— Меня направил к вам мистер Вандерберг. Не так давно я подала заявление о приеме на работу в ваш колледж в качестве преподавательницы.
Джин вспомнила, что в 1949 году Вандерберг настаивал на зачислении миссис Грей в штат в качестве преподавателя социальных наук. Вопрос не был тогда решен из-за необходимости навести кое-какие справки. Миссис Грей имела ученую степень магистра, полученную в Чикаго, и ее кандидатура казалась вполне подходящей. Но социальные науки — специальность Джин, и она не имела желания уступать место кому бы то ни было. С преподаванием этих дисциплин она легко справлялась одна даже о после своего назначения проректором. Однако это удавалось ей лишь потому, что мировая война отодвинула на задний план задуманную ею работу в области социальных исследований, которую должны были проводить государственные цветные колледжи. Если же эта работа будет возобновлена, как твердо решила Джин, то у нее останется мало времени для занятий со старшекурсниками, и тогда понадобится еще одни преподаватель.
Все эти соображения промелькнули в голове у Джин при знакомстве с миссис Грен. По первому впечатлению она не понравилась Джин.
Преподавательский персонал колледжа был тщательно подобран и в целом представлял собой дружную семью. Время от времени возникали, конечно, трения, вызванные несходством характеров, завистью или неудовлетворенным честолюбием. Но благодаря выдержке Мансарта и его большому авторитету, а также советам и предусмотрительности Джин отношения в коллективе сохранялись довольно хорошие — правда, за одним лишь исключением. Во время поездки Мансарта в Чикаго, а оттуда на конференцию ООН в Сан-Франциско на кафедру экономики был принят новый педагог, некто Джон Джейкобс, о чем Джин до сих пор сожалела.
Джон Джейкобс был внешне скромным и приятным человеком, по не проявлял подлинной заботы об интересах колледжа. Возможно, он пользовался влиянием в определенных кругах вне колледжа, хотя Джин не взяла бы на себя смелость утверждать это. Она не смогла бы доказать основательность своих подозрений, но все же собиралась поговорить об этом с Мансартом. Между тем по настоянию белых членов попечительского совета Джейкобс был назначен казначеем колледжа. Это был худощавый темнокожий мужчина, вежливый и аккуратный; преподавал он бухгалтерское дело. Жена его была молчаливая чернокожая маленькая женщина, похожая на мышь.
Работа не вполне удовлетворяла Джейкобса. Он считал, что его должности уделяется слишком мало внимания и что с ним как с казначеем следовало бы почаще советоваться по принципиальным вопросам. Джин понимала, что для его претензий имелись некоторые основания. Ректор и она с давних пор вели дела самостоятельно, редко советуясь с кем-либо; они понимали друг друга с полуслова и придерживались одинаковых взглядов по всем принципиальным вопросам, поэтому не видели надобности в дополнительной консультации с кем-либо еще. При более общительном характере и лучшем понимании задач колледжа Джейкобс легко мог бы играть в нем более важную роль. Но из-за его отношения к школе не как к коллективу живых людей, а скорее как к простому механизму, из-за его пассивности, скрытности и в то же время почти болезненного самолюбия у Джин и ректора Мансарта вошло в привычку обходить его и даже вообще забывать о его существовании.
Вопрос о назначении миссис Грей с некоторых пор стал приобретать все большую остроту. Однако Джин сумела оттянуть окончательное решение, убедив кого следует, что ректор еще не имел возможности заняться этим делом. Без его рекомендации совет попечителей не назначал никого. Вандерберг был уязвлен и не скрывал своей обиды, но совет слишком уважал Мансарта, чтобы форсировать этот вопрос.
Тем временем Джин старалась собрать сведения о миссис Грей и совершенно случайно получила их у одного из студентов. Летом он работал в атлантской конторе мистера Вандерберга. По его словам, миссис Грей частенько наведывалась в контору, и эти ее визиты к Вандербергу вызывали много разговоров. В подтверждение своих слов он не может привести никаких убедительных доказательств и достоверных источников, однако репутация ее далеко не безупречна.
Эту информацию Джин сообщила ректору Мансарту. Он тут же решил, что ему следует предпринять. Воспользоваться услугами частных детективов, прибегнуть к секретному фотографированию или иным мерам того же порядка не имело смысла. Но было бы неплохо, решил он, навестить миссис Вандерберг в Атланте. По телефону Мансарт договорился с ней о встрече, представившись в качестве ректора государственного колледжа.
Миссис Вандерберг была удивлена, увидев, что Мансарт — негр. До сих пор, насколько она помнила, еще ни один цветной не просил у нее свидания. Однако она не имела расистских предубеждении. Кроме того, Мансарт прибыл из Мейконского колледжа, к которому у нее имелся особый интерес. Она впустила его в парадную дверь, но приняла в холле и продолжала во время беседы полировать ногти.
— Ректор Мансарт, — заговорила миссис Вандерберг, когда тот изложил цель своего визита, — вы спрашиваете меня о том, о чем не в моих правилах вести разговор. И все-таки в данном случае, мне кажется, следует вам помочь. Если говорить вполне откровенно, то миссис Грей — обыкновенная тварь. Вот уже несколько лет, как она и мой муж… как бы это выразиться… слишком часто встречаются. Она ловкая женщина и, помимо того, что развлекает его, обстряпывает по его заданию всякие грязные делишки. Ей не место в вашей школе. Однако позвольте мне дать вам искренний совет. Не примете вы ее — найдется взамен кто-нибудь другой. Нынешний век — век беззастенчивого шпионажа и лжи. К вам хотят приставить кого-нибудь, чтобы разнюхивать о вас все, что нужно, или сочинять правдоподобные выдумки. Может быть, для вас будет благоразумнее принять именно ту особу, которую вам прислали, благо вы знаете, кто она. Спасибо за то, что зашли.
С этими словами миссис Вандерберг поднялась. Провожая Мансарта до двери, она говорила:
— Вы, конечно, удивляетесь, почему я терплю миссис Грей. Причина проста. Я не мешаю мужу в его коммерческих и любовных делах, по зато и сама пользуюсь свободой. Встречаюсь, с кем хочу, трачу, сколько хочу, иду, куда хочу и когда хочу. Конечно, я могла бы вести более осмысленную жизнь, пусть даже без денег и без свободы, но у меня не было выбора. Надеюсь, вы понимаете, ректор Мансарт?
Ректор Мансарт подтвердил, что ему все ясно, и почтительно ее поблагодарил.
Назначение миссис Грей на кафедру социологии в Мейконском государственном колледже для цветных состоялось. С этого момента ректор Мансарт и Джин взяли себе за правило гораздо внимательнее относиться к любым проявлениям оппозиции и раскола внутри колледжа. Прежде всего надо было построить стадион. Все ректоры, коллеги Мансарта, советовали ему сделать это по многим самым различным причинам; не последней из них был странный дар в виде акций. Без излишнего шума Мансарт приказал подготовить чертежи и расчеты.
В свою очередь миссис Грей не теряла времени даром. Она составила программу своего курса и хорошо его вела, а вместе с тем разузнавала все, что только могла, о колледже, его личном составе и взаимоотношениях между сотрудниками. Ей пришло в голову — а возможно, было подсказано, — что Джон Джейкобс, казначей колледжа, мог бы оказаться полезным для осуществления некоторых из намеченных ею планов. Дело в том, что Вандерберг проявлял нетерпение. Его понятия о государственных учреждениях и государственных служащих были крайне примитивны. Он спешил обнаружить в колледже хищения и подкупы; ему требовалось знать, кто в них замешан, как они совершаются и с чьей помощью. Он был уверен, что Мансарт, если только он не дурак, не довольствуется своим скромным окладом.
Вандербергу хотелось усилить свои контроль над колледжем, средства которого, число слушателей и репутация все возрастали. Однако никаких финансовых махинаций нащупать пока не удавалось. Колледж находился в хороших руках; и хотя его отчетность не вполне отвечала современным требованиям, все же прямых нарушений не было. Ну, а если злоупотреблений там действительно нет, то их надо изобрести — и тогда Мансарта можно будет убрать.
