Однако довольно скоро эти реформы были свернуты. Политические реформы завершились с отстранением от власти Хрущева в октябре 1964 г. Экономическая же реформа 1965 г. была сведена на нет после “Пражской весны” 1968 г.
Политическое развитие СССР в середине 60-х — середине 80-х годов характеризовалось, главным образом, “контрреформами”, не просто вернувшими реальную силу партийному аппарату, но и еще более усилившими ее и законсервировавшими это новое положение дел.
По сути, партийно-государственный аппарат в эти годы обрел статус нового господствующего сословия, которому не хватало лишь одного — наследования своих полномочий и привилегий. Значительно выросло влияние руководства армии и КГБ на принятие важнейших для страны решений.
Экономическое развитие страны в середине 60-х — середине 80-х годов показало, что директивная модель экономического развития свой ресурс окончательно выработала. Она могла какое-то время развиваться по инерции. Но в историческом плане она была обречена. Самой главной проблемой стала ее невосприимчивость к научно-техническому прогрессу и отвлечение огромных средств для развития военно-промышленного комплекса. В то время как ведущие страны Запада в начале 70-х годов вступили в эпоху перехода к информационному обществу, СССР так и не сумел до конца завершить переход к обществу индустриальному. Назревала угроза нового стадиального отставания страны от индустриально развитых держав мира.
Наряду с экономическими проблемами, нарастали предпосылки для духовного кризиса советского общества. Его главной предпосылкой стал кризис официальной идеологии, а наиболее ярким проявлением — движение диссидентов.
Назревал и кризис в межнациональных отношениях, проявившийся в росте национальных движений практически во всех союзных республиках СССР.
Вместо своевременного и внимательного анализа складывающейся ситуации власти взяли на вооружение концепцию “развитого социализма”, в основе которой лежал вывод о бесконфликтности развития общества, отсутствии в нем реальных противоречий и проблем. Она была настолько туманна и непонятна даже самим партийным лидерам и идеологам, что долго объяснять причины неудач в строительстве коммунизма не могла. Разрыв между заявлениями партийных идеологов и реалиями жизни были настолько велики, что весьма скоро у людей угасла не просто вера в конечную цель (коммунизм), но и был утрачен идейный стимул к труду (экономического же не было и прежде).
Кризис в обществе к середине 80-х годов принял системный характер. Необходимы были срочные и эффективные меры по его преодолению. Начавшаяся в 1985 г. с приходом М.С. Горбачева “перестройка” стала последней попыткой социалистического реформирования советского общества.
В качестве стратегической задачи новое руководство страны определило курс на ускорение социально-экономического развития страны. При отсутствии экономических стимулов к труду нужно было задействовать стремление людей к изменению общества (“человеческого фактора”, как отмечалось в официальных документах). А это, в свою очередь, требовало обновления обветшалой идеологии. Задача построения коммунизма была объявлена “несвоевременной” и отнесена на неопределенный срок (а, по существу, снята с повестки дня). В качестве главной партийной задачи теперь значилось “совершенствование социализма”. Более общими, неконкретными стали и партийные установки.
Первая развернутая экономическая программа появилась лишь летом 1987 г. Она нацеливала на расширение самостоятельности предприятий на принципах хозрасчета и самофинансирования; постепенное возрождение частного сектора экономики; отказ от монополии внешней торговли; возможность закрытия убыточных предприятий; создание банковской сети. Однако предприятия получали право вести самостоятельную экономическую деятельность лишь после выполнения обязательного государственного заказа, а министерства поспешили установить госзаказ практически на весь объем производства. Сохранялись также централизованная система снабжения предприятий материальными ресурсами и госконтроль над системой ценообразования. Все это не давало предприятиям реальной возможности самостоятельной экономической деятельности. Тем не менее одним из немногих результатов этой реформы стало начало формирования частного сектора в экономике. Началась и легализация “теневой” экономики, в которой заметное место заняли и представители номенклатуры, скопившие немалые средства на коррупции и казнокрадстве. По самым скромным подсчетам, ежегодно частный сектор “отмывал” до 90 млрд руб. В стремлении показать населению результативность реформ, власти постоянно шли на увеличение заработной платы, которая стала расти темпами, опережающими возможности производства (в 1985 г. средняя зарплата составляла 190 руб., а в 1991 г. — 530 руб.). В результате неудовлетворенный спрос населения на товары и услуги в 1990 г. составил 165 млрд рублей (275 млрд долларов по официальному курсу). С прилавков магазинов исчезли товары.
Ухудшавшаяся с каждым днем ситуация в экономике вынудила власти в 1990 г. объявить как о главной задаче о переходе к рыночной экономике. Это вызвало всплеск разногласий в высшем партийном руководстве. Поскольку союзное правительство затягивало решение этой задачи, республики Союза начали разрабатывать собственные программы экономических преобразований. Руководство РСФСР поддержало программу С.С. Шаталина и Г.А. Явлинского, предполагавшую обеспечить переход к рынку за 500 дней. Ее основу составляла стремительная приватизация государственных предприятий и значительное ограничение экономических полномочий Центра. После отказа Президента СССР Горбачева одобрить эту программу руководство России (Б.Н. Ельцин, избранный в 1991 г. Президентом РСФСР) объявило, что начинает реализацию этой программы в одностороннем порядке. Причем она означала уже не частичное обновление прежней экономической системы, а ее полный демонтаж.
Главными причинами неудач экономического реформирования в годы “перестройки” стали: непрерывные корректировки принимаемых экономических реформ; промедление в осуществлении уже принятых решений; начало демонтажа прежней вертикали управления экономикой без создания новых механизмов управления; отставание процессов экономического реформирования от быстрых перемен в политической и духовной сферах жизни; обострение проблемы национального сепаратизма и ослабление роли Центра; активизация политической борьбы вокруг путей экономического развития страны; утрата населением веры в способность Горбачева добиться реальных перемен к лучшему.
К лету 1991 г. экономические реформы Горбачева потерпели окончательный крах.
Таким образом, советская экономика в своем развитии в 1985–1991 гг. прошла сложный путь от планово-директивной модели к рыночной. Это означало полный демонтаж системы управления экономикой, работавшей десятки лет. Однако и экономической системы, основанной на материальном стимулировании производителя создать так и не удалось. В результате прежние структуры управления оказались разрушены, а новые созданы не были. Коллапс советской экономики в этих условиях был неизбежен.
Главным достижением в духовной сфере в годы “перестройки” стало зарождение свободы слова и независимых средств массовой информации. Они во многом обусловили необратимость начавшихся в обществе перемен. В то же время, эти годы были отмечены самым серьезным кризисом коммунистической идеологии, приведшим к возрождению идейного плюрализма и ренессансу либеральных идейных ценностей и политической доктрины.
Перемены в политической системе общества на первых порах не планировались. Вместо них, как и прежде, начались кадровые перемещения номенклатурных работников (в короткий срок были заменены на своих постах половина членов Политбюро, 70 % руководителей обкомов КПСС, более 50 % министров союзного правительства). Однако результат этих передвижений мало сказался на общей ситуации в стране.
Перелом в ней наступил летом 1988 г., когда было объявлено о начале политической реформы. Главной ее идеей стала попытка соединить несовместимое: классическую советскую политическую модель, предполагавшую единовластие Советов — с либеральной, опирающейся на разделение властей. Главным пунктом реформы стало перераспределение властных полномочий от партийных структур к советским, создаваемым в ходе относительно свободных выборов. Это было самым сильным ударом по номенклатуре за все годы ее существования, так как подрывало сами основы ее существования. К тому же вслед за этим Горбачев отправил в отставку из 460 членов и кандидатов в члены ЦК КПСС сразу 110 человек, а также заменил почти 85 % руководящих кадров аппарата ЦК — опоры системы управления. Но именно эти решения не только лишали Горбачева поддержки номенклатуры, но и вынуждали ее захватить в личную собственность то, что прежде находилось в ее управлении.
