Король как бы между прочим обратил внимание доктора Шеффера, что сегодня он послал сюда даже своих жён, чтобы и они вложили вклад в оборону острова. Действительно, доктор без особого труда разглядел в толпе мужчин и женщин пять отличавшихся особой дородностью королев, в том числе и посетившую его утром Капуле. Как и простые смертные, королевы, напрягаясь от натуги, подносили к стройке тяжёлые камни.

   — Ваше величество, — не на шутку обеспокоился доктор, — не повредит ли эта работа здоровью королев?

   — Ничего с ними не случится, — хохотнул король. — Время от времени им полезно немного размяться.

Оторвавшись от носилок, к ним подошла крупная, незнакомая Шефферу женщина. Сверкнув зубами, поздоровалась: «Алоха!» Она была так высока, что доктор едва достигал ей до плеч.

   — Это, доктор, моя сестра Таириноа, — представил её король.

Доктор Шеффер радушно поклонился.

Сестра короля что-то сказала брату, и он перевёл:

   — В честь нашей дружбы она хочет подарить вам небольшую деревню на берегу Ваимеа.

   — Как, прямо сейчас? — всполошился Шеффер. — Но нам бы надо оформить всё это официально, на бумаге.

   — Таириноа говорит, — продолжал переводить король, — что она будет рада видеть завтра доктора у себя. Тогда вы и оформите нужную бумагу.

   — Благодарю за честь, ваша светлость, — расплылся улыбкой доктор Шеффер. — Завтра я непременно навещу вас.

   — Её беспокоит нарыв на левой ноге, — продолжал переводить король. — Ей бы хотелось, чтобы вы её осмотрели и назначили лечение.

   — Я всё сделаю для вашей очаровательной сестры, — пожал руку короля доктор Шеффер. Но не сдержал любопытства: — А велика ли деревня? Сколько в ней жителей?

   — Примерно одиннадцать семей, — ответил король.

Зная средние размеры канакских семей, доктор быстро прикинул: никак не меньше пятидесяти человек. Это большая удача!

Король подождал, пока сестра отошла и с тяжёлым вздохом вновь взялась за носилки, и сказал:

— Что ж, доктор, вы видите, что оборона острова идёт по намеченному плану. Не пора ли нам известить Камеамеа об объявлении ему войны?

   — Это будет преждевременно, ваше величество, — мгновенно отреагировал Шеффер. — Пока мы не закончим строительство фортов здесь, в Ваимеа, и в долине... — он опять замялся, и король с готовностью подсказал:

   — В долине Папаа?

   — Совершенно верно, в долине Папаа. Пока мы не закончим эту работу, торопиться с объявлением войны не следует. Поверьте, ваше величество, я не менее вас желаю отомстить Камеамеа за оскорбление, нанесённое русским на острове Оаху его премьер-министром, этим Джоном Янгом. Но, как говорится, каждому овощу свой срок.

   — Хорошо, подождём, — согласился король.

Возвращаясь с переводчиком после осмотра стройки на факторию, доктор повстречал вождя, окрещённого им Платовым, и, пожав ему руку, участливо спросил:

   — Как ваше здоровье, мой дорогой друг Платов?

   — А почему вы спрашиваете об этом? — встревожился тот. — Я плохо выгляжу?

   — У меня сегодня был тяжёлый день: пришлось оформить несколько бумаг вместе с вождями и родственниками короля, пожелавшими подарить мне землю. Я ожидал, что придёте и вы, но тщетно. Поэтому подумал, уж не заболели ли вы.

   — А что вы хотели сказать мне, куака Папаа? — простодушно поинтересовался Платов.

Доктор в изумлении вскинул брови.

   — Я... я... Мне казалось, что и вы тоже, как эти вожди, захотите подарить участок земли... Меня, кстати, многие просили, чтобы и им были даны русские имена. Но король предупредил: такой милостью могут быть отмечены лишь избранные. Я надеялся, что вы пожелаете как-то отблагодарить меняна лице Платова отразилось искреннее смущение.

   — Да я готов сделать всё, что пожелает каука Папаа, — пробормотал он.

Доктор схватил его за руку.

   — Так не будем терять понапрасну время. Идёмте ко мне — нужна лишь ваша подпись под документом.

На фактории, расспросив вождя, какую именно землю и с каким количеством людей он собирается принести в дар, уже понаторевший в этом деле доктор быстро составил акт, удостоверяющий, что алии Ована Платов в знак благодарности доктору фон Шефферу за многие полученные от него подарки дарит оному доктору участок земли Туилоа в провинции Ханапепе, близ реки Ханапепе, вместе с одиннадцатью жителями. Вспомнив об имеющейся там реке, Шеффер по счастливому наитию внёс в документ новый мотив: «Каноэ, на котором будет рыбачить доктор Шеффер, объявляется табу для местных жителей. Король Каумуалии также накладывает табу на принадлежащую доктору Шефферу землю и на все времена освобождает землевладельца доктора Шеффера от уплаты каких-либо пошлин».

   — С королём мы всё уже обсудили, — небрежно сказал доктор Шеффер, как только переводчик пересказал вождю документ, и протянул перо для подписи.

Вождь Платов обещал, когда будет удобно кауке Папаа, совершить с ним прогулку в провинцию Ханапепе и в присутствии всех её жителей торжественно объявить, что он дарит своему русскому другу землю.

Эти канаки, подумал, проводив вождя, доктор Шеффер, при близком знакомстве оказываются очень даже славными людьми.

Ставший чуть не в один день земельным магнатом, доктор Шеффер испытывал жгучее нетерпение поскорее ознакомиться с новыми владениями, представиться своим подданным, поставить перед ними задачи по обработке земли, разбить плантации, сады, огороды. Время идёт, не культивированная пока земля ждёт, чтобы её возделали, и она способна давать не один, а несколько урожаев в год. Чем быстрее её засеешь, тем быстрее будешь собирать урожай.

Словом, через несколько дней, убедив короля, что ему необходимо проверить, как идёт строительство фортов в долине, носящей его имя, доктор Шеффер отправился в новое путешествие. Он взял с собой проводником вождя Овану Платова. Чтобы лучше изучить географию острова, а заодно приглядеть новые плодородные места, доктор Шеффер двинулся пешком, намереваясь выйти на северную сторону острова, обогнув его с юга на восток.

Дарованная Платовым земля в провинции Ханапепе лежала вблизи Ваимеа, к востоку от реки Ханапепе. Сандвичане испокон веков называли эту долину Туилоа. На севере она была ограничена притоком реки Ханапепе с длинным, труднопроизносимым, на взгляд доктора, названием. На юге выходила к берегу моря.

Теперь, когда доктор Шеффер уже имел некоторый опыт проведения церемоний передачи земли в его собственность, он постарался сделать всё примерно так же, как это было организовано в долине Ханалеи: общее собрание жителей на зелёной лужайке, подарки местным алии, торжественное оглашение перед народом дарственного акта, пожатие рук тем крестьянам, кого передавали ему вместе с землёй, угощение под открытым небом и в заключение программы жизнерадостные песни и пляски канаков.

   — Главное, — внушал доктор Оване Платову перед началом церемонии, — создать атмосферу всеобщего веселья, а ещё лучше — народного ликования.

Всё получилось почти так, как они и задумали. Кто-то из вождей выпил, правда, чересчур много и начал буянить и преждевременно запевать песни. Кто-то был обижен тем, что каука Папаа обделил его подарками. Но на всех подарков не хватит. Кого-то ублажишь, а обиженные всё равно найдутся. Если даришь платок, обижаются, что не подарил зеркало. Даришь нож — опять обижены, что другому достался топор и т. д.

Как только Платов сообщил собравшемуся народу о передаче в вечную собственность этой земли кауке Папаа, взял слово сам виновник торжества. Он объявил, что в память об этом событии даёт долине новое имя. Отныне она будет называться долиной Георга. Пусть запомнят, твёрдо решил доктор Шеффер, что он не Егор Николаевич, как зовут его русские, и отнюдь не Папаа, как прозвали канаки, а Георг Антон Шеффер, и только так!

   — Вот эта река, — доктор указал на струившийся среди зелёных берегов приток реки Ханапепе, — отныне будет называться рекой Дон!