Но для 1337 это всё было не страшнее щекотки. Этот парень умудрялся сражаться в переменном поле эффекта массы — что там ему какие-то резонансы? Во всяком случае, пять секунд, которые потребовались Ричарду, чтобы проанализировать характер атаки и включить акустические фильтры «Мьёльнира» в правильный режим, он выдержал, даже не поморщившись. А потом «арфы» и вовсе стали бесполезны.

На него тут же кинулись «морские собаки» — домашние животные местных Глубоководных. Выглядели они, как парящие в красной мгле скаты, но на самом деле были куда ближе к млекопитающим — конвергентная эволюция, как у дельфина с акулой.

Спартанец даже не стал извлекать оружия — просто крутясь на месте раздал три десятка пинков и ударов кулаков по чувствительным носам зверюг — так что те с воем отлетели в разные стороны. Три всё-таки умудрились его укусить — но просто сломали зубы о дефлекторные щиты.

— Эй, я не люблю драться с животными! — рявкнул 1337. — Дайте мне разумных противников, и побольше, побольше!

Его просьбу тут же выполнили — в Спартанца с разных сторон полетели метровые стрелы с зазубренными наконечниками.

— Вы издеваетесь, что ли?

Стрелы, как выяснилось, были не простые. Создатели оружия знали, что в плотной местной среде не смогут развить слишком большую скорость и соответственно — убойную силу. Поэтому их наконечники представляли собой скорее «боеголовки» — при ударе раскалывались прикреплённые к ним ампулы с каким-то жутко активным содержимым. Сам по себе микровзрыв был слаб, но во-первых, он разбрасывал бритвенно-острые осколки, а во-вторых, в результате возникал невероятно едкий и горячий флюид, проедавший даже каменные стены — крыша вокруг Спартанца тут же стала напоминать лунный пейзаж.

Вот только успешное решение вторичной задачи — покалечить собственный город — никак не повлияло на решение первичной — хотя бы поцарапать наглого чужака. Стрела ещё не преодолела и трети пути с тетивы до цели, а Спартанец уже перепрыгнул на соседнюю башню и сломал стрелку его лук об голову.

— Тебе сюда, — Ричард нарисовал на дисплее шлема стрелку к зданию, где держали заложников.

— Уже бегу! — Спартанец помчался длинными прыжками с крыши на крышу, расшвыривая попадавшихся ему на пути Глубоководных, как котят. Ему даже не требовалось их бить — ударной волны от самого прыжка зачастую хватало, чтобы вырубить аборигена. Десятиметровых гигантов из марсианского океана тут не было, все местные имели рост человека или меньше. Не потому, что они утратили способность управлять своими размерами, присущую всем Глубоководным — а как раз потому, что активно её использовали. При венерианской жаре слишком большая масса тела вела к фатальному перегреву.

Телеметрия пискнула и затихла — аборигены успели убить одного из киг-яр. Абсолютно непонятно зачем и на что они рассчитывали — только больше разозлили Ковенант вообще, Ричарда и 1337 в частности.

Если раньше Спартанец старался избегать серьёзных травм, ограничиваясь умеренно весёлым мордобоем, и вообще миссия носила скорее дипломатический характер, то теперь у него осталось только одно ограничение — достичь заложников как можно быстрее.

И он достал два плазменных пистолета.

Ричард не успел выкрикнуть «не делай этого!», 1337 нажал на спусковые крючки за десятую долю секунды.

Плазменные пистолеты. В сверхкритической среде.

На том месте, где стоял Спартанец, набух ослепительный огненный шар. Пара ближайших домов обрушилась, ударная волна прокатилась по всему городу, ломая кости и разрывая жабры ближайшим Глубоководным, встряхивая и вырубая тех, кому повезло оказаться подальше.

— Мать его… — выдохнул Ричард. — Теперь я понимаю, что значит «взорваться от злости»… Хотя тут скорее правильно будет сказать «от тупости»…

На самом деле взрыв был не такой уж мощный — что-то около двадцати кило тротилового эквивалента. Радиус поражения не превысил пятидесяти метров, да и «Мьёльнир» выдержал, хоть и потерял полностью щит. Конечно, обычный Спартанец бы после такого еле ползал, но 1337 не был обычным. Через полминуты он уже стоял на ногах.

— Я в порядке, только в голове немного звенит. Тут что, вообще нельзя стрелять?

— Можно, но только пулями и только с электромагнитным разгоном — взрывчатые метательные вещества не сработают.

— Чёрт, у меня все навешенные пушки взрывом вывело из строя. Ну ничего, я их голыми руками порву!

— Осторожнее с руками, у тебя перчатки разъело плазмой, в двенадцати местах опасно близко к разгерметизации. Кулаками не бей.

— Понял. Фигня, ногами запинаю!

И 1337 взлетел на следующую крышу.

К моменту, когда Спартанец ворвался в тюрьму для пленников, его щиты полностью восстановились и он снова получил возможность использовать все четыре конечности. Чем немедленно и воспользовался, сломав шею одному из охранников ребром ладони. Второму он метнул в грудь стрелу, которую поймал на лету пару секунд назад в сражении снаружи. Наконечник взорвался, уложив Глубоководного на месте.

Певец с «арфой», который удерживал пленников парализованными, в ужасе метнулся прочь. 1337 мог легко догнать его и убить, но не любил преследовать отступающих врагов — по его мнению, подобное добивание не приносило славы.

Он осмотрел восьмерых пленных и одного убитого. Все киг-яр находились в ленивом, сонном состоянии. Не то, чтобы совсем без сознания — скорее, в трансе. На раздражители они реагировали вяло, смотрели куда-то вдаль, словно сквозь стену.

— Необратимых повреждений нет, — довольно кивнул Ричард, — только шок от акустики. Ничего страшного, на корабле мы сможем их реабилитировать за пару дней. Вытащи на крышу, мы подберём вас гравитационным лифтом.

— Понял. Труп тоже тащить?

— Да. Во-первых, его нужно похоронить по обрядам Ковенанта, а во-вторых… с ним что-то очень странное.

Подняться оказалось не так просто. Местные не оставили попыток прикончить упавшего с неба демона. И если для самого Спартанца их атаки не представляли опасности, то для беспомощных, одурманенных киг-яр… 1337 мог закрыть собой одного пленника, но не девять сразу.

Ричард впервые серьёзно пожалел, что избавился ото всех наземных транспортов в ангаре «Найткина». «Баньши», «Серафимы» и «Клещи» вполне могли работать в атмосфере… но то в нормальной атмосфере, а не в этом красном супе. Их импульсные двигатели произвели бы в сверхкритической среде такой же эффект, как и плазменные пистолеты, только во много раз мощнее. Впрочем, дропшипы Ковенанта также ходили на импульсных двигателях, так что и будь здесь один из них, это мало изменило бы ситуацию.

Первой, как обычно, сообразила Дейзи-023:

— А зачем, собственно, вообще запускать двигатели? Мы можем использовать «Клещ», как батискаф: опустить его на крышу гравитационным лифтом, загрузить эвакуируемых, а затем просто включить антигравы, и он всплывёт.

— Чёрт, а ведь верно! — всплеснул руками Ричард. — Я сам должен был додуматься!

Гравитационный лифт нельзя использовать на подъём в сверхплотной среде — он потащит вверх весь столб жидкости. Но вполне можно — на спуск. Восходящее течение хоть и возникнет, но будет умеренным, а краевые вихри удержат аппарат от выхода из столба.

На самом деле у Ковенанта есть два типа абордажных транспортов — «большой клещ» и «Малый клещ». Вооружение и функционал у них практически одинаковы, но «большой клещ» имеет длину в шестьдесят два метра и несёт до 75 солдат и бронетехнику, а «Малый» — всего двадцати метров в длину, с абордажной командой в 8-10 бойцов. Ричард, разумеется, использовал «Малого клеща», его было вполне достаточно для решения задачи, а «больших» на борту «Найткина» было всего два, и применялись они в исключительных ситуациях.

Через три минуты дистанционно управляемый «Клещ» выскользнул из ангара и бесшумно бултыхнулся в красную муть.

Правда, за это время у Спартанца-1337 появились новые проблемы. Аборигены ударили звуком по стенам здания, где он находился, намереваясь обрушить сотни тонн камня ему на голову.