Всякий раз, беря газету в руки, Милена боялась увидеть на главной странице свою фотографию. Но как видно, Грифон заставил охрану колдуна молчать, скрывая имя истинного убийцы, иначе дверь их квартиры бы уже давно выломали журналисты. Радио, телевизор, журналы, улицы… Везде говорили только об Уильяме! Милена чувствовала себя мухой, запутавшейся в давно заброшенной паутине. Паука больше нет — Лайрон мёртв, но он продолжал разрушать её жизнь одним звуком своего имени!

Если бы не сильные руки Кристиана, обнимавшие её каждую ночь, она бы сошла с ума. Как ни странно, случившееся лишь сблизило их. И хотя они избегали обсуждать опасные темы, связанные с пустырём, Воронами и ареной, порой их молчаливое общение взглядами было красноречивее любых слов.

Милена провела рукой по рельефной спине Вогана, наслаждаясь ощущением гладкой прохладной кожи. Эта ночь выдалась особенно жаркой, так что блондин спал без футболки. Ветерок игриво скользил по комнате, и занавеска невесомым призраком колыхалась в воздухе. Лунный свет мягко сочился из окна, рисуя на стенах узоры.

— Ты так тяжело дышишь мне в ухо, что я не могу уснуть, — проворчал блондин. Милена, думавшая, что он спит, в смущении откатилась в сторону.

— Подожди, дай-ка я достану свой ехидонометр! — воскликнула она, ощутив вдруг жуткое чувство неловкости. Милена закрыла вспыхнувшие щеки волосами, хотя всерьез сомневалась, что ведьмак что-то увидит в такой тьме.

— Ехидонометр? — удивлённо протянул Воган и привстал.

— Да, нужно проверить уровень ехидства в воздухе, а то мне кажется, он просто зашкаливает! — буркнула Милена. Кристиан фыркнул и положил руку ей на талию, притянув обратно к себе. Внезапно ей показалось, что ткань её пижамы слишком тонкая, а ладонь блондина слишком горячая. Милена легла ему на плечо и принялась перебирать его волосы, представляя, что ласкает сейчас мощного снежного барса, который задремал после охоты. Аш была права, когда сказала, что маленьким любопытным девочкам нравятся загадочные и плохие парни. Аура опасности, кружившая над Кристианом, делала его лишь привлекательнее.

— Однажды ты сказал мне, что я не должна сдаваться без боя… Помнишь, когда Сорша напала на нас? Угрожала убить тебя? Тогда я испугалась, что она может навредить тебе и отказалась сражаться… — прошептала Милена. Её голос, запутавшись в жирных пятнах темноты, прозвучал совсем глухо. Девушка положила руку Вогану на грудь — от этого движения его сердце забилось быстрее, и она довольно улыбнулась.

— Этот случай сложно забыть, ведь тогда я так сильно на тебя разозлился! — Кристиан тихо рассмеялся. Милена подняла голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Поймав её воинственный взгляд, он сразу замолчал.

— Тогда на арене я решила последовать твоему совету и не сдаваться раньше времени… Но теперь я не знаю, правильно ли поступила. Я потеряла лучшую подругу, отняла у Александра работодателя и устроила революцию в мире, лишив Орден Посвящения их «названного» короля! В общем, день прожит не зря! — Милена нервно хихикнула. Воган нахмурился, понимая, что этот смех — попытка скрыть зарождающуюся истерику. — Я уже не знаю, кто друг, а кто враг… Не понимаю, зачем Аш притворялась беспомощной, хотя сама могла освободиться в любую минуту! Не понимаю, почему она не вмешалась, заставив меня пройти через всё это! Не понимаю, на чьей стороне Грифон! Не понимаю, что теперь будет! Кто станет у штурвала власти? И что будет с Орденом? И со мной? Я убила собственного деда! — вскричала Милена и с отвращением посмотрела на свои руки, точно они были вымазаны кровью. Кристиа поспешно накрыл ей рот рукой, опасаясь, что её родители могут проснуться от криков и ворваться в комнату.

— Посмотри на это позитивно — у нас теперь больше общего. Ты уже убивала, мне это только предстоит… Я спрошу у Воронов — может, они позволят тебе быть моим наставником, — саркастично заметил Воган и убрал руку с её губ. Милена насупилась, не зная, как реагировать на сказанное. Включив свет, она мягко спрыгнула с кровати и подошла к зеркалу. Вчера она постриглась, но даже привычное каре сейчас смотрелось как-то по-другому. Глядя в отражение, Милена не узнавала себя. Она протянула руку и задумчиво провела пальцем по глади стекла. Янтарные глаза — такие светлые, что казались жёлтыми, смуглая кожа, неестественно блестящие медные волосы… Выпитая жизнь подарила ей красоту, сделав похожей на прекрасную фею с мерцающей кожей.

— Как обманчиво… — выдохнула Милена и чуть сильнее нажала пальцем на стекло. Кристиан настороженно наблюдал за ней с кровати. Она посмотрела на свою руку, покрытую блестящей волшебной пылью — фейры ещё не до конца впитались в тело, из-за чего казалось, что её кожа светится изнутри.

— Обманчиво… И ужасно! Я — ужасна! Убийца! Убийца! — завизжала Милена и стукнула кулаком по зеркалу. Стекло треснуло, но она, словно не замечая этого, продолжала бить по нему рукой. Горячие слезы брызнули из глаз, и Милена обессилено сползла по стене вниз. Кристиан вихрем метнулся к ней.

— УСПОКОЙСЯ! ПРИДИ В СЕБЯ! — Воган схватил её за плечи и так сильно встряхнул, что её голова дернулась, как у куклы. Слезы повисли на ресницах, делая мир вокруг алмазным. Милена приставила палец к губам, показывая, что больше не будет кричать. Блондин кивнул и взглянул сначала на разбитое зеркало, а затем на её руку — по ладони струйками стекала багровая кровь, а в кожу вонзилось пару осколков. Покачав головой, ведьмак подул ей на пальцы. Милена ахнула, ощутив, как морозное облако ветра коснулось руки. В тот же миг стеклышки вырвались из плоти и взлетели в воздух. Сейчас, когда истерика немного отступила, она поняла, как глупо выглядит со стороны. Свершится чудо, если после этого шума её родители не ворвутся к ней в спальню, вооружившись бейсбольной битой.

— У меня больше нет подруги… На её глазах я убила человека! Что будет, если всем станет об этом известно?! — Милена прижала к груди окровавленную руку и беззвучно заскулила, открывая рот в немом крике. Кристиан вдруг наклонился к ней так близко, что она ощутила его дыхание на своих губах. Блондин ничего не делал — просто глядел на неё. Милена нахмурилась и отползла — неоновые глаза смотрели так пронзительно, словно взглядом он сдирал с неё кожу. Неприятное чувство. Воган схватил её за лодыжку и притянул обратно к себе.

— Я стану твоей самой близкой подругой! Стану твоим сообщником! Стану твоим воздухом, если ты останешься со мной до конца! — пылкий шёпот Кристиана обжигал кожу. Милена подалась к нему, опьянённая его речью и прохладным тягучим голосом, который шёлком растекался в воздухе.

— Не хочу, чтобы ты стал наёмником с пустыря… Но если не останется выбора, я приму это и буду с тобой, — Милена обхватила лицо Вогана. Рука пульсировала от боли, но это не могло сравниться с той мучительно-сладкой истомой, охватившей её в этот момент. Их губы встретились… Этот поцелуй не был нежным, страстным или жёстким. Нет, он походил на печать, скрепляющую сделку… Сделку с дьяволом.

Милена судорожно глотнула пропитанный пылью и жаром воздух, который больно обжёг лёгкие и резко выдохнула. Небо над головой было бледным, словно лето уже истратило всю яркость, украшая деревья и цветы дождём из красок. Зелёный, жёлтый, фиолетовый, розовый, красный, оранжевый… От пёстрых цветов рябило в глазах. Жизнь вокруг кипела.

Милена ощущала её везде — в тёплом дыхании ветерка, весёлой суете на улицах и задорном щебете птиц. Усмехнувшись, она прикрыла окно и спрыгнула с подоконника. В старой отцовской футболке, на которой был изображён супермен, и плеером, полным новых песен, Милена ощущала себя поистине счастливым человеком. Она и сама не заметила, как напевая себе под нос, стала кружиться по комнате. Кристиан обещал зайти за ней лишь вечером, а родители отправились за покупками, так что пару часов она могла посвятить праздному безделью. Впервые за эти дни её тоска отступила, уступив место радости, что начались каникулы и беззаботные тёплые деньки… Поэтому когда раздался звонок в дверь, что-то внутри неё оборвалось.