Нахмурившись, женщина бросила на него быстрый взор. Конечно, она поняла намек – но вот сделает ли выводы?

Анна с Мишкой вернулись быстро, причем ведьма несла поднос на голове, явно подражая африканкам. Но вот этот намек графиня просекла вряд ли – в Африке она скорее всего не была, а ее темная кожа вовсе не связана с негроидностью.

Следом за девушками из каюты показался Синдбад, наконец решивший примкнуть к компании, – благо все тут были ему знакомы. Через минуту Мишка уже тормошила его, забрасывая гортанными фразами и выуживая сведения, – что совершенно не мешало ей насыщаться, обгоняя остальных, тоже рассевшихся вокруг столика.

– Плюйте на него, – сказала девочка вскоре. – Он не любит сказок. А заодно не признает мистику. И даже когда сам заделался тенью, поверил в это лишь через семь лет загробной жизни.

– Восток – дело тонкое, – заметил Светлан, смакуя шербет. – Зато там понимают толк в сладостях. Верно, Синдбад?

– А также в прелестях и пышностях, – прибавила Жизель. – Уж тамошние церковники не отказывают ближним в плотских радостях, даже умудрились протащить те в свой рай. Вот наши – такие зануды!

– Из тех, кому проще отдаться? – фыркнула Мишка. – Чем хороша жизнь ведьмы: всегда можно улететь. Оттого нас и не любят святоши.

– От одних ускользаете, зато других настигаете, да? – усмехнулась графиня. – А если ведьму отвергнуть, она может и со свету сжить – силы-то хватит. В самом деле, достойно зависти!

И посмотрела почему-то на богатыря.

– Выходит, за отверженную любовь полагается мстить? – подивился тот. – Занятно, занятно… Ну, я еще понимаю – за поруганную. Но чем виноват другой, если не любит тебя?

– Ты ждешь рассудочности от женщины?

– От женщины-мага – обязательно. Иначе иди в иллюзионисты.

Разговаривая, он поглядывал за борт, обозревая окрестности – благо летели под тучами. Местность внизу была незнакомой… точнее, как раз сейчас Светлан и знакомился с ней, запоминая до последнего валуна. В отличия от юга Нордии и, особенно, побережья, здесь почти не встречались селения, а многие участки больше напоминали пустыню. Далеко же графиня де Компре упрятала своего отпрыска!.. Но все равно – отыскали.

– Не слишком ли ты строг к нормальным людям? – поинтересовалась Жизель, забыв, что претендует как раз на ненормальность.

– К этим-то я снисходителен, – возразил богатырь. – От обычного человека нельзя требовать подвига или святости – по меньшей мере это нечестно. Дай бог, чтоб ему хватило сил удержатся от подлости. И не замараться в крови. И не обобрать ближнего. Каждого нужно мерить его мерой, а для этих бедолаг даже такое требует немалого мужества.

– Тебя опять потянуло проповедовать? – съязвила смуглянка. – Такое у тебя призвание, да?

– Скорее уж диагноз, – усмехнулся он. – И эта хворь вряд ли поддается лечению.

– Монсеньор, – заговорила Анна, – а вы вправду намерены совместить в себе две таких разных сущности: богатырскую и магическую?

– Ну, вообще-то богатыри тоже имеют касательство к чарам. Другое дело, что сами ее не применяют.

– И все же, монсеньор?

Ишь, оказывается, белянка умеет быть настырной. Хотя добивается своего обычно тихой сапой.

– Не столько намерен, сколько надеюсь, – ответил Светлан. – Уж больно это заманчиво. Большие прорывы случаются именно на стыках.

– А в чем препятствие, мой господин? – снова спросила Анна. – Я имею в виду: главное.

– В этом. – Пальцем он постучал себя по виску. – Вы ж сами маги и должны знать, какая хрупкая это машинка и как легко сбить ее с настройки. А богатырские деяния вовсе не способствуют тонкой регуляции. Я уж не говорю про воздействие чародейства на богатырскую силу. Если б тут все было просто!..

Да уж, тогда богатырей-магов развелось бы, как собак. А известен ли хоть один? Может, тропка и вовсе тупиковая?

Получив, что хотела, белянка задумалась. А Жизель увлеклась наведением мостов к Синдбаду, затеяв продолжительный монолог, – в надежде, что помалкивающий призрак впрямь понимает ее слова. Тонко улыбаясь, Ле Сан потягивал красное вино и наблюдал за парочкой с видимым интересом.

А Мишка сдвинулась вместе с креслом к Светлану, словно бы показывая, что у них тут своя компания. Собственно, это и было так.

– С твоим появлением все заметно оживились, – сказал он негромко. – Ты действуешь как катализатор.

– Ускоряющий, да? – уточнила девочка и вздохнула: – Лучше бы действовала как магнит. А то клюют на меня только извращенцы.

– Ну подожди пару лет, – предложил богатырь. – Еще наверстаешь.

– Да я и так: жду, жду… Вот так и попадают в старые девы.

– Ты сперва в девы-то попади.

– А может, я хочу эту стадию проскочить? Причем пошустрее.

– Это как? – удивился он. – Сразу заделаться мамой?

– Да хоть и папой!.. Уж я не бегу ответственности.

– Ответственность – это когда отвечают, – наставительно заметил Светлан. – Вплоть до сепуки, ежели провал. А ты – готова ли?

– Главное: ввязаться в бой, – сказала Мишка рассеянно.

Он вдруг почувствовал себя неуютно, ощутил близкую опасность, – то есть счет уже пошел на секунды.

– Это еще что… – пробормотал Светлан, закрывая глаза – похоже, с опозданием. Увы, такая проверка еще не вошла у него в привычку.

– Чего? – сразу среагировала ведьма. – Опять чуешь плохое?

– Под нами будто искрится все…

– Ну подумаешь, аномальная зона! – бросила девочка, больше пытаясь успокоить себя. – Или нет?

– Он сказал: «Приехали», – пробормотал богатырь, вскидываясь на ноги, и объявил уже для всех: – Антракт закончен – начинается новое действие!.. Не подавитесь.

Конечно, на него глянули без симпатии – вестников беды вообще мало кто любит. Первым к борту сместился Ле Сан, обеспокоенно вздыбив крылья, теперь напомнившие бурку. Вслед за ним, забыв о придворной вальяжности, устремились Жизель с Анной. Вот Синдбад остался на месте, оглядываясь на каюту, где прятал свое достояние.

А внизу, на громадной площади, уже кружили черные песчинки, неспешно вздымаясь.

– Вот и главный из гриззов, – пояснил Светлан. – Можно сказать, босс. И теперь он обложил нас со всех сторон.

– Но что будет с нами? – спросила Жизель.

– От него зависит. При желании он схрумкает мою Защиту за минуты, даже если я стану черпать магию у Канала. А почему ему этого не хотеть?

– Господи! – вскричала женщина. – Выходит, надежды нет? Ну сделай что-нибудь – ты, богатырь!..

– Да я уже делаю. Разве не ощущаешь?

– Мы поднимаемся, – заметила Мишка. – Даже падаем – вверх. Нас больше не притягивает Земля!

– Точно, – подтвердил Светлан. – Я поменял свойства пленки – ныне она экранирует гравитацию. И центробежной силой нас уносит в безвоздушность. Вопрос в том, сможет ли гризз последовать за нами.

– На Луну, ага, – хихикнула она. – Без пушки. А давай сразу на Марс, – загорелась кроха. – Чего мелочиться? Селенку-то истоптали, а вот бог войны еще в белых пятнах. Кстати, за сколько мы туда попадем, если будем двигаться на полном джи?

– Ну, раздухарилась! – сказал богатырь. – Мы пока от гризза не унесли ноги.

– Суток за трое, – сосчитала девочка. – В неделю обернемся. Припасов хватит, в крайнем случае можно и попоститься. Вот с воздухом как быть? Один ты столько его потребишь!..

Действительно, понесло кроху – еще быстрей, чем поднималась лодка. Все сопла Светлан теперь нацелил вниз, а ускорение, которое создавали двигатели, впрямь приближалось к одному g – потому пассажиры и не ощущали невесомости. Но с возмещением расходуемого водорода делалось все сложней – атмосфера-то теряла плотность.

Перегнувшись через борт, Жизель завороженно следила, как раскручивается исполинская спираль, возносясь за ускользающей добычей. Все-таки женщина хотела жить – и не только, чтобы спасти сына. А вот Светлану захотелось шлепнуть по ее отставленному заду – у каждого свои предпочтения.