Сулу опьянил триумф. Она вызвала Казимира.

— Мы отразили очередную атаку, — ответил Жюльен. — Мы их просто выкосили. Не знаю, почему они всё лезут.

— Жюльен? Где Казимир? — удивленно спросила Сула. Потом вспомнила о порядке переговоров и сформулировала вопрос как положено.

— Пошел разбираться с отрядами с плохой дисциплиной. Они продолжают впустую тратить патроны. А пока отдал свой коммуникатор мне.

Сула облегченно вздохнула.

— Комм: Ветру. Передайте, что я безумно люблю его. Передайте, что, кажется, мы захватили правительственные здания с этой стороны. Комм: отправить.

— Мы даже не сомневались, — пришел ответ.

Но Сула поторопилась с выводами. Наступая на Штаб, армия встретила серьезное сопротивление.

— Они поставили то же устройство, каким выискивали снайперов, — доложили Суле. — Один выстрел в их сторону, и в ответ шквальный огонь из автоматического оружия.

К счастью, Макнамара доложил, что антипротонная пушка извлечена из турели и смонтирована в кузове грузовика. Сула приказала везти ее к Штабу.

Автоматическая оборонная система могла засечь любую пулю или ракету, выпущенную в ее направлении. Но не заметила бы заряд антипротонов, несущийся по электронному лучу на одной трети от скорости света.

Макнамара снес оборону Штаба за десять минут точечного обстрела. Лоялисты с криком бросились по коридорам в погоню за уцелевшими остатками охраны и захватили все наксидское командование в оперативном штабе.

Министерство мудрости сдалось без сопротивления. Наксидские силы безопасности сделали еще одну попытку отбиться у здания Парламента, но были атакованы со всех сторон и уничтожены.

В разных концах здания захватили сорок пронаксидских депутатов. Председателя Комитета по спасению Праксиса, леди Кушдай, арестовали в кабинете, когда-то принадлежавшем Главе Парламента.

Сула повела свою армию в единственное за всю историю Империи наземное сражение — и победила.

Теперь Верхний город Заншаа и власть в нем принадлежали ей.

Работники Министерства мудрости были в основном ненаксидами, поэтому охотно сотрудничали с лоялистами. Невозмутимый диктор-даймонг прервал монотонный отчет с новейшими данными о сборе урожая в северном полушарии и объявил чрезвычайное обращение.

Изображение переключили на Сулу, сидевшую за столом в соседней студии. На ней всё еще был бронежилет, и, несмотря на поспешные усилия гримера, взлохмаченные волосы несли следы только что снятого шлема. Поверх брони висело ожерелье Скачка. Ее шлем и винтовка ПэДжи лежали перед нею на столе.

Передача шла по всем теле- и радиоканалам планеты.

Вскинув подбородок, Сула посмотрела в ближайшую камеру. Она пыталась вспомнить, как говорила и держалась при первой встрече с Сергием Бакши, как, надменно глядя на собравшихся главарей, потребовала их преданности.

— Я Кэролайн, леди Сула, — произнесла она в истинно аристократической манере. — Я служу Империи военным губернатором Заншаа и командующей подпольной армией. Сегодня утром силы под моим руководством взяли Верхний город Заншаа и захватили мятежное правительство наксидов. После этого мне сдалась леди Кушдай, а вместе с ней и Комитет спасения Праксиса.

Она сделала многозначительную паузу и позволила себе высокомерно улыбнуться одними лишь губами:

— Как леди губернатор я издаю следующий указ:

"Все заложники и политические заключенные, арестованные мятежным правительством, должны быть немедленно освобожены.

Все наксидские полицейские и военные обязаны сдать оружие бойцам подпольной армии или любому капитану городского или дорожного патруля, если он не наксид. После этого они должны вернуться в казармы и ожидать дальнейших распоряжений. Те, у кого на планете есть семьи, могут вернуться домой.

Все назначения в госслужбе, судебной системе и военных организациях, сделанные при правительстве мятежников, отменяются. Те, кто занимал эти должности при старой администрации, могут вернуться на рабочие места с сохранением прежнего оклада.

Всем подразделениям подпольной армии приказываю прекратить действия против любых сил мятежников, подчинившимся моим распоряжениям. Тех, кто не подчинится, можно атаковать по-прежнему. Все подразделения подпольной армии остаются в состоянии боевой готовности".

Она вновь замолчала и постаралась грозно посмотреть в камеру, словно перед ней враг:

— Неповиновение моим приказам будет караться максимально суровым наказанием. От всех граждан требуется содействие восстановлению закона и порядка. Дальнейшие обращения последуют по мере необходимости. Это была Кэролайн, леди Сула. Конец обращения.

"Мы поставим вас на место", — подумала Сула и с трудом сдержалась, чтобы не расхохотаться, пока изображение вновь не перевели на диктора-даймонга.

Наксиды в других частях планеты, вероятно, позаботятся о том, чтобы в их районе передача не транслировалась, поэтому Сула и ее команда стремились распространить информацию сразу как можно шире.

Дикторам и работникам министерства приказали регулярно вставлять обращение в эфир, вместе с выпусками новостей и комментариями, благоприятными с точки зрения лоялистов. В учреждении служили настоящие профессионалы, годами подстраивавшиеся под разные требования, поэтому они на лету поняли свои задачи. Группы операторов отправились снимать бойцов у различных правительственных построек и памятников, а также внутри Дворца Парламента и в здании Штаба.

Сула понимала, что для достоверности не помешает показать, что леди Кушдай действительно сдалась ей в плен. Было приказано привести пожилую наксидку из залитого кровью внутреннего двора Дворца, куда согнали пленных, на трибуну в Зале собраний. За спиной Сулы было огромное окно с видом на Нижний город, над которым поднимались столбы дыма от пожаров, устроенных в ответ на призыв "Сопротивления" к саботажу.

Леди Кушдай под конвоем поднялась на трибуну, и ей вручили официальный акт о капитуляции, написанный Сулой за несколько минут до этого.

— И не сверкайте чешуей, — предупредила Сула. Малопонятные остальным красные вспышки могли быть сигналом для наксидов. Кушдай повиновалась и нацарапала свое имя на бумаге, положенной Сулой на стол одного из парламентариев.

Леди Кушдай подняла красно-черные глаза.

— Надеюсь, вы предоставите мне всё нужное для самоубийства, — сказала она Суле.

— Не надейтесь. Мы вас слишком ценим.

Сула подозревала, что в самоубийстве леди Кушдай проявит оригинальность большую, чем во всех своих распоряжениях во главе правительства.

Она взяла ручку и подписалась одним словом "Сула".

На подписании присутствовала съемочная группа из Министерства мудрости, и его тут же показали по всем каналам, попутно зачитав текст акта, призывающий наксидов по всей Империи к безоговорочной капитуляции.

Суле пришло в голову, что такое требование искушает судьбу, но решила, что попытка не пытка.

Она разместила штаб в Министерстве мудрости. В отличие от Штаба Флота, где служили только наксиды, теперь арестованные или убитые, в министерстве было телевизионное оборудование и персонал, умеющий с ним обращаться. Она как раз направлялась туда, когда на западе раздался очередной взрыв.

Спенс у "Имперского" и Жюльен у фуникулера сообщили о том, что происходит. Наксиды попытались прорваться от отеля к подъемнику, а силы на нижней станции поддержали выступление. Сула послала туда подкрепление, но нужда в нем уже отпала. Хотя обе атаки были решительны, наксидов разбили наголову.

Сулу поражала та настойчивость, с какой мятежники безрезультатно штурмовали фуникулер. Наверное, выполняют чей-то приказ: командование, запертое в "Имперском", требует немедленных действий и не собирается терпеть промедления и отговорок.

Раз так, Суле следует благодарить наксидских офицеров, не дающих своим солдатам времени, чтобы придумать что-то поумнее.