Но гостья своё слово сдержала. Спустя три месяца в спальне убары раздалось громкое БУМ, и прибежавшие на грохот воины нашли её пустой. С тех пор самую соблазнительную из девушек в истории Гора никто больше не видел.

Ещё одной землянке, Бакуде, повезло гораздо меньше.

Собственно, Бакуда — это не имя, это кодовое имя, позывной, какой был у всех кейпов. Просто её реального имени никто не знал, даже своим горианским хозяевам она назвалась по псевдониму, а они по наивности подвоха так и не заподозрили — мало ли какие имена бывают у этих чокнутых землян.

Она была Технарём — то есть кейпом, способным создавать разные фантастические устройства. Её способность состояла в создании бомб. Всех форм и размеров, самых разных мощностей, самых разных типов воздействия на цель.

Проблема, как и у Софии, заключалась в том, что ни один хозяин не потребует от своей рабыни сделать для него бомбу. И даже рассказ о том, что на Земле она занималась созданием взрывчатых веществ, не помог — поскольку подобное оружие впрямую нарушает запреты Жрецов-Королей, никто на Горе не захочет с ним экспериментировать.

Так что ей пришлось позабыть о своём искусстве всерьёз и надолго, осваивая вместо этого более типичные для горианских рабынь искусства. Когда Александрия до неё наконец добралась, от прежней самоуверенной и жестокой девицы не осталось ничего — только желание хорошо служить, элегантная походка и нежный голос без тени бостонского акцента.

— Понадобится долгая терапия, прежде чем она снова сможет стать нормальным человеком, — вздохнула Александрия.

— Терапия будет, — отмахнулся Шторм. — Но использовать её таланты мы ведь можем и до окончания лечения?

— Нет! — Кейп выпрямилась и яростно посмотрела ему в глаза. — Её сила будет работать, только если она осознаёт кого-то своим хозяином, а это замедлит выздоровление! Ей нужно заново научиться видеть себя человеком, а не рабыней, а потом уже учиться делать бомбы!

— Ребекка, дорогая моя. Если ты предлагаешь полностью и навсегда лишить девчонку её способностей ради своих представлений о психическом здоровье — так и скажи. Одним «кейпом», как ты это называешь, меньше — не катастрофа, главное, что этого кейпа не будет у наших врагов. Но то, что предлагаешь ты… знаешь, я ещё не такой садист. Её уже один раз сломало…

— Дважды. Считая триггер-событие, что было на Земле…

— Хорошо, дважды. Тем более. Ты предлагаешь сломать её третий раз, чтобы выбить из головы само понятие «хозяина», а потом в четвёртый — заново прививая это понятие? Она, знаешь ли, не малк, чтобы столько раз мозги перестраивать без последствий. От её личности вообще что-то в итоге останется? И главное, зачем вообще такое извращение?! Я понимаю, в одну или в другую сторону, но в обе сразу?

— Это не одно и то же! То, как я служу тебе, не имеет ничего общего с горианскими извращениями!

— Не согласен. Различия, конечно, есть, но и общие аспекты — тоже. Иначе сила бы не включилась. Уж поверь, я телепат и разбираюсь в таких вещах.

Он поднял руки, видя, что Ребекка готова обрушиться на него с очередной обвинительной тирадой. Сейчас в ней не было ничего от Александрии — только Ребекка Коста-Браун. Крайне взволнованная молодая леди.

— Послушай, я согласен с тем, что девочке нужна помощь, и что её нынешнее состояние — не слишком здоровое. Но если ты хочешь добиться чего-то среднего между горианской рабыней и земной женщиной двадцатого века — незачем дёргать её из крайности в крайность. Для начала мы вернём ей её силу. Это само по себе изрядно повысит самооценку и отвлечёт от мыслей о том, что между ног. Кроме того, нужно вывезти её с планеты — вне Гора склонность к бездумному подчинению сама по себе начнёт проходить. А потом уже можно будет постепенно вывести её на мысль, что верная служба не противоречит сохранению собственного достоинства. Развить менталитет, как у самураев или горианских воинов.

— Ты это предлагаешь из альтруизма?

— Что?! Нет конечно! У меня в языке и слова такого нет! Разумеется, мне нужен личный бомбодел, только поэтому я этим делом вообще занимаюсь. Но в данном случае Бакуде повезло — что мои личные интересы больше совпадают с её выгодой, чем твои комплексы.

Ребекка раздражённо помотала головой.

— Я должна подумать…

— Думай! — приказал-разрешил Джаффа, активируя её силу. Лицо девушки тут же разгладилось, возвращая себе выражение мраморного спокойствия.

— Во-первых, — отметила Александрия, — универсальный бомбодел нужен не только тебе.

— Это точно. Как минимум Ма-Алефа-Ак захочет её перехватить любой ценой, он любит взрывные игрушки. Да и Гродд может попытаться.

— А она будет лучше всего подчиняться тому, кто окажется наиболее жестоким и властным. Ты подумал, как избежать подобного перетягивания каната?

— Подумал, — кивнул меркурианец. — Есть у меня на примете парочка кандидатур, которые и другим в обиду девочку не дадут, и сами эксплуатировать слишком жестоко не будут, и из психологического тупика её вытащат — они в психологии рабства очень хорошо разбираются. Сами, как-никак, бывшие рабы.

— Это кто?

— Граприс и Клонария. Ты их не знаешь — первый по вашей классификации Умник-Стрелок-Бугай, вторая — Эпицентр-Стрелок-Бугай-Контакт. Очень серьёзные ребята, причём лично к власти в Ковенанте не стремятся, что немаловажно в нашем случае.

Долго заниматься психотерапией, однако, они не смогли. Сарм не терял времени даром. Он сместил маскировочные поля, закрывавшие Гор, так чтобы закрыть ими полярную станцию — да и все остальные станции, кроме Сардара, на случай, если Александрия их тоже атакует. Теперь он мог отправить флоту сигнал «возвращайтесь», не опасаясь, что Шторм его перекроет сигналом «оставайтесь на месте».

Правда, мог он недолго. Двумя точечными залпами серебряной трубы, снятой с одного из разбитых дисколётов, Александрия сожгла обе коммуникационных станции Сардара. Теперь с Гора не проходило вообще никаких сигналов.

Сарм по-прежнему контролировал большинство ретрансляционных станций в других уголках планеты, вот только открытие «окна» для конкретного передатчика в маскировочных полях — процесс не мгновенный. Пока операторы меняли их конфигурацию, Александрия успевала вычислить, откуда пойдёт сигнал — и захватывала, либо уничтожала эту станцию. А чтобы уничтожить её, или хотя бы отогнать, требовались корабли… которые Сарм как раз и не мог вызвать.

Сарм запустил два десятка пилотируемых дисколётов, с заданием взять флот на ручное управление и привести его обратно к планете. Он резонно рассудил, что перехватить все корабли сразу Александрия не сможет — она одна.

Он оказался прав — в атмосфере девушка перехватила только один корабль. Но зато, используя его скоростные возможности — намерена была догнать и расстрелять остальные девятнадцать. Диски-курьеры не были вооружены — специально для того, чтобы Александрия не могла использовать их против друг друга. Но она принесла две серебряные трубы с собой. Ей нужен был только двигатель.

Правда, возникли проблемы с перехватом управления. Вскрыв кабину, Александрия обнаружила в ней не мула-пилота, а биомеханический конструкт Костепилки. Нервная система несчастного была напрямую присоединена к контурам двигателя. А пульты для ручного управления — сняты.

Она могла притащить на захваченный корабль хурагок и приказать им заново пересобрать нормальный пульт. Но за это время остальные курьеры давно долетят до флота.

Использовать один из кораблей, захваченных в первом бою? У них ускорение ниже, чем у курьерских дисколётов. Не догонят.

Шторм попытался отправить свой фантом на борт курьера, чтобы убить «пилота». Безуспешно — Костепилка сделала свои творения невосприимчивыми к иллюзиям. Благо, материал для практики у неё был, после того, как она вскрыла Нотара.

Вернув корабли к Гору, Сарм разделил их на несколько флотов, каждый из которых управлялся с отдельной станции на поверхности. Все держались в компактных оборонительных построениях, сканировали поверхность и космос, выполняя только одну задачу — найти и уничтожить Александрию. Не то, чтобы им это удалось, но возможность передвигаться по планете и над планетой значительно снизилась.