– Узнать меня получше. У нас наверняка много общего.

– И ты хочешь про себя все рассказать?

– В обмен на рассказы о тебе.

– Опять – двадцать пять! Может, ты все-таки объяснишь, из-за чего такое внимание к моей персоне?

– Я же говорил: ты – удивительная женщина, совершенно не похожая на других…

– Прекрати! – поморщившись, оборвала его Маргарита. – Это – комплименты для моей дочери. В свои девятнадцать она пришла бы в восторг от того, что сумела выделиться из толпы. На меня можешь не тратить свое красноречие.

– У тебя есть дочь? – оживился собеседник, пропустив ее раздраженную ремарку мимо ушей.

– Есть. Кстати, очень симпатичная и стройная особа. Познакомить? По возрасту подойдет.

– Меня не впечатляют эти юные создания, какими бы красивыми и стройными они не были.

– Да ну? – ничуть не поверила Маргарита, но уличить молодого человека во лжи ей помешали мелькнувшие справа кованые ворота парка.

Проехав несколько метров вперед, добровольный таксист отыскал свободное место на обочине и аккуратно пристроил кабриолет рядом с невзрачным на его фоне седаном. Женщина еще не успела сообразить – что к чему, а сверх меры энергичный спутник уже протягивал ей руку, причем так естественно, будто, только этим всю жизнь и занимался.

Оценив галантный жест, Маргарита с благодарным кивком приняла помощь твердой мужской ладони. Но как только черные каблучки коснулись асфальта, надежная опора превратилась в железное кольцо, сковавшее запястье, и, безобидный, на первый взгляд, парень стремительно повлек ее за собой вглубь аллей. Испугавшись, женщина чуть не закричала, но оглядевшись вокруг, погасила приступ страха: в парке было полно народу, и если Максим не сумасшедший, он вряд ли отважится на криминал в присутствии полусотни свидетелей. Некоторое время Маргарита приноравливалась к широким шагам молодого человека, думая только о том, чтобы не споткнуться и не упасть, а подняв голову, поймала на себе ироничные взгляды прохожих. Внезапно ей представилась картина со стороны: рассерженный брат тащит домой улизнувшую из-под родительского надзора сестру, а та сопротивляется, не желая менять свой шикарный наряд на одеяние монашки. Сюжет даже ей показался забавным и, не сдержавшись, женщина нервно хихикнула. Максим тотчас замер, как вкопанный и поднял брови в знак вопроса.

– Ты всегда так гуляешь? – Маргарита приподняла вверх запястье, побелевшее от стальной хватки длинных пальцев.

– Ох, прости! Я боялся, что ты убежишь.

– Убегу?! Это было бы еще веселее: долой каблуки и вприпрыжку по клумбам!

– Ты – от меня, а я – за тобой! Мы бы весь парк удивили.

– Удивили – не то слово, народ бы животы надорвал!

– А мы – «зазвездились» в «YouTube»!..

Они перекидывались сквозь смех фразами, освобождаясь от обоюдного напряжения, а успокоившись, медленно побрели по аллее.

– Итак, у тебя есть дочь? – вернулся Максим к прерванному в автомобиле разговору.

– Странно, что тебя это так удивляет. В моем возрасте дети – нормальное явление.

– Ты опять за свое! Забудь: возраст – не наша тема. Сколько лет ты была замужем?

– Почему «была»? – лукаво парировала Марго, не желая вдаваться в подробности своей семейной жизни.

Собеседник заметно напрягся, но поразмыслив немного, расправил морщины на лбу: – У тебя нет обручального кольца, а значит ты либо свободна, либо собираешься стать таковой.

– А если гражданский брак?

– Я не считаю его за брак: временное пребывание под одной крышей. По факту – та же свобода.

– Сурово! И этот человек назвал меня «максималисткой», – шутливо отыгралась Маргарита. – Из всего сказанного следует – что ты не женат. Тебя пугают обязательства?

– Нисколько. Просто пока не встретил свою, единственную… – избитой фразой откликнулся Макс и вдруг замер на полуслове. Его дыхание сбилось, в глазах поднялась какая-то волна, он судорожно сглотнул и покачнулся.

– Что? Что случилось? «Скорую»? – с растущей паникой Маргарита наблюдала, как лицо молодого человека бледнеет, затем краснеет, покрываясь испариной, затем краска сходит какими-то неровными пятнами, возвращая естественный цвет коже, а он стоит, не шевелясь, и не сводит с нее расширившихся глаз. – О, Господи, да говори же, наконец! – дернула она изо всей силы парня за рукав, лихорадочно нащупывая в сумке мобильник.

– Все хорошо, все в порядке… – прошелестело у нее над ухом, и рука с найденным телефоном утонула в мужских ладонях.

– Ну и напугал же ты меня… – опасливо поежилась Маргарита. Из боязни спровоцировать новый приступ, она не решилась отнять руку, с каждой секундой все больше ощущая неловкость от горячего прикосновения. – И часто с тобой такое?

– Первый раз.

– А улыбаешься чему?

– Потом, как-нибудь, расскажу, хорошо?

Неопределенно пожав плечами, она мягко высвободила ладонь: – По домам?

– Нет-нет, мы же приехали гулять – значит, будем гулять. Но, пожалуй, чашка кофе сейчас не помешает.

– Да, было бы кстати, – согласилась женщина. «И желательно в одиночестве». Ей требовалось время, чтобы осмыслить этот снежный ком из эмоций.

Но Макс не собирался предоставлять ей такую возможность. Он усадил ее за столик и пробежал глазами по строчкам меню: – Что ты будешь?

– Двойной espresso.

– Понятно, значит на мой вкус.

Заказ на завтрак удивил Марго своей изысканностью, возродив угаснувший было интерес к новому знакомому: «Он великолепно разбирается в меню, великолепно водит машину, прилично воспитан и очень привлекателен внешне. Кто же он такой?» Перебирая в уме варианты, она пропустила внимательный взгляд собеседника.

– О чем задумалась? – Взяв на себя роль хозяина, Макс увел у нее из-под носа кофе, водрузив на его место тарелку с омлетом.

– Пытаюсь угадать – кто ты такой? – честно призналась Маргарита. – Только давай сразу договоримся: или правду, или ничего.

– Не любишь, когда врут?

– Терпеть не могу. Ложь все равно будет разоблачена, не сразу, так потом. Глупо отодвигать неизбежное.

– Отодвигать неизбежное… – словно эхо, повторил Максим, и вдруг широко улыбнулся: – Хорошо сказано, я запомню! Итак, кто я такой? Прежде всего, мужчина,… – он сделал многозначительную паузу, – потом начинающий бизнесмен, не так давно открыл новое предприятие, насколько успешно – покажет время. Люблю крутые тачки, вкусную еду, качественную музыку…

– И при этом не любишь молоденьких девушек, – закончила за него Марго. Получив в подтверждение кивок головой, женщина помедлила несколько мгновений, но все же, решилась задать вертевшийся на языке вопрос: – Ты – гей?

Оглушительный смех, раздавшийся в следующую секунду, заставил ее вздрогнуть. Максим веселился искренне, безудержно, до слез. – Нет, ха-ха!.. дорогая, – по частям выталкивал он из себя. – С моей, ха-ха!.. ориентацией, ха-ха!.. все в порядке…

Что-то в ответе собеседника кольнуло Маргариту – то ли фамильярное: «дорогая», то ли обсуждение интимных пристрастий малознакомого человека, но сейчас было не до этих тонкостей. – Тогда я вообще тебя не понимаю: ты не любишь мужчин, ты не любишь женщин – кого же тогда ты любишь?!

– Не путай грешное с праведным: я не говорил, что не люблю женщин вообще. Я сказал, что мне не нравятся молодые девушки.

– Вот как? – еще больше удивилась Марго. – И чем же не угодили тебе юные красотки?

Макс пожал плечами: – Они искусственные какие-то, не натуральные. Бояться показать себя такими, какие есть на самом деле – начинают лгать, притворяться, играть чужие роли, не понимая, что это выглядит неестественно и фальшиво.

– Может быть, ты предъявляешь девушкам слишком высокие требования? И они врут, стремясь им соответствовать?

– Но какой смысл, ведь правда все равно выплывет наружу – и разочарование только усилится.

– А женщины постарше не врут?

– Я думаю, им незачем. У них уже опыт за плечами, житейская мудрость, что ли…

Слабая догадка зародилась в голове Маргарита, и она ринулась в атаку: – И ты рассчитываешь, что с взрослыми женщинами будет проще: да-да, нет-нет, так? Их не надо уговаривать, не надо разгадывать, не надо добиваться. Потому, что они не строят иллюзий на свой счет и на счет ваших отношений, определенно зная, что это временная связь и претензий не будет? Все очень удобно и легко – никаких проблем и обязательств. «Мы просто встретились, и просто разойдемся!» – с сарказмом процитировала она слова какого-то поэта.