— Это не имеет никакого значения.

— Имеет, Лиам… имеет, — по ее щекам катятся слезы, но Роуз и не думает вытирать их.

— Ты же хочешь жить с Изабель?

Роуз без колебаний отвечает:

— Да.

— Я обеспечу тебе эту жизнь. Я все сделаю правильно, изменю все то плохое, что приключилось с тобой.

— Но тебя я потеряю?

— Да.

— Как думаешь, ты смог бы полюбить меня, Лиам Блэк? — спрашивает она, и слезы продолжают катиться по ее щекам.

— Я уже тебя люблю, Роуз Миллер, еще с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать.

Теперь она всхлипывает, слезы ручьями текут по ее лицу. Я подхожу к ней и стираю их большим пальцем. Роуз поднимает руку и хватает меня за запястье.

— Не заставляй меня выбирать.

— Тебе и не придется. Я все уже решил, Роуз.

Вцепившись в мою руку, Роуз ведет меня обратно в спальню — красные простыни на кровати смяты после того как мы спали там. Она тянет меня на кровать, и я ложусь, прижимая ее к себе. И мы просто лежим, слова больше не нужны. Роуз обнимает меня, а я обнимаю ее. Я поворачиваю ее голову к себе и накрываю ее губы своими губами. На вкус она напоминает кленовый сироп для блинчиков. Она приоткрывает губы и целует меня в ответ. Затем я чувствую соленый вкус ее слез, но это не останавливает меня, да и ее тоже.

Сняв платье и оставшись полностью обнаженной, Роуз забирается на меня. Я не ожидал этого, не думал, что она захочет меня после того, что я рассказал ей, но она лежит рядом и целует меня со слезами на глазах… любит меня как обычного мужчину.

Роуз еще ни разу не была сверху, я всегда подминал ее под себя. Я всегда контролировал ситуацию, но теперь она отобрала у меня этот контроль, а заодно и всю мою одежду. Нам не нужны прелюдии, это не игра, это то, чего она хочет. Роуз насаживается на мой член и ахает. Она откидывает голову назад, слезы так и бегут по ее щекам. Я притягиваю ее к себе и покрываю ее лицо поцелуями, пытаясь стереть всю ту боль, которую собственноручно, хоть и неосознанно, причинил ей.

— Я не могу стереть тебя из памяти, — шепчет она, когда ее охватывает удовольствие. Я приподнимаюсь и врезаюсь в нее, даря ей удовольствие, которого она жаждет. Затем тяну Роуз вниз, входя и выходя из нее.

— И не надо.

Роуз выкрикивает мое имя и снова плачет.

Не знаю, как долго мы лежим там, но в итоге засыпаем. Я просыпаюсь от того, что Роуз одевается. Она замечает, что я проснулся, и бросает мне мою одежду.

— Нам нужно вернуться туда, где все это началось, — с улыбкой говорит она, но это печальная улыбка.

Мы возвращаемся туда, где все началось — вода под нами спокойна. Она все такая же зеленая, но теперь подход к утесу перекрыт забором, и мне приходится проделать в нем дыру, чтобы мы могли попасть внутрь.

Роуз стоит на краю утеса над омутом. Вода далеко внизу. Я не был здесь с тех пор, как мы были тут вдвоем в прошлый раз. Сегодня вода кажется более спокойной, чем в прошлый раз, если такое вообще возможно.

Мы переплетаем наши пальцы, как и в первый раз.

— Я больше не хочу, чтобы меня любили. Мне нужна только твоя любовь, — говорит она, ссылаясь на то, что сказала много лет назад о своем желании быть любимой.

— Раз… — начинает она отсчет, — не хочу потерять тебя.

— Два… — продолжает Роуз, сжимая мою ладонь, — не знаю, смогу ли без тебя дышать, — ее голос начинает дрожать.

— Три… — подхватываю я, как и в прошлый раз, — Изабель нуждается в тебе.

Роуз зажмуривается, и мы прыгаем.

Мы остаемся в воде, только я и она, плаваем и целуемся. Теряемся друг в друге, вспоминаем друг друга.

— Мне казалось, что я любила его, — признается она, пока я обнимаю ее в воде. Ее голова лежит на моем плече. — Он обманул меня, ему просто был нужен ребенок. У него умерла бабушка и сделала это условием завещания. Она все оставила ему, все свои деньги, но только при условии, что он станет отцом.

— И он воспользовался тобой?

— Да. А затем вышвырнул меня, как ненужный хлам.

— Ты вовсе не хлам, Роуз.

— Теперь я понимаю это, Лиам, но эта мысль по-прежнему причиняет мне боль. Впрочем, благодаря всему этому у меня появилась Изабель. Так что этому суждено было произойти, понимаешь?

— Нет.

— Тебе причиняет боль мысль, что ты можешь потерять человека, которого любишь? — спрашивает меня она.

— Я никогда никого не любил, Роуз.

— Не любил? — удивленно уточняет она.

— Нет… — я замолкаю и обдумываю ее вопрос, — но мне больно при мысли, что я потеряю тебя.

— Я рада. Значит, тебе не все равно, — Роуз улыбается, проплывает круг и оказывается лицом ко мне. А затем обхватывает меня ногами. — Ты замечательный человек, Лиам Блэк.

— Нет, я не такой, Роуз.

— Нет, замечательный, ты просто не знаешь этого. Просто тебе никто об этом не говорит. Слушай меня, когда я говорю тебе это. Ты замечательный человек.

— Если ты так считаешь.

Роуз

Лиам остался у меня. Он в моем доме уже целых два дня. Он ждет чего-то, но я не знаю чего. Я игнорирую телефонные звонки Робби, не зная, что должна сказать. Сегодня я заберу Изабель, отчего день обещает быть только лучше. Я должна забрать ее. Каждый день на работу меня отвозит Лиам, а потом забирает домой. Но сегодня я еду одна, так как мне нужно забрать Изабель. Не знаю, чем Блэк занимается, пока я на работе, да мне собственно все равно, до тех пор, пока он дома к тому моменту, когда я возвращаюсь.

Дверь мне открывает Роджер. Он обводит меня взглядом с головы до ног и задирает нос.

— Он тебе рассказал? — самодовольно спрашивает Роджер, очевидно, рассчитывая, что Блэк этого не сделал.

— Рассказал! Ты чертов злобный ублюдок, — выплевываю я, умирая от желания вырвать ублюдку глотку.

— Я удивлен. Должно быть, ты трахаешься получше, чем раньше, раз уж тебе удалось подцепить на крючок такого парня как Блэк.

— Серьезно? А я-то думала, что плохо трахался твой маленький член.

Роджер делает шаг ко мне. Его руки сжаты в кулаки, словно он собирается ударить меня.

— Следи за языком, Роуз. Полная опека над нашей дочерью по-прежнему принадлежит мне.

— Только не надо угрожать мне.

Из коридора выбегает Изабель и бросается в мои объятия. Не прощаясь с Роджером, я хватаю ее сумку и мы уходим.

По пути я рассказываю ей, что у нас дома гостит Лиам, и она радостно хлопает в ладоши.

Когда мы подъезжаем, он стоит на крыльце. Изабель выпрыгивает из машины и, подбежав прямо к нему, обнимает его за ноги. Лиам смотрит на нее, не зная, что делать. Тогда она просит поднять ее на ручки, словно понимает, что он не знает. Он подчиняется, и моя дочь обнимает его своими тонкими ручками за шею. Глаза Лиама широко распахнуты, и в его взгляде, направленном на меня, читается призыв о помощи. Я прохожу мимо, по пути шлепнув его по заду, и он смеется. Я резко останавливаюсь, так как впервые слышу его смех. У него красивый смех; он вынуждает меня развернуться к нему.

— Ничего не говори, — предупреждает он. Затем опускает Изабель на землю и та убегает в дом.

Лиам хватает меня за руку, не давая последовать за ней.

— Тут кое-кто пришел.

Меня охватывает паника. Я высвобождаю свою ладонь и бегу за Изабель, но вижу, что она сидит на полу и разговаривает с мальчиком со светлыми кудрями.

— Он безобиден, — шепчет мне на ухо Лиам, подходя со спины. — Хайден, ты же помнишь Роуз, — обращается он к парнишке, и тот поворачивает голову. Вокруг глаз у него синяки. Я ахаю от ужаса.

— Добрый день, мисс, — здоровается мальчик и разворачивается обратно к Изабель, которая требует его внимания.

— Что с ним случилось?

— Не знаю, но завтра выясню. Он останется на ночь.

Я кладу руки на бедра. Не из-за мальчика — ни один ребенок не должен испытывать такое — а из-за того, что Лиам решил это без моего участия.