Играть в ту же игру
«Гнать их поганой метлой!» — подумают предрасположенные к шпионофобии люди. Реакция правильная и по-человечески понятная. Но неумная.
Деятельность Помощников может быть очень полезна для России. Во-первых, она способствует возрождению патриотизма. Во-вторых, надо отдать им должное, они неплохо организованы и для нас являются неплохим организующим фактором. Возьмем хотя бы транспортный проект: ростовские чиновники систематизировали все проблемы муниципального транспорта и, разумно не полагаясь на одних лишь американцев, стали пытаться эти проблемы решать. И в-третьих, Помощники вполне могут помочь нам кредитами и технологиями. <…> Правила игры таковы, что Помощники время от времени должны оказывать нам реальную помощь. Чтобы позвонить потом в «Город N» и сказать: «Почему вы считаете нас шпионами, мы сделали для вас то-то и то-то». Вот пусть и делают. Надо повысить сопротивляемость материала, и это заставит их спасать свою репутацию. Даже если это совсем отпугнет Помощников, то хоть не навредит национальной безопасности России.
Особенно есть над чем подумать нашим властям. Зачастую они финансируют проживание, сопровождение Помощников, предоставляют им не худшие офисы. N может с уверенностью заявить: ростовские налогоплательщики оплачивают (частично, правда) сбор информации в пользу США.
А когда высшие чиновники региона любезно отвечают на вопросы иностранцев с непонятными миссиями, это уже просто несолидно. <…>
Исходить надо из того, что даже реально помогая России, Помощники все-таки отстаивают интересы своей страны. Можно еще сказать, что в современном мире благополучие государств взаимозависимо. Действительно, Помощники из развитых стран мыслят масштабами мировой интеграции. Но для нас разговоры об интеграции преждевременны и опасны, ведь у нас еще нет собственного содержания, с которым можно было бы равноправно войти в мировое сообщество. Интеграция несамоопределившегося субъекта называется ассимиляцией.
И последнее. Есть среди иностранцев и искренние наши друзья и помощники. И вообще, все они — милые люди. Дело не в них, а в нас.
Апрель 1994 года.
Очередная схватка Левиафана с либералами
Признак усиления государственности в России. 1995 г
1995
Это был январь нового 1995-го. Традиционно в первых номерах нового года обозреватели «Города N» пишут статьи, подводящие итоги за год в той или иной сфере. Статья «Очередная схватка Левиафана с либералами» — из этого ряда. Однако это не только регулярное годовое обозрение, но и попытка вышелушить из политической действительности приметы новой тенденции — тенденции к возрождению имперских амбиций в России.
Многие умозаключения статьи сегодня покажутся наивными, но тогда «борьба кланов», предвыборное расслоение экономических структур — все это только оформлялось.
Усиление имперской составляющей в российской политике в этой статье привязывалось к уходу Ельцина. Но Ельцин не ушел. В 1996 году наиболее влиятельные экономические и политические группировки решили оставить Ельцина у власти. Для этого они снова стали раздувать пафос «красно-белого» противостояния коммунистов и демократов.
Существующая власть была снова объявлена оплотом демократии и «курса реформ», а оппозиция несла угрозу коммунистического реванша. Поэтому державная, государственническая риторика, которая только-только начала зарождаться в органах власти, перед выборами президента в 1996-м отошла на второй план. Новоявленные олигархи еще недоделили страну, еще нужен был Ельцин, еще необходима была стилистика внутрироссийского размежевания на демократов и коммунистов.
…В каком-то смысле правы оказываются те, кто говорит, что со вторым сроком Ельцина Россия потеряла четыре года в историческом развитии. Многое из того, что стало очевидно в России в 1999 году, начало проявляться еще в 1995-м, к концу, как тогда полагали, ельцинского правления, к концу первого, либерального этапа реформ.
Но новорожденные олигархи еще не нашли замены Ельцину, и они начали кампанию по его переизбранию. А переизбрать его можно было только под угрозой коммунистического реванша.
В результате усиление имперских тенденций, о котором идет речь в этой статье, было отодвинуто на пять лет — к 2000 году. Но так или иначе, оно все равно ознаменовало окончание либерального этапа реформ и оказалось приурочено к уходу Ельцина с поста президента…
Страна стоит на пути к новой Российской империи
Шесть лет, с 1985-го по 1991-й, понадобилось, чтобы развалить Советскую империю. Это время называлось перестройкой. Следующие три года страна пыталась остановить инерцию развала.
Это время назвали постперестроечным периодом. Программа «Время», теленовостной символ СССР, закрытая в сентябре 1991 года, в декабре 1994-го вернулась на экраны, закрыв период державного «безвременья».
Постперестройка закончилась, пришла пора придумывать название для новой эпохи. Есть основания полагать, что 1995 год откроет новый этап российского империализма.
Конец постперестроечного этапа
Можно назвать точную дату окончания постперестроечного периода — 4 октября 1994 года, «черный вторник». Впервые крупная игра на валютном рынке стала инструментом политики. Попытки разобраться со скачком доллара выявили противостояние двух кланов — административно-банковской московской группы и правительственного аппарата. <…>
Следующая схватка титанов связана с убийством журналиста Холодова. Московская пресса развернула кампанию по дискредитации Павла Грачева. Потом в Москве разразился топливный кризис. По-видимому, это был ответный удар российского правительства по московскому (масштабный топливный кризис имел место только в Москве). Г-н Лужков попал в сложную ситуацию. <…> Чуть ранее заклятый друг Лужкова Анатолий Чубайс сделался вице-премьером.
Кульминацией поединка стала история с осадой банка «Мост» (расположенного, кстати, в здании московской мэрии) силами президентской спецслужбы. Впервые заговорили о том, что ниточки столь серьезной игры ведут к руководству охраны президента, которое представляет самостоятельную и грозную политическую силу. И последний эпизод — ввод войск в Чечню, его можно рассматривать и как попытку кабинета укрепить свои позиции путем победоносной военной операции.
Политика — не спорт, участники борются не за медали, а за интересы. По одной из версий, борьба банковско-лужковской группы против кремлевской есть борьба против правительственного проекта бюджета на 1995 год, предусматривающего ряд жестких финансовых мер. Другая версия, не исключающая первую, является более глобальной — идет борьба за власть. Наблюдатели отмечают сближение Лужкова с генералом Лебедем и экономистом Явлинским. Одновременно в октябре-ноябре усиливаются попытки дискредитировать Грачева и Черномырдина.
Не исключено, что таким образом началась предвыборная кампания Лужкова. Ее первыми ходами стали удары по нынешнему правительству и его ключевым фигурам. (В ответ наносят удары по «Мосту» и по московским автозаправкам.) Григорий Явлинский начинает набирать баллы как кандидат в президенты. И делает это поначалу довольно успешно, недаром язвительные коллеги по демократическому лагерю называют его «Жириновским для интеллигенции». Но, по трезвом рассуждении, реальных шансов у Явлинского немного.
Будет красиво, если незадолго до выборов Явлинский подарит все свои голоса, собранные в регионах, Лужкову (который наверняка будет испытывать дефицит региональной поддержки), а сам удовольствуется постом премьер-министра. Многие в армии и в обществе не возражали бы против фигуры Лебедя на посту министра обороны.
Что касается персоны нынешнего президента, то война московских титанов его не затрагивает, потому что, во-первых, сам Лужков — креатура Ельцина, во-вторых, многие считают, что Борис Ельцин не будет реальным претендентом на следующий президентский срок.
