! Воган не стал особо мудрить над нарядом, выбрав обычный костюм. Только вместо сорочки его грудь облегал плотный чёрный гольф. Под маской не было видно лица, но эти голубые глаза… Милена узнала бы их где и когда угодно!

— Что ты здесь делаешь?! Почему не сказал, что придёшь? Тогда я бы не… просила Джея переодеваться в девочку и танцевать с тем толстяком! И мне бы не пришлось идти с ним на определённые… договоры! — взвилась Милена. Но стоило ладони Вогана лечь ей на талию, как возмущения сразу поубавилось. Каждый раз, когда ведьмак касался Милены, её прошивал заряд томительной дрожи. Будто она это провода, а его руки — ток, который пробирает всё тело. И хотя они танцевали на неприлично близком расстоянии, девушка не хотела отстраняться. Кристиан придвинулся вплотную, будто хотел поцеловать её. Но вспомнил, что за ними могут наблюдать, и чертыхнулся. Его дыхание на её лице было лёгким как шёлк. Оно скользнуло по шее — близкое, тревожное, дразнящее… Милена сделала глубокий прерывистый вдох. Кристиан стал водить большим пальцем по её шее, рисуя на коже сложный узор. Она, в свою очередь, начала нежно перебирать его мягкие пряди на затылке. Ей казалось, что она ласкает снежного барса. Как ни опасен зверь, оторвать руки от его блестящего тёплого меха просто невозможно.

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнила Милена.

— Я хотел сделать тебе сюрприз. К тому же, я не очень доверяю… твоей подруге Луизе! Кстати, ты не могла подобрать имя попроще? А то, когда я его услышал, то чуть не умер от передозировки смеха! — Кристиан насмешливо фыркнул. Милену такое объяснение не удовлетворило. Она пихнула его локтём в бок, намекая, чтобы он продолжил рассказ.

— Я уже около месяца подозревал о связи Аш и Грифона. Просто не хотел об этом говорить, зная, как болезненно ты это воспримешь. А недавно я получил подтверждения. Несколько дней назад я проследил за Вильтон и застукал её за тем, как она мирно щебечет с Грифоном. Поэтому я и проник на бал. Я больше не доверяю Аш. А попал я сюда с помощью… одного знакомого, — изрёк Кристиан, подстраиваясь под новую мелодию. Милена хотела уточнить, что за знакомого он имеет в виду, но вспомнила его первую фразу. Еле сдерживаясь, чтобы снова не применить тот знаменитый приём ногой, она ударила его кулаком в грудь.

— Ты должен был мне сказать об отношениях Аш и Грифона! Я ненавижу твою скрытность! Ты всё время молчишь, и это сводит меня с ума! Я о тебе вообще ничего толком не знаю! Может, ты вообще живёшь двойной жизнью! И тебя зовут Жак Руссо, ты работаешь машинистом, у тебя жена и восемь детей! Я даже представила тебя родителям! А твоего брата даже мельком не видела! Я хочу, чтобы ты меня познакомил с ним! Немедленно! — ощетинилась Милена. Она чуть не топнула ногой, но такой детский поступок противоречил бы духу заявления. Кристиан испустил обречённый вздох.