Взяв, на всякий случай, щенка на руки, я впустил Люту на кухню. Она мгновенно заметила щенка и стала, как заведенная, подпрыгивать столбиком, пытаясь его достать. Я решился. Не выпуская щенка из руки, я опустил его до уровня мордочки Люты. Она буквально задрожала от возбуждения, зарылась носом в щенка и стала его облизывать. Я выпустил щенка под стол. Люта немедленно последовала за ним.

— Ну вот, нашлась и нянька! — засмеялись все.

Мы сели ужинать. Через некоторое время мы услышали под столом чмокающие звуки. Все дружно засмеялись. Я заглянул под стол. Люта лежала на боку, прикрыв своими лапами щенка, который тыкался мордочкой в ее живот.

— Смотри, нашел девятимесячную кормилицу…

Ночевать мы их выставили в коридор, на циновку. На второй день они опять улеглись на кухне под столом. Снова раздались чмокающие звуки. Женя полез под стол и оттуда закричал:

— Папа, он таки сосет ее!

Я последовал за Женей. Люта лежала на боку, вытянувшись, а щенок активно что-то сосал, массируя передними лапами живот. Я потрогал соседний сосок. Он стал большим и розовым. Я слегка надавил. Показались белые росинки молока. Как пришибленный, я вылез из-под стола. Это казалось невероятным. Девятимесячный щенок кормил другого.

Щенка мы почему-то назвали Ванюшей. Люта полноценно кормила его целых два месяца. На смешанном питании Ванюша рос здоровым, мускулистым щенком. Он уступал Люте в ловкости и азарте, но в своей неуклюжести, пожалуй, был по своему прелестен.

Особые отношения у него установились с Женей. Они подолгу носились друг за другом. Когда Ванюша начинал часто дышать, высунув язык, Женя разводил его длинные уши в стороны и дул щенку в рот. Тот безуспешно пытался поймать зубами воздух. Когда он переставал «кусать» воздух, Женя начинал поочередно дуть в уши. Пес резко поворачивал голову, щелкая зубами. Случалось, что Женя не успевал отдернуть руку.

Когда Ванюше кидали косточку, он всегда грыз ее жадно, с остервенением. Часто слышался Женин голос:

— Ванюша, дай мне косточку.

Ванюша обнимал кость лапами и начинал грозно рычать. Когда Женя протягивал руку, глаза Ванюши следили за малейшим движением руки. Глаза его, казалось, наливались кровью, и рычание переходило в грозный рык. На этом заканчивалась Ванюшина злобность. Как только Женина рука ложилась ему на голову, он моментально расслаблялся, принимая ласку. Но как только Женя отходил, Ванюша начинал снова рычать, приглашая играть. Такие игры могли продолжаться до бесконечности.

При всей своей неуклюжести, Ванюша был хитер как змей и сообразителен по сравнению с Лютой. Если Люта, стремясь открыть входную дверь, изгрызла притворную планку до такой степени, что ее пришлось менять, то Ванюша проявил себя настоящим интеллектуалом.

Он очень быстро освоил открывание всех дверей и калиток. Ванюша вставал на задние лапы и передней лапой нажимал на ручку замка. При этом он помнил, какую дверь надо толкать, а какую необходимо тянуть на себя. Эта его особенность подчас приносила кучу неудобств и неприятностей, особенно с соседями.

Однажды, когда Ванюша был еще маленьким, мы взяли с собой Люту на Цаульское озеро, где ловили раков. На берегу паслась корова на длинной цепи. Люта, «узрев» дичь, кинулась вперед. Корова попятилась, натянув цепь до предела, наклонила в защитной позе голову с острыми рогами.

Люта не переставала облаивать ее, периодически делая стойку и оглядываясь на нас. Так и стояла корова более часа, не имея возможности пастись. Первыми не выдержали мы. Я завел машину и, погрузив снасти, позвал Люту. Покидала она свою «дичь» крайне неохотно.

Будучи на этом озере в другой раз, я захватил с собой обоих спаниелей. У противоположного берега озера они заметили двух, плавающих у камышовых зарослей, диких уток. Собаки с ходу бросились в воду и поплыли в сторону уток. На мой голос они даже не реагировали. Когда Люта с Ванюшей подплыли к камышам, утки поднялись в воздух и улетели.

Собаки скрылись в камышах. Вскоре, один за другим, они вылезли на берег, держа в зубах довольно крупных утят. Оставив утят на берегу, мои охотники снова бросились в воду. Со стороны сторожки у плотины к ним бежал охранник.

На машине я прибыл на место охоты одновременно со сторожем. Слегка придушенные утята даже не пытались спасаться бегством. Один птенец был помят довольно сильно.

— Я наблюдаю за утятами с весны. Их должно быть восемь, — сказал сторож. Я пересчитал утят. Их было семеро. Сторож собрал утят в мешок. Предложил поделить. Я отказался.

Мы Женей любили ездить на озера урочища Зурлоае. Однажды Ванюша погнал какую-то невидимую дичь, возможно зайца. Он не возвращался так долго, что я вспомнил потерянную в этих местах Ингу. Появился он через часа полтора, весь облепленный колючим и цепким репейником. Вернувшись домой, мы долго очищали и вычесывали сначала Ванюшу, потом заднее сиденье машины.

Особенно любили наши спаниели участвовать в ловле раков с помощью бредня. Плыли они не рядом с кем-то из нас, а норовили двигаться вплавь чуть впереди и по центру бредня. Мешали они нам здорово. Когда кто-нибудь из них путался в бредне, мы освобождали их тут же, теряя раков. Женя при этом говорил:

— Вот так поймали рака!

Конец нашей охоты знаменовался целой серией предосторожностей. Научил нас этому Ванюша. Выйдя однажды на берег, весь облепленный толстым слоем желтой глины, Ванюша ворвался в салон и стал выкатывать и вытирать об заднее сиденье себя любимого. Результат можно не описывать.

Поэтому с самого начала охоты мы закрывали машину, поднимали стекла, так как прыгучесть наших питомцев была невероятной. Мы отмывали собак от налипшей грязи, стараясь быстро проскользнуть в салон. Ехали медленно. Собаки бежали рядом до полного высыхания.

«Охотился» Ванюша и дома. Когда я открывал ворота, чтобы выехать или загнать автомобиль во двор, Ванюша мгновенно покидал двор. Он выбегал на улицу так стремительно, что для меня стало понятным выражение «выпрыгнуть из кожи».

Забежав, как хозяин, во двор соседки, он хватал карликового песика неопределенной породы и на всех парах несся к нам во двор с пойманной «дичью» в зубах. Подбежав ко мне, он оставлял добычу и ждал заслуженной похвалы. Когда я выпроваживал невольного гостя и закрывал ворота, Ванюша, опершись передними лапами на ворота, недовольно лаял вслед убегающей «дичи».

В течение нескольких лет дважды в год Люта регулярно радовала нас очаровательными щенятами. Своей плодовитостью она резко сократила мои расходы на бензин. Охотникам из соседнего района было выгодно приобретать щенков в обмен на бензин. Они оценивали щенят настолько высоко, что в течение нескольких лет мои расходы на бензин были ничтожными.

В пятилетнем возрасте начале лета Ванюша стал скучным, естественные надобности справлял с трудом. Вначале я подумал о гнойном воспалении простаты. Такое иногда бывает у старых псов. Осмотрев Ванюшу, сзади увидел крошечную сочащуюся желтой сукровицей ранку. Договорившись в коллегой рентгенологом, после обеда, когда поликлиника была пуста, повез Ванюшу на рентген. На рентгенограмме отчетливо была видна тень утяжеленной пульки пневматического ружья. Несмотря на лечение, умирал Ванюша мучительно долго.

За период болезни Ванюши я чуть не пропустил период охоты у Люты. Аргона изолировал вовремя, посадив на цепь за загородкой. За Баську я был совершенно спокоен, так как он был еще щенком, а половая зрелость у московской сторожевой наступает значительно позже, чем у собак других пород. Подходящего кавалера для Люты на тот момент не было.

Каково же было всеобщее удивление, когда у Люты стал расти живот. Я был уверен, что это была ложная беременность. Живот продолжал расти. Придя однажды с работы, Таня попросила меня посмотреть, что с Лютой, так как из ее будки жена слышала стоны и повизгивание. Заглянув в будку, я увидел толстого, как батон щенка. Его расцветка точь-в-точь повторяла Баськину раскраску. С первого же дня он стал для всех Манькой, Манюней.