— Нас как будто не хотят выпускать, - заметила тётя Надя. - Чтобы даже мысли не было, что можно выбраться.

Только Жора, Петрович и дядя Гоша сохраняли спокойствие и оптимизм, настроение остальной команды становилось всё более подавленным.

- - -

— Есть начало, - сообщил Степан ночью очередного кануна конца света. - Сергей, Мария, Дарья – вам в точку три, удачи.

— Возвращаемся в фазу, - сообщила Дарья. - Это «Зубастики». Если честно, мне немного страшно.

— А мне нет, - мрачно отозвалась Мария. - Я сегодня злая, как никогда. Точно говорю: отменим и эту пакость.

Не она одна была злой: предыдущий конец света был всего три дня назад. Так и вышло: три прорыва были очень трудными, Сергею, Марии и Дарье пришлось даже отступать, с риском, что волна зубастиков обрушится на жилые дома, но... устояли.

Но самое главное – удалось найти зеркала.

- - -

— Через минуту они включатся, - заметил Фёдор. - Так, народ, приготовились!

Когда зеркала потемнели и начали мерцать, все пошли по кругу, глядя в каждое зеркало. Кошка сидела у Николаева на плече, и в этот раз не шипела на своё отражение. Может, потому что и сама устала? Николаев встречался с ней взглядом – в зеркале – и шёл дальше.

Фёдор был последним, кто посмотрел. Зеркала почернели... и осветились. И там, в каждом из них, появился до боли знакомый пейзаж – лабиринт.

— Чёрт! - Мария протёрла глаза. - Не может быть!

— Может, - возразил Фёдор, сам выглядевший растерянным. - Зеркала пропустят в лабиринт, только если в них посмотрели все двенадцать.

— Но где он?! Он что, невидимка? Дядя Гоша, что вы видите?

— Одиннадцать точек, - дядя Гоша заглянул в хрустальный шар. И тут Кошка спрыгнула с плеча Николаева и подбежала к одному из зеркал. И дядя Гоша чуть не выронил свой шар.

— Она?! - глаза Марии стали совершенно круглыми, когда она проследила взгляд дяди Гоши. - Наша Кошка – двенадцатая??

— А ведь всё сходится, - Фёдор был потрясён не меньше. - Вас с ней забрасывало дальше всех, а когда Кошка была не в контакте, она переносилась к кому-то ещё.

Мария медленно подошла к Кошке. Та сидела и смотрела в зеркало – на пейзаж по ту сторону.

— Что же ты, зараза, - она погладила её по спинке. - Что ж ты сразу не сказала? И чего мы ждём?

Фёдор как будто очнулся.

— Всё верно, - кивнул он. - У нас не более трёх минут. Идёмте! Только все – в один и тот же проход, и всем взяться за руки!

- - -

— Погодите, - Фёдор указал в другую сторону. - Смотрите. Вот знак, я такой видел в дневнике Аввакума. Давайте свернём в эту сторону.

— А время у нас есть? - поинтересовалась Мария. - Хотя да, сброс уже был. Ну ладно. А что там?

— Понятия не имею, - пожал плечами Фёдор. - Но Аввакум намекает, что там есть что-то важное.

...Они вышли на очередную «площадь». Она уже была на их карте: в предыдущее посещение лабиринта, среди прочего снаряжения, взяли баллоны с гелием и оболочку шара-прыгуна. Особо высоко подняться не удалось, но зато теперь были карты лабиринта вокруг долины с круглым зданием. Он длился во все стороны от долины – казалось, бесконечно, и не было желания проверять это на деле.

— Да это ведь моя гармошка! - удивился Петрович. - Та, которую я ему подарил!

Губная гармошка лежала на камне, и удалось, пусть и не сразу, вытащить камень из пола и отодвинуть в сторону. А под ним оказалась металлическая коробка – плотно закрытая. А в ней – тетради, схемы, рисунки. Тем же почерком, которым написана тетрадь, найденная в круглом зале.

— Почему он не оставил её там же? - удивился Фёдор. - Ничего не понимаю. Здесь время не идёт – давайте всё это переснимем.

— И вернём на место! - заявила Дарья. - Может, она ещё кому-нибудь пригодится.

— У тебя компьютер на батарейках, - заметила Мария. - Сможешь списать все снимки и скопировать остальным? Хватит энергии?

— Конечно! - и Дарья задрала нос. - Федя, давай снимай.

- - -

В круглый зал они вошли все вместе, спрятав предметы, спокойные и довольные. Вошли как гости – не как захватчики. Всё было на местах. Но вещей на полу, казалось, стало больше. Их уже так много, подумал Николаев, и будет всё больше и больше. А вот и наш давешний рюкзак. Ох, сколько мы туда сейчас добавим...

Они сидели и перебирали вещи – не получалось просто сидеть на месте. Всё проверили, всё уже отложили, сто раз во всём убедились. Оставалось только ждать. Кошка сидела на плече Николаева и принимала почести – все по очереди подошли к ней, погладили и поблагодарили. Кошка млела и мурлыкала так громко, что было слышно за десять шагов.

Дарья обнаружила новую «посылку» – и, вместе с Фёдором, увлечённо переснимала оставленные там бумаги – написанные на итальянском языке – как вдруг послышались шаги.

Все поднялись на ноги, но к оружию никто не потянулся. Из-за каждой колонны – получается, и там есть проходы? – вышли эти, в зеркальных шлемах. Двенадцать. Команда собралась, невольно, посередине, а пришельцы спустились по ступеням и замерли, переглядываясь. Один из них, стоявший напротив Марии, двинулся к тому, что был левее, подошёл и... слился с ним. Марии захотелось протереть глаза – оба стали на короткий момент полупрозрачными, а потом их контуры наложились и уплотнились – и остался один.

Так повторялось вновь и вновь, пока не остался один. Он стоял между командой и выходом – входом в зал. Снял своё «забрало» – шлем.

Николаеву послышался голос. Не ушами, а как будто прямо в голове. Судя по тому, как вздрогнули и оглянулись другие, не ему одному что-то померещилось. Николаев не слышал слов, но был ясен смысл – вопрос. «Вы готовы уйти?»

Люди переглянулись, и кивнули.

«Вам нужна помощь?» - раздался второй безмолвный вопрос.

Все вновь переглянулись и покачали головой, улыбнувшись.

«Доброго пути», - и пришелец помахал им рукой, повернулся и пошёл прочь.

— С ума сойти, - прошептала Мария. - Интересно, он так всех провожает?

— Нет, - возразил Фёдор. - Когда я провожал, такого не было.

Зеркала осветились. Стали мерцать.

— Нам пора, - Фёдор надел рюкзак на плечи. - То же самое. Всем подойти и заглянуть, в каждое зеркало.

— Кошка, не подведи, - шепнула Мария и погладила её. И Кошка не подвела – точно так же заглядывала, не отворачивалась, не шипела.

Зеркала потемнели... и за ними появились разные виды.

— Это Омск, - указала Мария на одно из зеркал. - Дом, где я родилась. Как интересно!

— Точно, - согласилась Дарья. - А вон там мой! А куда мы пойдём?

Кошка выбрала за них. Она слетела с плеча Николаева и двумя прыжками очутилась у ближайшего зеркала. Мяукнула, оглянувшись, и прыгнула «на ту сторону». Посидела там, и прыгнула обратно. И вновь на ту сторону, и села там, глядя на людей.

— Убедительно, - улыбнулся Фёдор. - Ну что же, идёмте за ней. На всякий случай, возьмитесь за руки.

Николаев замыкал цепочку. Дарья перед ним шагнула, держа его за руку...

Ему показалось, что его ударило в лицо чем-то очень тяжёлым, но мягким. Николаев отшатнулся – удар вышиб из лёгких весь воздух – а когда отдышался, понял: он стоит всё в том же зале, один, и нет никаких зеркал. Вместо них – чёрные матовые панели до потолка.

Николаев не сразу понял, что остался один. Казалось – вот-вот всё вновь включится... и снова откроется дорога. Он ждал, но ничего не происходило.

Через четыре часа спина устала от рюкзака, а бросать его не хотелось. Очень не хотелось, это теперь был рефлекс. И никто не приходил, а звать на помощь казалось малодушным. Николаев боялся отлучаться из зала – вдруг снова «включатся» зеркала. Но часов через шесть организм недвусмысленно сообщил, что есть определённые действия, которые надо исполнить, и побыстрее.

Даже мысли не могло возникнуть сделать всё это где-то тут. Остальные не говорили именно этого слова, но круглое здание считали священным местом. Чем-то вроде храма. Ну да, мы в чистилище, и здесь нам могут позволить или вернуться к жизни простых смертных, или продолжить здешний путь. И пусть провожает странный инопланетянин, что это меняет? Здание все считали храмом. В храмах пакостить нельзя.