Следующим этапом было сражение на мечах пешими. Оба воина обнажили свои предварительно затупленные мечи.
– Эй, это же клинок главного телохранителя моего деда! – раздалось в голове у сэра Фердинанда. – Как он попал к этому деревенщине?
– Демонический клинок? – взволнованно прошептал одержимый. – А ты все лошадь, лошадь… Это вот уже промах по твоей части. Что же ты сразу не заметил? «Маура», говорит… Это тебе не маура, а супероружие в руках врага! Кстати, не значит ли это, что нам его не победить?
– Не думаю, – успокоил его голос. – Но нужно глядеть в оба!
Надо сказать, что у рыцаря имелся свой козырь в рукаве: перед битвой он все же проверил свое снаряжение и разрешил демону немного помухлевать над ним.
В результате его щит теперь на определенном расстоянии от противника начинал гипнотизировать, внушая звуки, схожие с рокотом толпы на стадионе (а не на рынке, например). Эти звуки, при достаточно длительном воздействии, были способны расшатать любые нервы.
Тем не менее, дракону это не мешало: «highway to hell» в его голове перекрывал всякие другие звуки, в том числе иллюзорные.
– Оле-оле-оле-оле! Шайбу! Шайбу! – орал щит.
– I’m on the highway to hell! Highway to hell!! – гремел меч.
Несмотря на почти полное отсутствие опыта, у нашего героя неплохо получалось драться под музыку. Но вскоре, после пары неудачных моментов, меч все-таки вылетел у него из руки и вонзился куда-то в землю позади него.
– Ты проиграл, храбрец! – подытожил сэр Фердинанд. – Надеюсь, это послужит тебе уроком и впредь ты будешь грамотнее выбирать себе соперников.
Икарусу пришлось смириться с этим поражением и тащиться вместе со своим мулом вон со «сцены». Но, в любом случае, бой прошел не зря. Наш дракон опять убедился в том, что противник не является обыкновенным «бронированным лохом» и, для того чтобы победить, понадобится нечто большее, чем просто желание победить.
А сэр Фердинанд, одолев смелого, но «зеленого» юнца, приготовился к своему главному выступлению против непробиваемого сэра Армадилло. Конь противника из породы тяжеловесов (настоящая ломовая лошадь) был тоже закован в броню. Причем закован «по полной программе»: голова, шея, даже круп этого животного были защищены металлом.
Сам сэр Армадилло только что, подобно тяжелому грейдеру, буквально «закатал под асфальт» троих менее опытных рыцарей и чувствовал себя «слегка размявшимся» и готовым к настоящему бою. В глазах его (так как все остальное лицо скрывало массивное забрало) читался вопрос: «С тигром сразиться, что ли?»
Вообще этот рыцарь по сути и по виду больше всего напоминал помесь танка с бульдозером. Вследствие своей массы он был просто не остановим в бою, так что создавалось впечатление, будто противостоять ему просто бессмысленно. По крайней мере, так было до сего дня.
Для того, чтобы произвести «правильное» впечатление на публику и заранее подготовить ее к предстоящему зрелищу, наш бульдозер натянул вожжи, заставив коня попятиться немного назад. В результате бронированный зад коня «случайно» зацепил приличного диаметра столб, поддерживавший тент для оруженосцев. Столб просто обломился у основания, и навес, под общий вздох зрителей, накрыл группу находившихся под ним оруженосцев других рыцарей.
– О, Хевистоун, что это там такое хрустнуло позади моего коня? – спросил он своего оруженосца, нарочито непринужденно, но достаточно громогласно, чтобы это услышала половина зрителей на «трех-буннах». – Эээ… То был навес для оруженосцев, мой господин.
– Хмм. Как, однако, теперь непрочно строят.
– Да, сэр. Приличному рыцарю буквально ни к чему и прикоснуться нельзя, – подыграл ему оруженосец, заметивший, как хозяин ему подмигивает.
После такого спектакля многие зрители ринулись менять ставки, которые они уже сделали на сэра Фердинанда. Теперь все считали, что сэр Армадилло имеет отличные шансы на победу. Никому не верилось, что такого неостановимого рыцаря что-то сможет остановить.
Сам Фердинанд, который не пострадал от падения навеса, так как у него вообще никогда не было оруженосцев, некоторое время от души хохотал, глядя на то, как барахтаются эти недотепы под слоем толстой грубой ткани. Они все силились найти выход на свет, но постоянно сталкивались, падали и ругали друг друга на чем свет стоит.
Несмотря на то, что он никак не мог успокоиться от душащего его безудержного смеха, в его душу таки закралось смутное сомнение насчет плана, предложенного демоническим наставником.
– А ты уверен, что ЭТО вообще можно выбить из седла? – задал он вопрос, с трудом восстанавливая дыхание. – Он же сидит там, как навсегда прикованный. Будто подкова на копыте. Тот столб был в пол-обхвата.
– Да, конечно, сидит он там крепко. Да и коня его на двоих таких, как у тебя, хватило бы. Но ты, наверное, физику не учил в школе?
– Кого я и где не чего?!
– Шутка юмора. Просто чем он крепче там засел, тем меньше у него самого свободы действий. Так?
– Ну, понятное дело.
– И значит, если его на скаку зацепить хорошенько, то и выправиться ему будет так же сложно.
– Почему?
– Да потому, что сколько силы ты в него приложишь, столько же ему понадобится, чтобы выправиться. Так что если правильно приложить… чтобы не в лоб, а в сторону, то ему придется самому бороться за курсовую устойчивость со своими же доспехами. А не то они его и завалят по инерции.
– Ааа… Понятно. А что такое эти «йерция» и «курцевая» как ее там?
– Неважно. Просто верь мне и делай, что говорю.
– Да ладно, ладно. Только нам такого кабана еще заваливать не приходилось…
Однако сражение действительно было недолгим.
По сигналу судьи противники начали движение. Сэр Армадилло, как обычно, сосредоточился на наборе скорости своего авианосца, зная, что чем быстрее он движется, тем смертоноснее для врага. Он неистово пришпоривал своего коня и издавал какие-то специальные звуки вроде: «Хей, хей. А ну давай, давай, проклятый».
Секунда за секундой его скорость увеличивалась. Со стороны было страшно смотреть, так угрожающе выглядел этот безудержный разгон. Конь храпел и сотрясал копытами землю. Рыцарь рычал, как разъяренный дикий зверь. Гром и лязг доспехов усиливали общее впечатление еще больше.
Сэр Фердинанд, в свою очередь, делал ставку на точность, а не на силу, а также на свои новые способности к акробатике, а не на невыбиваемость из седла. Для него ценнее всего была свобода действий и неожиданность маневра.
Метким ударом копья сэр Фердинанд перенапряг ремни, поддерживавшие нагрудник его соперника. Они тут же порвались, хотя, правда, только с одной стороны. Центр тяжести доспеха сэра Армадилло сместился и потянул своего владельца в сторону. Рыцарь медленно-медленно, подобно подбитому тяжелому бомбардировщику, потерявшему управление на малой высоте, пошел на снижение и неминуемую встречу с землей.
Снижение сопровождалось весьма аутентичным протяжным воем, издаваемым рыцарем. Вой перешел в глубокий грудной рык, говоривший о том невероятном напряжении, которое испытывал пикирующий рыцарь, пытаясь сопротивляться изменению курса. А его конь в тяжелых доспехах все продолжал изо всех сил отчаянно скакать напролом, храпя и пыхтя, как паровоз.
В конце концов они загремели под откос (в буквальном смысле). Конь истошно заржал в самый последний момент. Произведенный же ими обоими гром и разрушения на поле битвы были достойны крушения небольшого железнодорожного состава (разумеется, в далеком будущем).
Во время падения сэр Армадилло не только напрочь покорежил и частично растерял свои доспехи, под которыми скрывались предательские ремни, но также и практически уничтожил площадку для дальнейшего боя. Теперь посреди ристалища зияла борозда, подобная небольшому овражку, наполненному металлоломом из доспехов побежденного. В конце оврага был похоронен конь Армадилла, не переживший это кораблекрушение.
На помощь рыцарю и его коню со всех сторон сбегались слуги, конюхи, оруженосцы, солдаты из стражи и просто зеваки. Сам сэр Армадилло выжил, но, по всей видимости, это был его последний бой. По крайней мере, в мирное время.
