— Угадай с трех раз.

Лицо Телеги оживилось.

— Неужто Николай?

— Он самый. — Ксюша сделала шаг в прихожую.

Сонька моментально посторонилась, пропуская ее, а следом и Макса.

— Если честно, я его совсем другим представляла, — проговорила она, впрочем, без особого разочарования.

— На вкус и цвет товарищей нет, — спокойно произнесла Ксюша.

Сонька захлопнула дверь и сделала пригласительный жест.

— Проходите, чувствуйте себя, как дома.

Ксюша и Макс вошли в огромную гостиную. Ксюша видела, что Макс боится, но старается не показать этого. В целом же он держался молодцом, абсолютно естественно, не вызывая никаких подозрений.

— Сейчас принесу кофе, — пообещала Телега и скрылась в холле.

— Когда пугать ее? — шепотом поинтересовался Макс. — Прямо сейчас?

— Нет, погоди. — Ксюша вошла во вкус.

Ей хотелось покуражиться, поиздеваться над Сонькой, так, как она издевалась над ней. Они возьмут ее врасплох, внезапно, ошеломят, раздавят, не оставят ни малейших путей к отступлению. А потом пусть поклянется, что никогда больше не обратит против Ксюши свои чары.

— Кто же все-таки она такая? — с любопытством спросил Макс. — На деловую не похожа — слишком чудная. Больше смахивает на чокнутую.

«Сказать ему, что она колдунья? — раздумывала Ксюша. — Нет, не скажу. А то еще, чего доброго, струсит окончательно и убежит».

— Она вдова одного состоятельного человека.

Макс навострил уши.

— Имя скажи. Может, я слыхал.

— Даже если слыхал, это ничего уже не изменит, — твердо проговорила Ксюша.

— Морду бить ей будем? — деловито осведомился Макс. — Или так, попугаем немного?

— По обстоятельствам. — Ксюша приложила палец к губам. — Тс! Кажется, идет.

На пороге появилась Сонька. Она успела принарядиться, накинула на плечи какой-то пестрый жакет, расшитый бисером, в волосы воткнула свое любимое перо. Ксюша увидела краем глаза, как вытянулось лицо Макса. Он дождался, пока Телега повернется к нему спиной, и покрутил пальцем у виска. Ксюша сдержанно улыбнулась.

— Что ж вы не садитесь? — нараспев, насколько это позволял ее скрипучий голос, проговорила Сонька. — Ксюшенька, как я рада, что ты, наконец, решилась выполнить мою просьбу. Николай, вам с молоком кофе, или без?

Макс ухмыльнулся и произнес:

— Без.

— Я тоже люблю черный кофе, — сказала Телега, подсаживаясь к столу. — Угощайтесь, пожалуйста. Вот конфеты, печенье.

Макса уговаривать не пришлось. Он по-хозяйски взял из вазы горсть шоколадных конфет, прихлебнул кофе, съел печенье.

Ксюша незаметно наблюдала за ними. Пробовать Сонькино «угощение» ей совершенно не хотелось.

— А я уж и не надеялась тебя увидеть, — проговорила Сонька, сладко щурясь на Ксюшу. — Думала, исчезла с концами, позабыла свою благодетельницу.

«Позабудешь тебя, как же! — мрачно подумала Ксюша. — И ведь какая подлюга, ведет себя так, будто ничего такого не делала. У, змея!»

Макс тем временем совсем вжился в роль и даже начал перебрасываться с Сонькой игривыми шуточками. Та сейчас же раскраснелась, заерзала на стуле, вертела кудлатой головой и неестественно громко хихикала.

«Пора? — вертелось у Ксюши в мозгу. — Или еще рано? Подождать минут пятнадцать?»

Сонька и Макс допили кофе, Телега налила еще, Макс взял следующую пригоршню конфет. Про Ксюшу, кажется, оба позабыли. «Досчитаю до ста и начнем», — решила она.

Сонька вместе со стулом придвинулась вплотную к Максу, как бы невзначай касалась то его руки, то колена. Ее перо кокетливо покачивалось.

— А вы очень симпатичный, — ворковала она ему на ухо.

Он ухмылялся и щупал своими огромными пальцами Сонькину коленку.

«…Девяносто девять, сто!» — Ксюша выдохнула и встала.

— Куда ты, Ксюшенька? — очнувшись, проговорила Сонька. — Уже уходишь?

Взгляд ее был затуманен, плоские губы томно полуоткрыты.

— Нет, Телега, я не ухожу.

Сонька вздрогнула. Ее рука соскользнула с Максова плеча.

— Зачем это глупое, детское прозвище? — произнесла она обиженно.

— Затем, что спектакль окончен. Пора закрывать занавес.

Ксюша видела, что Макс все понял. Его глупую ухмылку, как ветром сдуло, он весь подобрался, напружинился, готовый вскочить по первому ее требованию.

— Какой спектакль? — Сонька смотрела на Ксюшу с недоумением.

К верхней губе ее прилипла коричневая крошка от печенья. Она выглядела бесконечно глупой и жалкой, однако Ксюша знала, что этот вид — лишь маска, за которой скрывается ее истинное лицо — лицо хладнокровной злодейки.

— Не задавай дурацких вопросов, — сурово проговорила Ксюша. — Ты ведь знаешь, для чего я пришла.

— Для… для того, чтобы… выполнить мою просьбу, — пролепетала Сонька.

— Вовсе нет. Я пришла, чтобы отомстить.

— Отомстить? — Телега в ужасе захлопала глазами. — Мне? За что?

— А ты не понимаешь?

— Конечно нет. Ксюшенька, радость моя, объясни, что происходит? Ведь это Николай? Ты привела его для меня? Так?

— Это вовсе не Николай, — отрезала Ксюша.

— Нет?! А кто же тогда? — Телега испуганно переводила взгляд с Ксюши на Макса и обратно.

— Это киллер. Я наняла его специально, чтобы расправиться с тобой.

Ксюша кивнула Максу. Тот встал из-за стола, подошел к дверям и, сложив руки в позе Наполеона, застыл на месте. Челюсть его выдвинулась вперед, лицо стало, как у Терминатора. Весь вид его выражал жестокость и непреклонность.

— Киллер? Боже мой!! — Телега схватилась за голову, но тут же опустила руки и тоже вскочила. — Но за что, Ксюшенька, за что?

— За то, что ты наслала на меня нечистую силу.

— Какую еще силу? Ксюша, что ты говоришь? Опомнись! — Сонька рванулась, было, к Ксюше, но та жестом остановила ее.

— Стой. Слушай, что я скажу. Мы с тобой тогда встретились в кафе, ты просила меня уступить тебе Николая на одну ночь. Я отказалась. Помнишь?

— Помню, — лепетала Сонька. — Неужели, ты приняла это всерьез? Я… я просто шутила.

— Шутила? Как бы не так! Ты угрожала. Обещала доказать мне, что с магами связываться чревато проблемами. Ты и доказала.

— Я? Как?!

Ксюша принялась загибать пальцы.

— Видения. Ночные кошмары. Колышущиеся занавески. Ящики комода, которые движутся сами собой. Звонки с того света. Рычание в трубке. Достаточно или еще продолжить?

Сонька стояла, ни жива, ни мертва и молчала. Конечно, деться ей некуда. Все ее магические книжки в соседней комнате, без них она, небось, как без рук. А на пороге — безжалостный, несокрушимый Макс.

— Ну, что скажешь? — Ксюша смотрела на нее в упор.

— Скажу, что все это неправда, — тихо проговорила Телега. — Я ничего не делала. У меня и в мыслях не было…

— Кончай финтить, — жестко перебила Ксюша.

— Но я клянусь тебе!

— Макс! — вполголоса позвала Ксюша.

— Нет, нет, не надо! — закричала Сонька. — Умоляю тебя, не надо! Я… я все скажу. Все, все, без утайки.

— Что — все? — не совсем поняла Ксюша.

Вид жалкой, пресмыкающейся Телеги доставлял ей не с чем не сравнимое блаженство.

— Всю правду. С самого начала. Только вели ему не убивать меня. — Сонька опасливо покосилась на Макса и тут же зажмурилась.

— Говори.

— Ксюшенька, я вовсе не магистр, и никогда им не была. Я… я обманула тебя.

— Не ври! Так я тебе и поверила. Ты посылала ко мне привидения.

— Нет! Это не я! Я не могла посылать. Я понятия не имею, как это делается! — Сонька рухнула к Ксюшиным ногам и разрыдалась.

Ксюша смотрела на нее с презрением и недоверием.

— А книги? — поколебавшись, спросила она.

— Я купила их в «Букинисте», — всхлипывая, проговорила Сонька. — Я ровно ни черта в них не понимаю, как и ты.

— Ну хорошо, а клиенты, которые платят тебе бешеные бабки?

— Нет у меня никаких клиентов!

— Как же нет, если ты живешь в таких хоромах? Ездишь на иномарке!

— Это все теткино! — Телега вытерла ладонями мокрое лицо. — Тетка у меня врач. Профессор-гинеколог. Лучшая в Москве. Оперирует столичную элиту, та ей и благодарна. У нее руки золотые.