К о ш е ч к и н (кричит). Тиш-ше! Любители конного спорта! Пропустите без очереди виднейшего знатока и ценителя, почетного гражданина на благородной ниве развития конского поголовья в пределах нашей родины Семена Семеновича Выдуваева!
Невозмутимо прорезая толпу, к кассе важно и чинно идет В ы д у в а е в. Выдуваев наклоняется к окошечку кассы и отваливается от него с пачками денег в обеих руках. Вокруг — завистливые вздохи, восклицания.
(Подобострастно.) Поздравляю, Семен Семенович, с предвосхищением победы.
П е р в а я д е в у ш к а (делая реверанс). Поздравляю.
В т о р а я д е в у ш к а (так же). Поздравляю.
Т р е т ь я д е в у ш к а. Поздравляю.
П е р в а я д е в у ш к а.
Жизнь проносится мимо, как птица,
Не успеешь за модой следить.
Заграница моя, заграница,
Ты сумела меня покорить.
Танцует.
В т о р а я д е в у ш к а.
Жажду я для любви сохраниться,
Для свободной, бессрочной любви.
Ах, мечта ты моя, заграница,
Не зови ты меня, не зови.
Танцует.
Т р е т ь я д е в у ш к а.
В лес глухой я мечтаю укрыться,
Чтоб свободой и негой дышать.
Заграница моя, заграница,
Мне б тебя хоть во сне увидать!
Танцует.
В ы д у в а е в (смахивая слезу, растроганно). Да, да, я пол-Европы объехал… Повидал. Прикоснулся… (Облизнул губы.) Выпить бы.
Кошечкин торопливо вынимает из бокового кармана плоскую бутылку, раздвижную рюмку, наливает коньяк, а так как руки Выдуваева заняты, опрокидывает ему коньяк в рот.
В ы д у в а е в. Закусить бы…
Девушки хватают с лотка стаканчики с мороженым, начинают кормить Выдуваева с ложечки, ласкаясь к нему.
Входят П а в е л И л ь и ч и П е т р П е т р о в и ч.
П а в е л И л ь и ч (радостно). Семен Семенович! Выдуваев!
П е т р П е т р о в и ч. Сенька! Дьявол!
Выдуваев чуть не давится мороженым. На его лице мы видим сложную гамму чувств: здесь и радость, и испуг, и стыд, и желание найти выход из ситуации, в которой он оказался.
К о ш е ч к и н. Вас…
Выдуваев, словно это относится не к нему, оглядывается по сторонам.
П а в е л И л ь и ч. Ну, чего головой крутишь, Выдуваич! Неужели не узнаешь? Бывшего командира своего кавалерийского полка не узнаешь?
П е т р П е т р о в и ч. Комиссара не узнаешь?
В ы д у в а е в (очень неуверенно, скорее инстинктивно). Вы… меня?
П а в е л И л ь и ч. Да брось ты нас разыгрывать. (Подходит, обнимает Выдуваева за плечи.) Я своего полкового ветеринара через сто лет узнаю. Помнишь? Подойду к тебе перед боем: «Дай, Сеня, спирту глоток, нутро согреть». А ты: «Лимит не велит». (Смеется.) Тебе кони были дороже друзей, а? Ветеринарная твоя душа! Зато кони в полку были — это ж кони!
В ы д у в а е в (бормочет). Недоразумение! (Рассовывает деньги по карманам, словно желая избавиться от ненужных свидетелей.) Ошибка, граждане. Первый раз вижу. Пардон. Продавщица мороженого (сочувственно, Выдуваеву). А вы вспомните хорошенько. (Павлу Ильичу и Петру Петровичу.) Может, контуженый, вот и забыл…
В ы д у в а е в. Не помню, граждане. Не знаю. Разрешите пройти. Пардон.
П е т р П е т р о в и ч. Погоди! Сеня! Неужто правда, что ты нас с Павлом Ильичом не узнаешь? А ну, присядь. Присядь, дорогой. Сейчас ты всё, всё до былиночки вспомнишь. Помнишь нашу боевую походную? (Запевает.)
Трубы протрубили — конники в поход!
По тылам фашистским мы летим вперед.
П а в е л И л ь и ч (подхватывает).
Кони словно птицы, копыта не стучат.
Победа нас встречает улыбками девчат.
В м е с т е.
Гей, бурка черная Доватора,
Не забыть тебя, не забыть…
На войну уходили орлятами,
Не орлятами, а цыплятами —
Надо правду, друзья, говорить.
П е т р П е т р о в и ч.
Пронесутся битвы, отгремят бои,
Ох, и налюбуюсь на глаза твои.
П а в е л И л ь и ч.
Не грусти, любимая, скоро выйдет срок.
Я вернусь с победой на родной порог.
В м е с т е.
Гей, бурка черная Доватора,
Не забыть тебя, не забыть.
На войну уходили цыплятами,
Становились в боях орлятами,
А потом, как орлы, научились парить,
Надо правду, братва, говорить.
П а в е л И л ь и ч (обрывает песню, торжествующе). Ну?
В ы д у в а е в (спокойно). Соловьев-Седой? Слова Долматовского?
П е т р П е т р о в и ч. Какой Соловьев-Седой? Какой Долматовский? Ведь это ты, Семен, нашу полковую песню сочинил.
П р о д а в щ и ц а м о р о ж е н о г о. Кто бы мог подумать! (С восхищением смотрит на Выдуваева.)
В ы д у в а е в. Первый раз слышу. (Весело, наступательно.) Тронут. В друзья к вам записаться готов. (Грустно.) А может, вашего друга давно и в живых нет? Или без вести пропал… (Горестно.) Уходят однополчане… Без атак и выстрелов — уходят. (Деловито, будто стряхнув с себя пыль.) Пропустите меня, граждане. (Уходит.)
К о ш е ч к и н. Напьются, потом игнорируют вопросами человека. (Уходит вместе со своими подружками.)
П е т р П е т р о в и ч. Обознались, значит.
П а в е л И л ь и ч. Выходит. Не мог Выдуваев от меня отказаться: как-никак без пяти минут родственники мы с ним.
П е т р П е т р о в и ч. То есть?
П а в е л И л ь и ч. Очень просто. Мой сын Сережка на его дочери женится. Сегодня по телефону из района звонил. На свадьбу зовет. Вот и едем, Петро, ибо нет и не будет теперь мне покоя, пока я настоящего Выдуваева своими глазами не увижу.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Декорация первой картины. В момент открытия занавеса яростно звонит электрический звонок. На крыльце появляется Д а р ь я Ф о м и н и ч н а в белоснежной наколке, как на первоклассной горничной.
Д а р ь я Ф о м и н и ч н а. Кто там?
Чей-то голос пытается ответить, но его заглушает лай собак. На крыльце появляется А л и н а.
