— Принеси мне выпить, — кричит Трент.

Я кладу дневник в задний карман своих джинсов и скрываю его кофтой, потому что мне нужно внимательно его прочитать, чтобы узнать, есть ли там ключ к разгадке, способный помочь мне решить головоломку.

Возвращаюсь к холодильнику и открываю дверцу, наклоняюсь к нижней полке, чтобы взять содовую. Присаживаюсь на корточки, чтобы взять напиток, и вижу на полу крошечное сердечко, вырезанное из бумаги.

Подняв сердечко, я приношу его Тренту вместе с содовой.

— Что это? — спрашивает Трент, когда я протягиваю ему напиток.

— Я не уверена, — говорю я и верчу сердечко в руках.

Трент всматривается в мои руки, его глаза округляются и он вырывает сердечко из моих рук.

Из-за реакции Трента на сердечко воспоминания о случившемся в тот день накатывают на меня:

— ЭТО БЫЛ ТЫ! — кричу я, отступая от него. Мое тело дрожит от страха, а сердце колотится; я вспоминаю каждую секунду, каждый удар, которым Трент пытался убить меня. Я чувствую, как будто цунами нахлынуло на меня.

— Это был несчастный случай, — орет мне Трент, вставая и делая шаг ко мне. Он сжимает руки в кулаки, его лицо становится красным.

— Не трогай меня, — моя спина упирается в дверь, и я поворачиваю ручку, чтобы сбежать.

Трент меняется: его плечи распрямляются, а губы растягиваются в злой, ехидной ухмылке. Каждый волосок встает дыбом, мурашки внезапно покрывают кожу, когда мое тело узнает зло.

— И куда, черт возьми, ты собралась идти? Ты самый тупой и охуенно уродливый человек, которого я знаю, Лили. У тебя нет друзей, я убедился, чтобы твой единственный друг отдалился от тебя. У тебя нет семьи, тебе некуда идти. И позволь мне сказать тебе кое-что еще, теперь у тебя нет и работы. Я сказал мудаку Дейлу, одному из тех, кто всегда пытался сделать тебя увереннее и поддерживал тебя, что ты много лет воровала деньги из магазина. Я убедил его не выдвигать против тебя обвинения, но ты же знаешь, что это значит, детка? — я качаю головой, не в состоянии осмыслить, что он говорит. — Это значит, что я, блядь, владею тобой, — он делает шаг ближе ко мне. Хватает меня за предплечья и сжимает их, напоминая мне, что я его, безмолвно сказав мне, что он может делать со мной все, что захочет.

В этот момент, именно в этой ситуации, я, наконец, понимаю, что если останусь, то в следующий раз не попаду в больницу, вместо этого я попаду в городской морг.

Хватит.

— Отпусти меня, — говорю я сквозь зубы. — У тебя больше нет власти надо мной.

Трент запрокидывает голову назад и смеется, усиливая хватку на моей руке.

— Ты — глупая девчонка, — фыркает он и, понижая голос, приближает ко мне свое лицо так, что его нос почти касается моего.

— Хватит, Трент. Я выйду за эту дверь, и ты больше никогда ко мне не приблизишься, — я выпрямляю спину и расправляю плечи.

Трент вздрагивает, его правый глаз подергивается, когда он обдумывает мои слова и кривит губы в отвращении.

— Я могу забрать твою жизнь, Лили, и никто никогда не узнает, всем будет плевать.

— Я веду дневник, — я не говорю ему, что дневник у меня, иначе он заберет его и убьет меня. — Он в моем шкафчике на работе. Ты, возможно, и позаботился о том, чтобы меня уволили, но если они откроют ящик, то найдут дневник.

— Ты блефуешь. Ты недостаточно умна, чтобы так хитро поступить.

— Ты действительно собираешься рискнуть всем, независимо от того, есть ли у меня дневник?

— Ты тупая сука. Я достану тебя.

— Тогда сделай это сейчас, потому что если я выйду за эту дверь, и ты пойдешь за мной, я расскажу полиции о том, что ты сделал со мной, — я вырываюсь из его хватки. Конечно, с его размерами он легко может меня одолеть, но беспокойства, отразившегося на его лице, достаточно, чтобы сказать мне, что он обдумывает всю серьезность моих слов. — Убей меня сейчас, Трент, или дай мне уйти.

Трент отступает на шаг назад, его плечи резко опадают.

— Если выйдешь за эту дверь, то никогда не вернешься, — я поворачиваю замок на двери и открываю ее. — Клянусь Богом, ты уйдешь, и мы расстанемся.

— Твое будущее, как врача, теперь в моих руках. Просто оставь меня в покое и никогда не подходи ко мне снова.

Я открываю дверь.

— Не смей, блядь, уходить! — приказывает он мне. Я перешагиваю порог и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него через плечо. — Тащи сюда свою чертову тупую уродливую задницу, — он указывает на место перед собой. — СЕЙЧАС ЖЕ! — кричит он.

Я выхожу.

Спускаюсь вниз по ступенькам.

Я начинаю с… не знаю, с чего. Но это должно быть лучше, чем все это.

Слышу, как кричит Трент:

— Лили!

Я больше не буду чьей-то грушей для битья.

Я захожу в магазин, не имея ничего, кроме одежды, что на мне, и сандалий на ногах. Но, что самое важное, со своей свободой.

Дрожа, я направляюсь в заднюю часть магазина, где, знаю, будет Дейл. Я пытаюсь ввести свой код, чтобы открыть дверцу, но он не работает. Я иду в зал, чтобы найти Вивиан, начальника смены.

— Вивиан, Дейл здесь? — спрашиваю я, когда она находит замечает меня и осматривает.

— Боже мой, Лили, ты в порядке? — спрашивает она.

Я чувствую, как мои зубы стучат от мороза.

— Мне холодно, — отвечаю я и пытаюсь обернуть руки вокруг себя. На улице около тринадцати градусов, а все, что на мне — это джинсы, сандалии и легкий свитер.

— Дейл здесь?

— Вот, возьми, — Вивиан достает из-под прилавка свою куртку и накидывает мне на плечи. — Я попрошу Дейла спуститься, — она берет телефон, поворачивается спиной ко мне и спокойно говорит с Дейлом. Несколько секунд спустя она поворачивается ко мне и говорит, — он идет.

— Спасибо т-тебе, — я заикаюсь от холода. Сейчас, когда я перестала двигаться, холод ударил по мне, и ударил очень сильно.

— Лили, — говорит Дейл позади меня. — Иисус. Пойдем наверх, — он пропускает меня вперед, следуя за мной. Когда мы подходим к двери, он вводит свой код, и мы поднимаемся по лестнице в его кабинет. Он заходит внутрь, закрывает дверь, берет с вешалки свою куртку и накидывает ее на меня, поверх куртки Вивиан. Затем он возвращается к вешалке, берет свой шарф и оборачивает его вокруг моей шеи. — Что, черт возьми, происходит? — наконец спрашивает он, садясь за свой стол. — Присаживайся, — предлагает он, и указывает на стул.

Я вытаскиваю свой дневник из заднего кармана и кладу его на стол, когда сажусь. Я дышу глубоко и стараюсь успокоить свое тело, чтобы согреться.

— П-прости. М-мне очень х-холодно.

— Я приготовлю тебе чашку горячего кофе. Просто подожди, — вдруг он вскакивает, и бежит в комнату для персонала. Он так быстр, что я даже не успеваю сказать ему, что не люблю кофе. Но если он горячий и поможет мне согреться, то я приму его.

Через несколько минут Дейл приносит два кофе.

— Спасибо, — говорю я, когда он ставит одну чашку передо мной. Я оборачиваю ладони вокруг чашки с кофе, она такая теплая, что обжигает мои замерзшие пальцы. Но пальцы быстро согреваются, и я больше не считаю, что это неприятно. — Спасибо, что согласился встретиться со мной, — говорю я, отхлебнув кофе.

Взгляд Дейла останавливается на мне. Он пристально смотрит на меня и оценивает мой внешний вид.

— Что с тобой происходит, Лили? Я должен сказать, что когда мне позвонил Трент и сказал, что кто-то вломился в вашу квартиру, и что ты была ранена, я был в шоке. Но самый большой шок я испытал, когда он сказал, что ты воруешь здесь деньги. Я уволил тебя и думал, что ты никогда больше не покажешься здесь.

Я слегка улыбаюсь, больше ироничной, чем настоящей улыбкой. Трент хотел изолировать меня ото всех, и ему удалось убедить человека, с которым я работала в течение многих лет, что я воровка.

— Я никогда ни у кого ничего не крала, — начинаю говорить я.

— Я не понимаю. Лили, которую я знаю, никогда бы не сделала того, что он сказал, но он был очень убедителен. Я не мог рисковать, оставляя тебя здесь, и допустить, чтобы это сказывалось на работе магазина. Не именно из-за тебя, а больше из-за проблем, которые мог вызвать Трент. Я все еще на распутье и пытаюсь собрать свои мысли воедино, чтобы понять, что происходит. Но я готов выслушать тебя и твою историю о том, что произошло, — говорит он и делает глоток своего кофе. Кое-что о Дейле — он всегда был справедливым руководителем.