Мальчик чуть не плакал.

– Пожалуйста, господин. У меня приказ моего хозяина. Письмо должно попасть к Коремори до рассвета. Я отвечаю за это своей жизнью.

Асигару нахмурился. Он недавно получил звание асигару и очень серьезно относился к нему. Его чувство собственного достоинства только зарождалось, и любая угроза нанести ему урон вызывала чрезмерную реакцию. А в этой ситуации наблюдался явный случай кирисутэ-гомен, то есть непочтительности. Как смеет этот жалкий прыщ настаивать на своем? Ясно, что асигару как самурай теперь обязан зарубить этого хорошенького юнца на месте. Он откашлялся и сплюнул под ноги мальчику. Его меч не пробовал крови с начала кампании, и ему нужно подтвердить свое новое звание. Кто станет уважать его, если его лезвие останется необагренным перед лицом обиды?

Подобными размышлениями асигару довел себя до состояния, когда здравый смысл ничего не значил. Без предупреждения он вытащил свой меч и со всей силой рубанул поперек живота мальчика. Глаза бедняги выкатились. Его рот открылся, и оттуда вылетел нечеловеческий вопль, он опустился на колени, держась за живот одной рукой и протягивая письмо другой. Асигару стряхнул капли крови с меча и вложил его в ножны. Он сплюнул еще раз, едва не попав в безжизненную руку.

– К Эмме-О тебя и твое «важное письмо», – презрительно проворчал он. – Я самурай. Никто не может отказать мне и остаться в живых.

Асигару не умел читать, он не мог представить, что письмо может представлять какую-то ценность. Экая важность – бумажка! Важно должным образом наказать человека, оскорбившего его достоинство. Конечно, он всего лишь асигару, но он самурай. Он надменно зашагал прочь, оставив тело мальчика и письмо лежащими на поле.

Йоши услышал предсмертный крик мальчика и спросил себя, что это значит. Он предположил, что это отзвук размолвки в лагере Коремори. Однако в качестве меры предосторожности – звук, казалось, шел со стороны дамбы – он послал солдата проверить часового.

Йоши критически обдумал ситуацию. В считанные дни Коремори мог обнаружить дамбу и атаковать ее. У часового должно быть время, чтобы предупредить защитников. Бойцы Йоши обучены тактике, необходимой для защиты дамбы, и могут заставить Коремори дорого заплатить за попытку разрушить ее.

Защищать переправу легко. Отряд лучников сможет отразить целую армию, если будет вовремя предупрежден.

Йоши считал, что в данное время дамба в безопасности. Однако, несмотря на практически полную неприступность рва, завтра, несомненно, состоится еще одна массовая атака. Войска Йоши будут готовы к ней.

Слава синтоистским богам и Будде, что ему удалось убедить Нами уйти с женщинами. Вспоминает ли она о нем? Йоши взглянул на луну. Смотрит ли Нами на нее этой ночью?

Печаль одолела Йоши. Возможно, в последний раз он видит Тсукийоми на ночном небе. Лагерь продержится еще день, может быть – два. Если Коремори готов пожертвовать сотней людей за одного человека, гарнизон крепости в конце концов будет смят.

Боевой дух защитников очень высок. Присутствие Юкийе ободрило их. Губы Йоши скривились. Странный человек этот Юкийе. Отталкивающий. Отвратительный. Но слава его семьи и связи при дворе дают ему богатство и силу. Легко усомниться в мудрости мироустройства, размышляя о людях, подобных Юкийе.

Если Йоритомо победит в борьбе за власть, будут ли свергнуты все Юкийе на свете? Кажется, Йоритомо так обещал. Но сам Йоритомо сейчас сидит в безопасности в Камакуре, используя для борьбы Йоши. Где справедливость? Неужели выгода важнее справедливости? Йоритомо никогда не опрокинет Тайра, если не будет опираться на силы различных союзников, включая Юкийе и Кисо. Конечно же, и Го-Ширакава понимает это, но понимает шире. Он несомненно использует раздор Тайра и Минамото для поддержания стабильности в империи. Была ли миссия Йоши завершена? Он известил Го-Ширакава о положении дел. Он дал ему свои советы.

Йоши вздохнул. Если бы он не ввязался в спор на военном совете Кисо, его бы не оставили умирать под Хиюти-ямой. Он выступил на совете из гордости. Эта гордость поставила под удар его миссию. При Хиюти-яме Йоши получил важный урок. Без дипломатии и терпения самые продуманные планы могут сойти на нет. Извлечет ли он пользу из того, что успел понять? Йоши сочинил танку:

Свет мечты? Что это такое? Для некоторых – Западный рай? Для других – возвращение к высшему состоянию цикла кармы? Или достойная смерть? Или слава и почет в этом мире? А может быть, сознание честно исполненного долга?

Как он умрет завтра? Боги не дали ему знака взяться за меч. Он встретит врага с боевым веером в руке. Он не нарушит своего обета.

Впрочем, какая разница, умрет ли он, сражаясь против неодолимой армии, с мечом или с веером? Он обречен, если не вмешаются боги.

Было уже поздно. Йоши наконец уснул. За три часа до зари.

На другой стороне рва довольный собой асигару рассказывал двум приятелям о мальчике, кровью которого он обагрил свой меч.

– Я бросил его тело там, где он был зарезан, – гордо говорил он.

– Ты забрал голову? – спросил один из слушателей.

– Мне не нужна его проклятая голова, – сказал асигару, сердито ощетинившись. – Завтра будет больше голов. Я немного размялся, чтобы согреть мой клинок. Мальчик не имеет значения. Голова его ничего не добавит к моему имени.

– А что случилось с письмом, которое он нес? – спросил другой.

– К Эмме-О это письмо! Я не умею читать, а ты?

– Немного.

– Где незаконнорожденный может научиться читать? Ты пытаешься оскорбить меня!

– Я не хочу никого оскорблять. Я служил у воина-грамотея, и он научил меня нескольким иероглифам. Я не хочу тебя унизить; мы все здесь только асигару. Не будем же ссориться между собой.

Бородач нехотя согласился.

– Если письмо важное, оно может означать немедленную награду и продвижение по службе.

– Возможно, ты и прав. Пойдем, я отведу тебя к телу. Докажи, что умеешь читать.

Двое мужчин двинулись к зарослям на склоне утеса. Тело валялось там, где и упало. Крупные артерии живота были рассечены, и земля вокруг трупа повлажнела от крови.

Бородач пошарил в кровавой грязи и вытащил письмо из пальцев мертвого мальчика.

– Тонкая бумага, – сказал чтец, разворачивая свиток.

Он повертел листок, пытаясь поймать луч лунного света, и вдруг воскликнул:

– Это очень важно! Это послано Коремори!.. Здесь секрет конструкции дамбы.

– Да?

– Записка объясняет, как устроен ров и каким образом можно осушить его!

Бородатый самурай двинулся на приятеля, пытаясь выхватить листок из его рук.

– Дай сюда! – крикнул он, выругавшись. – Я сам доставлю его.

– Я думал, мы вместе…

– Меня не интересует, что ты думал. Письмо мое. – Асигару вытащил меч.

Его спутник шагнул назад.

– Конечно, оно твое, – сказал он умиротворяюще.

Коремори был в ярости – его посмели потревожить среди ночи. Генерал Мичимори явился к нему собственной персоной, чтобы вдолбить командующему важность полученного известия.

– Приведите мерзавца, который заставил вас разбудить меня, – бушевал заспанный Коремори, выпятив челюсть. – Как я могу управлять армией, если мне не дают выспаться?

– Накажите наглеца всеми способами, – мягко сказал Мичимори. – Но сначала прочтите письмо. Похоже, генерал Юкийе предал свою армию.

– Чт… что?

– Письмо от Юкийе. В нем изложены сведения, как разрушить дамбу и опустошить ров.

– Можем ли мы доверять Юкийе?

– Мы должны разобраться в этом. Если все здесь сказанное правда, отряд людей может просочиться через леса у подножия горы Хиюти и разобрать дамбу до рассвета.