— Послушай, это не то… — проблеяла Милена.

— Молчать! Я мокрый, голодный и очень… очень злой! — рявкнул блондин и разорвав объятья Мурены, взял её на руки.

— Нет! НЕТ! Не уводите от меня, Адель! Этого не случится снова! Девочка моя! НЕ-Е-ЕТ! — с отчаянием вскричала Мурена. Она хотела броситься за ними, но тут дорогу ей преградил не менее мокрый и не менее злой Джей. Он схватил сирену за плечи, пытаясь привести её в чувство.

— Ты с Факелом? — пискнула Милена.

— Суровое время заставляет идти на крайние меры, — проворчал Кристиан.

— Адель! Я не могу потерять тебя снова! — раздался им вслед душераздирающий крик. Повинуясь порыву, Милена обернулась.

— Я прощаю тебя, сестра, — тихо произнесла она. После этих слов сирена прекратила биться в истерике. Её губы тронула блаженная улыбка…

Первые слова, которые Кристиан произнёс, когда они оказались у неё в комнате, были:

— Раздевайся! — рявкнул он, бросив её на кровать. Милена обиженно закусила губу, но смиренно стянула свитер. Джей, залетевший следом за ними в норку, покачал головой. От этого движения с его волос разлетелись брызги.

— Что — сразу так? А где романтика или хотя бы прелюдия? Крис, а ты оказывается плохой мальчик! — игриво протянул он. Милена изумлённо застыла. В эту минуту она восхищалась Джеем. Насквозь мокрый, с грязными разводами на лице, ссадинами на руках… Он улыбался так искренне и заразительно, что ей самой захотелось смеяться. Кристиан заметил перемену в её настроении и раздражённо повернулся к Факелу.

— Я весьма благодарен тебе за помощь. Но сейчас прошу избавить нас от своего общества! — процедил блондин сквозь зубы. Милена умоляюще взглянула на Джея, надеясь, что он останется. Факел запустил руку в свою всклокоченную шевелюру. А затем задумчиво уставился на Кристиана, словно решая — послушаться его или нет. Блондин решительно шагнул к нему. Джей поднял руки в знак капитуляции.

— Если этот извращенец будет к тебе приставать, кричи! Я обещаю, что буду подслушивать! — он отсалютовал и выскользнул из комнаты.

— Вот почему у Факела уже хорошее настроение, а у тебя нет? — ляпнула Милена, стараясь разрядить обстановку.

— Потому что у Джея память, как у золотой рыбки! Наверняка он уже забыл о случившемся! — пробормотал Кристиан, — Вот скажи мне, Каролл, ты когда-нибудь бывала у психиатра? Если нет, то пора исправить эту роковую ошибку! — Милена даже не успела отреагировать на грубую реплику, как он продолжил. — Как ты могла согласиться на эту авантюру? Сколько раз тебе говорить, что сиренам нельзя доверять?!

— Но она спасла мне жизнь! — воскликнула Милена. Она сняла обувь и джинсы, а сама закуталась в родное хрустящее одеяло. Кристиан сел на краешек кровати и устало потёр виски.

— Прости, что накричал на тебя. Просто я сильно испугался. Ты не пришла на завтрак. На занятиях тебя тоже не было. Боже, на что я иду ради тебя? Я даже объединился с Факелом ради твоих поисков! Хорошо, что нам попалась ведьма, которая видела тебя с Муреной. Иначе бы мы тебя не нашли! — он попытался её обнять, но Милена отстранилась. — Я не хочу ссориться! — прошептал Воган и по-детски протянул мизинец, предлагая помириться.

— Поздно! Ссора уже началась! — хмыкнула она и протянула мизинец в ответ.

— А теперь сушись и переодевайся. Сейчас мы узнаем, кто настоящий предатель. Сорша вернулась на Утёс.

Кристиан и Милена обнаружили Соршу на холме, где она обменивалась знаками с Гугом. Не помня себя, она помчалась к ведьме. Воган кричал ей вслед, но она даже не оглянулась. Когда Милена подбежала, наставники резко прервали беседу. Игнорируя их вопросительные взгляды, Милена сдернула перчатки с рук Сорши. Гуг начал возмущаться, но быстро замолк, опустив взгляд на ладони ведьмы. Точнее, на одну руку и искусный протез… Милена медленно осела на землю. В голове всплыла ночь суда сирен. «Когда мы в последний раз виделись, ты ещё не носила траур…» — сказала одна из сестёр. Если тогда Милена гадала, что они имеют в виду, то сейчас поняла. Траур — чёрное одеяние… Балахон ведьмака с пустыря… Всё стало на свои места… Сорша даже про нападение монстра солгала, чтобы её царапины на лице не вызвали подозрений! Всё её слова были ложью!

Напряжение сворачивалось в воздухе, как электричество. Окружающий мир закружился перед глазами, так что теперь она не могла понять, где именно находится. Зажмурившись, она обняла себя за плечи руками. Один вдох сменял другой, но облегчения не приносил. Липкая паутина паники опутала тело, пока на её место не пришла ярость.

— Почему ты предала Агнессу? — завопила она и, вскочив, залепила Сорше пощечину. — Говори! Говори! — руки Кристиана обвили её сзади и притянули к себе, пока она не успела наделать ещё глупостей.

— Она — немая! — взревел Гуг.

— Нет, мавр, я не немая. Это ты — глупец, — прорезал воздух сиплый голос, будто скомканный из старых газет. Голос Сорши.

Наступила гробовая тишина. Казалось, даже ветер, осыпавшись на землю горсткой медных жухлых листьев, затаил дыхание. Время словно остановилось. Даже Гуг, не привыкший стоять без дела и секунды, сейчас походил на статую. Только глаза полыхали от бессильного отчаяния.

Милена со всхлипом выдохнула, возвращаясь к жизни.

— Почему ты убила Агнесу?! — убито прошептала она. Слова как птицы, не успевшие раскрыть крылья, безжизненно упали вниз и увязли в густом молчании. Сорша откинула голову назад и зажмурилась. На потрескавшихся губах расползлась усмешка. О чём бы она ни думала в этот миг, это были приятые для неё мысли.

— Она никогда нас не любила! Лгала, что мы подруги! А сама считала нас ничтожеством, которое достойно лишь жалости! А мы достойны большего! — она подняла веки. Милена отшатнулась — в её глазах плескалось безумие! Александр был прав. Чёрная магия поглощает без остатка. Ведьма так часто взывала к тёмным силам, что они заполнили её до краев! Она уже сама не замечала, что говорит о себе во множественном числе… Магия пустыря управляла ею, а не наоборот…

— Для меня это была лишь игра! Нудная игра! Вас было так легко обмануть! Никакой монстр на меня не нападал! И я не сражалась со стигом! И пока все думали, что я харкаю кровью в лесу… Я последовала за тобой, чтобы перехватить Клык Дракона! Каждый раз мне приходилось калечить себя, чтобы не вызывать подозрений! — старуха рванула рукав, обнажая ожоги и шрамы на руке. — Но это того стоило! Я отомстила Агнессе! И сейчас она лежит под землёй, а я стою на ней! И слышишь… СЛЫШИШЬ — это Я! Я уговорила Уильяма убить её! Я помогла Агнессе выкрасть Мемуары Ветра, чтобы досадить колдуну! Чтобы он возненавидел её! Чтобы поверил, что Каролл — причина всех его неудач! — гаркнула Сорша и истерично, словно захлебываясь, захохотала. Гуг вздрогнул и решительно шагнул к ней. Милена мысленно перекрестилась. Кристиан стиснул её руку и вышел вперёд, закрывая собой.

— Что ты сделала со мной, ведьма?! Что произошло в тот день, когда ты лишила меня памяти?! — голос мавра сорвался. Он смотрел на Соршу со странной смесью обожания и ненависти, как на Бога и дьявола одновременно. В его сердце ещё теплилась надежда, что она сейчас расскажет ему о случае в лесу… Вернёт прошлое…

Но Сорша качнула головой. Всего один жест, но у Гуга так округлились глаза, будто палач замахнулся топором. — Прости, мавр. В тот день мы встретились впервые. Я не знала даже твоего имени. Ты оказался не в то время и не в том месте. Ты увидел, как я обращаюсь в Ворона. И ринулся к Утёсу, спеша предупредить ведьмаков… Что ещё я могла сделать? Глупец, благодари меня за то, что я лишила тебя всего лишь памяти! А не жизни! — просипела Сорша. Пальцы Кристиана сжали ладонь Милены сильнее. Его тело напряглось, как перед прыжком.