– Каких, например?

– Спать в своей постели, ходить на работу, заниматься ребенком и домом, встречаться с друзьями, а не принимать их, как посетителей, возле больничной койки.

– А для Максима Ковалева среди множества приятных дел останется место?

Словно спрятавшееся за облаками солнце, улыбка Маргариты погасла, и она опустила глаза. – Мы могли бы перезваниваться…

– Перезваниваться – и все…? – задохнувшись от разочарования, Максим ждал, что она что-нибудь добавит, чтобы смягчить свой жестокий ответ, но не дождался. Страшась внезапных подозрений, он счел не лишним уточнить: – А какой чести удостоился Петров?

– Это тебя не касается.

– Все понятно! – В бешенстве вскакивая со скамейки, Макс принял излюбленную позу: руки в карманах, перекат с пяток на носки – как разгон перед наступлением и, набрав достаточную силу, ринулся в бой. – Молодой, навязчивый – гонишь его, а он все равно вертится под ногами. Неужели тебе так неприятно мое общество? Ты предпочитаешь видеть рядом с собой старика? Спокойный, уравновешенный и без претензий – это же со скуки помереть можно!

– Игорь – не старик! – вступилась за доктора Маргарита. – И что значит – предпочитаешь? Здесь клиника, и ежедневное общение врача и больного – норма. У нас сложились добрые дружеские отношения – в чем криминал?

– Брось, Марго, ты не так наивна, чтобы верить в сказки! Между мужчиной и женщиной не бывает отношений, не окрашенных в романтические тона. Дружба противоположных полов обязательно предполагает либо выход из глубокой эмоциональной привязанности, либо переход к ней. Судя по тому, что раньше вы с Петровым были незнакомы, ваше «дружеское» общение развивается по второму пути.

– Чушь! – поморщилась Маргарита. – Останови свое больное воображение.

– Напротив, я всегда трезво смотрю на вещи. Признайся честно: ты влюблена в своего спасителя? – Максим застыл на носках, впившись взглядом в лицо собеседницы.

– Ты в своем уме? Он женат.

– Глупейшая отмазка! Разве может штамп в паспорте помешать чувствам? Неужели ты, и правда, ничего не замечаешь? – Он готов был схватить ее за плечи, чтобы тряхнуть, как следует, и открыть глаза на истинное лицо хирурга.

Разгадав его намерения, Маргарита тоже поднялась со скамейки и, останавливая в последний момент опасный порыв, больно ткнула Макса указательным пальцем в грудь: – А не ты ли превратил меня в пациентку особой важности? Сначала пускаешь в ход фамилию, а теперь удивляешься произведенному эффекту?

– В пациентку, но не в друга, улавливаешь разницу? С пациентами не разговаривают по душам, засиживаясь глубоко за полночь! Твой любимец еще не забыл, что он здесь работает, и не ты одна нуждаешься в его услугах?

– Это невозможно. Игорь – профессионал, и у тебя нет оснований злиться на него.

– А я не злюсь! Я счастлив и доволен! Вон идет твой любимый доктор, наверное, узнать о самочувствии. Это так естественно для оперирующих хирургов – разыскивать больных на территории лично! Здравствуйте, Игорь Владимирович! – с шутовским поклоном обратился он к подошедшему седовласому мужчине. – Вы так преданны своим клиентам, что впору орден вручать «За беспредельную чуткость и неотступное внимание»! Теперь я понимаю, почему вас не прельстили предложенные мною деньги: после выздоровления награда обещает быть намного пикантней!

– Ты чересчур возбужден, попей валерьянки, – миролюбиво отозвался Игорь на хамский выпад Максима. – А вам, голубушка, пора на капельницу. – Ухватив остолбеневшую Маргариту под локоть, он повел ее в сторону лечебного корпуса.

Превосходство, на миг промелькнувшее в лице соперника, резануло взвинченного Макса так, что у него потемнело в глазах. Обуздывая вспыхнувшую ярость, он заскрипел зубами: «Это ты сейчас – король! Посмотрим, каков будет расклад после выписки. Правду не утаишь! И еще неизвестно, что скажет Марго, открыв для себя другую сторону «идеального» врача»! Стиснув челюсти, и сжав кулаки, он направился к своей машине, чтобы взреветь мотором и помчаться на бешеной скорости, усмиряя гнев.

Получив документы о выписке, и тепло распрощавшись с докторами и медсестрами, Маргарита вызвала такси. Хозяин белой «Mazda», со светящимся желтым коробом на крыше, принял из ее рук вещи и положил на заднее сиденье, любезно предложив место рядом с собой. Мужчина не успел выжать сцепление, как перед капотом его «рабочей лошадки» возник темно-серый «BMW». Визг тормозов заставил вздрогнуть всю округу.

Обалдевший таксист высунулся в окно и покрутил пальцем у виска: – Ты что, псих?

Не обращая на него внимания, Макс выпрыгнул из кабриолета, и, рванув на себя украшенную шашечками дверь, повелительно протянул ладонь опешившей Марго. На лице молодого человека была написана такая решимость, что она не рискнула возражать и покорно вышла из машины. Усадив женщину в свой автомобиль и пристегнув ее ремнем безопасности, Максим сунул возмущенному таксисту деньги, не забыв забрать багаж. Затем, продолжая хмурить брови, дождался, пока крыша кабриолета займет свое «зимнее» положение, и вывернул со двора клиники, не проронив ни слова.

Они успели проехать пару кварталов, прежде чем Марго отважилась нарушить тишину:

– Что это было?

– Я тоже хотел бы знать! Приезжаю в больницу, и вместо того, чтобы найти тебя лежащей в постели, еле-еле успеваю вытащить из, какой-то, Мазды! С чего вдруг прорезалась столь неудержимая тяга к путешествиям?

После первоначального молчания нервозный всплеск красноречия, вкупе с грозно сверкающими глазами произвел на женщину еще более гнетущее впечатление, заставив неизвестно зачем оправдываться: – Получила документы о выписке и вызвала такси. Какую машину прислали – в такую и села…

– И конечно, меня в известность ставить не собиралась?

Максим не сбавлял обороты, воскресив в памяти Маргариты давно забытые неприятные ощущения провинившейся стажерки в кабинете разгневанного начальства. Разозлившись, она ехидно пропела в ответ: – Что вы, босс, ваше время слишком драгоценно, чтобы отвлекать от дел по пустякам.

– Ах, да, я и забыл: мы же такие самостоятельные, независимые! На черта нам чужая помощь? Проще сесть в первую подвернувшуюся иномарку, а там – будь, что будет!

– Ты не имеешь права так разговаривать со мной! – потеряв терпение, возмутилась женщина.

– А как еще с тобой разговаривать?! Любой подросток знает правило лихачей-извозчиков: лишь бы быстрей, и не важно – кто сидит в машине!

На миг воцарилась пауза.

– Подожди-подожди.… Так весь крик из-за того, что я подвергла себя опасности, усевшись в такси? – уточнила Маргарита, не уверенная, что правильно истолковала его беспокойство. Излишне плавный ход дерзкого кабриолета и напряженное молчание водителя подтвердило ее догадку, заставив недоуменно удивиться: – Но ты не можешь быть всегда рядом со мною…

– И что, по-твоему, должно этому помешать?

– Пожалуйста, не надо! – взмолилась Маргарита, боясь увязнуть в споре, истощающем силы и нервы. Дорога домой становилась слишком длинной и утомительной. Женщина прикрыла глаза, но в следующую секунду распахнула их, поразившись резкому контрасту в смене интонаций строгого опекуна.

– Извини, – покаянно попросил он прощения. – Я постоянно порчу тебе настроение, так что ты вполне оправданно избегаешь наших встреч. Обещаю исправиться. – Виноватая улыбка тронула его губы, уничтожив без следа былое возмущение. – Давай не будем омрачать радостное событие ссорой.

– Какое еще событие?

– Тебя выписали, а значит, мы – победили! – торжественно пояснил Макс.

Он так уверенно произнес слово «мы», соединяя их в единое целое, что у Маргариты защипало в глазах. Она отвернулась к окну, и некоторое время рассматривала проплывающие мимо здания. Название улицы на одном из них заставило ее резко обратиться к спутнику: – Куда ты меня везешь?

– Домой.

– Но я живу в другой стороне!

– Ко мне домой, – мягко поправился он.