– Хорошего не бывает много, – возразила она машинально. – И потом, не я ж у него забирала? Эти два события вообще не связаны.

– Ты уверена? Вспомни графа – он не из тех, кто способен давать. Правда, потом-то у него забрали почти все – не спрашивая. Так ведь сам нарывался.

Мишка вдруг хихикнула.

– Что? – спросил Светлан.

– Ты похож на Сильвера с попугаем, – сообщила девочка. – Деревянной ноги не хватает.

– А попугай шибко болтливый, – прибавил он. – Нет бы орать про пиастры!..

Затем взял в ладонь ее маленькие ступни, согревая.

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Дори, как и всегда, упорный в достижении цели. Хотя их треп наверняка не пропустил мимо ушей, а уж его Господь ничего не забывает.

– А что такое человек? – откликнулся Светлан. – И кого можно считать нелюдью? Любого, кто слишком отходит от нормы? Тогда мы, все трое, оказываемся вне… Да-да, и ты тоже, – опередил он магистра. – Во всяком случае, ноэльский епископ наверняка записал тебя в исчадия. А чем твои суждения отличаются от его? Тем, что твой круг чуть пошире?

– Пять, – сказала Мишель.

– Что – «пять»?

– В своем ответе ты задал пять вопросов, – пояснила она. – Еврейская метода.

– Все же с человеком ты мало схож, – сказал Дори.

– А в чем разница? – поинтересовался Светлан. – Если не считать, что силы невпроворот.

– Самый человечный из людей, – засмеялась Мишка. – Жалко, что невкусный.

– Ну да, моя голова торчит над толпой, – признал богатырь.

– А также плечи и грудь, – прибавила малышка.

– Ну и что?

– Шесть, – сосчитала она и тут же захлопнула себе рот ладошкой, испуганно моргая.

– Ну и что? – повторил Светлан. – Пока чувствую родство со всеми, в ком живет душа, я – один из них. А вот те, кто к людям относит лишь своих соседей по стае…

– Это зовется ксенофобией, – сообщила всезнающая кроха. – Наследие наших животных предков, любых чужаков почитавших угрозой.

– Мы пришли, – объявил Дори, натягивая поводья перед пышным фасадом со стрельчатыми окнами и высокими воротами взамен двери, целиком вылитыми из чугуна и сплошь покрытыми барельефом.

А почему не «приехали»? – усмехнулся Светлан, тоже останавливаясь. Все-таки меня он ставит выше. Что ж, божьим людям к лицу кротость.

Вот этому зданию, наверно, самому огромному в Ноэле, скромности явно недоставало. И кто придумал, что боги должны жить в лучших домах?

Подойдя к воротам, богатырь взялся за массивную рукоять, легонько надавил. Створки не поддались, будто вход не только заперли на ключ, а еще и подперли изнутри толстым брусом.

– Что такое? – удивился он. – Нас не пускают в храм? А на фига тогда его возвели?

Отставив ногу назад, Светлан надавил сильней. Не выдержав богатырского напора, брус треснул, и в тот же миг сломались засовы. Придержав створку, рванувшуюся было внутрь, Светлан аккуратно распахнул ворота и спросил у Дори:

– Ты позвал меня для этого, да? Чтоб облегчить проникновение?

– Я и сам бы смог, – откликнулся тот. – Но это заняло бы больше времени.

На секунду застыв, будто в раздумье, магистр все-таки спешился, решив не осквернять чужое капище. Был он вправду немногим выше Луи, своего предполагаемого отца, но держался с уверенностью и бесстрашием героя – вот уж чего нашему величеству недостает.

– Епископа Пия охраняет сотня наемников из варварских земель, – сообщил Дори, останавливаясь на пороге громадного зала. – А вся здешняя братия вооружена.

Надо же, как стережется святой отец, подивился Светлан. Уж он не полагается на своего бога.

– И сейчас они кэ-эк ополчатся против дорогих гостей, – заключил богатырь, всматриваясь в темные балконы, протянувшихся вдоль высоких стен. – Что ж, придется их поучить радушию.

Покосившись на Мишку, добавил:

– А ты пока посторожи лошадку, ладно?

– Эксплуатируем детский труд? – спросила она ехидно.

Впрочем, противиться не стала, отлично сознавая, что сейчас ей лучше держаться в тылу.

Пересадив Мишель в седло, богатырь придвинулся к ней и пару секунд глядел глаза в глаза, сбрасывая накопленные чары, – чтобы ведьма и днем смогла защититься от посягательств… или хотя бы удрать, если придется туго. Затем развернулся и в два шага очутился рядом с Дори, готовый к внезапностям.

– Думаешь, у них хватит глупости? – поинтересовался негромко.

– От страха чего не выкинешь, – пожал плечами магистр. – Хотя шпионы епископа не хуже моих.

– Ладно, не прибедняйся, – не поверил Светлан. – Здешний-то бог давно утратил близость к народу.

– Зато у него миллионы слуг, – возразил Дори. – А у моего лишь тысячи… пока.

– В самом деле, у Римлянина солидная фора, – согласился богатырь. – А число тоже имеет значение.

Он уже в деталях разглядел лучников, затаившихся в тени балконов. Удивительно, но они смахивали на монголов – лицами, одеждой, вооружением. Как на подбор, коренастые крепыши с тугими луками, уже нацеленными на вход, и кривыми мечами. Этих-то как сюда занесло?

– Ну, тут серьезные ребята, – оценил Светлан. – Что-то я не видел их на городских стенах.

– Еще бы, – буркнул магистр. – Для себя бережет.

За себя богатырь не опасался – а вот успеет ли прикрыть Дори в случае залпа? Конечно, он удалой молодец, но и эти парни, если даже хлебают щи, то вовсе не лаптями.

Повернувшись, Светлан снял с петель одну из тяжелых створок и заслонил ею себя и магистра – благо держаться за фигуры рельефа было вполне удобно.

– Пошли, что ли? – спросил у напарника. – Не будем заставлять хозяина ждать.

– А он уж так заждался! – фыркнула сзади Мишка.

– Ты не стой на виду, – сказал ей богатырь. – Пожалей животинку.

Прикрываясь огромным щитом, который и пушкой-то не пробьешь, незваные гости проследовали через зал к внутренней двери и, оставив створку у входа, по крутой лесенке стали восходить на второй этаж. Пока ни одного выстрела по ним сделано не было – возможно, потому, что в этом не была смысла. И в здешних теснинах наемники не смогли бы произвести залп, а разрозненной пальбой, даже в упор, богатыря не проймешь. Знали это азиаты или нет, но пускать луки в ход не пытались – тем более что теперь Светлан шагал первым, заслоняя Дори. Но когда визитеры вступили в небольшой зал, своротив очередную дверь, на них, сразу из нескольких проемов, ринулась толпа латников, ловко смыкаясь в плотный строй и азартно размахивая железками.

Впрочем, плотным строй оставался недолго – мгновенными тычками Светлан расшвырял самых настырных. А остальных те уже сбивали сами, отлетая к стенам. Двух-трех успел подранить Дори, тоже намного превосходя противников быстротой, – и уж его бог вовсе не препятствовал разить неверных.

– Ну-ну, потише, – придержал богатырь рубаку. – Не забывай: мы таки гости.

– Каков прием, такие и манеры, – проворчал Дори в ответ.

Однако свой меч все же спрятал, холодно взирая на смуглолицых солдат, частью оглушенных, а частью просто поваленных и уже спешивших подняться. На что они, интересно, надеялись: на свою восточную умелость, на свое число? Похоже, прежде азиаты не сталкивались с богатырем… хотя могли бы сообразить, на кого нарвались, когда Светлан сокрушил чугунные ворота. Или посчитали случайностью?

– Беда восточных тираний, – заметил он. – Тамошние деспоты так стараются нивелировать подданных, что настоящих силачей попросту извели. А что чудища буйствуют – так они ж не расшатывают трон? Ну, загубят сколько-то жителей… пусть и тысячи…

– Некогда болтать, – прервал магистр. – Сперва дело.

– Уж очень ты сосредоточен на цели, – покачал головой богатырь. – Конечно, так достигнешь ее быстрей – но не утратишь ли при этом намного больше?

– Например?

– Например, может уехать крыша. Маньяки, думаешь, откуда берутся?

Наемники больше не пытались напасть. Но и в панику не ударились. Из тех, кто сумел подняться, одни тотчас изготовились к обороне и стояли, угрожающе тараща глаза, пока другие утаскивали пострадавших в двери. Во всяком случае, взаимовыручка у них на высоте.