Четвертое наше утверждение заключается в том, что психология предпринимателя так же поддается сублимации, как и всякая другая. Предприниматель может руководствоваться в своей деятельности различными целями и мотивами. Направление его деятельности зависит от общественной среды и господствующих идей. Необходимой предпосылкой успешности его работы является сознание самостоятельности и свободы в решении хозяйственных задач, личное участие в выгодах и риске предприятия. Если предприниматель встречает моральную поддержку и внимание к своей деятельности со стороны государства и общества, то он сам проникается сознанием общественного значения своей деятельности. Если поднимается уровень профессиональной этики в кругах промышленников и купцов и не разжигается пропагандой классовая борьба, то легко достигается взаимопонимание работодателей и рабочих, так как, помимо различных интересов, у них есть и общий интерес в сохранении и развитии предприятия, которое питает и одну и другую сторону.

Таким образом, основной задачей нашего времени является повышение уровня социальной этики, укрепление взаимопонимания между промышленниками и рабочими и воспитание духа солидарности, укрепляемого сознанием общих национальных и государственных задач.

Прямым последствием этого смягчения классовой розни и перевоспитания как предпринимателей, так и рабочих, должно быть мирное осуществление задачи, о которой так много говорил социализм, — улучшение условий жизни трудящихся масс. В сущности это уже в значительной степени достигнуто там, где совершенствуется техника, увеличивается производительность и возрастает доходность предприятий. В Дании и скандинавских странах уже введено обеспечение престарелых. О том же говорят в Соединенных Штатах Америки. В Англии широко развернуто строительство для обеспечения жилищами рабочих и служащих. Рабочий день сокращен в Америке до 32–40 часов в неделю. Санитарные, школьные и другие культурные учреждения, обслуживающие рабочих и их семьи, становятся теперь обычной принадлежностью крупных предприятий или воздвигаются городскими и профессиональными организациями за счет отчислений от прибыли частных хозяев. Весь вопрос в том, чтоб было от чего отчислять, чтоб были средства для осуществления подобных мер, так как они слишком дорого стоят. При сохранении частной предприимчивости и дружных усилиях и сотрудничестве всех заинтересованных сторон увеличиваются шансы всего народного хозяйства, а следовательно, больше приходится и на долю трудящихся.

Наконец, пятое и последнее наше положение заключается в том, что предприниматели рождаются, а не делаются, что предпринимателей нельзя фабриковать и что их приспособляемость и умение лучше всего вырабатываются на собственном опыте. Для ведения государственного хозяйства наиболее пригодны те, кто приобрел надлежащий опыт и прошел жизненную школу в частном хозяйстве. Поэтому, если частные предприятия переходят к государству или городам и частный предприниматель будет в загоне, то государство и муниципалитеты лишаются лучшего источника для пополнения кадра своих хозяйственных работников.

Но если нельзя "делать" предпринимателей, то это не значит, что их нельзя и не нужно подготовлять к их деятельности. Помимо природных способностей, надо обладать и знанием техники сложного современного хозяйства, и пониманием социальных отношений и социальных задач нашего времени. Все, что может повышать квалификацию предпринимателей и уровень их социальной этики, так же необходимо, как усвоение музыкальной техники способным пианистом или скрипачом, или техники пения обладателем хорошего голоса.

Поощрять таланты предпринимателей, способствовать успеху их деятельности, теснее связать их с общественной средой и государством — это значит содействовать материальному благополучию народа и социальному миру в стране.

Очерк

"Счастлив тот век, который нашел свою идею. Век ренессанса или век классического либерализма никогда не потеряют своего "лица" в истории".

"Когда найдена руководящая идея, сознание становится ясным: как будто рассеивается тьма ночи и настает день. Заканчивается бесплодная борьба, начинается творческая работа".

Так заканчивали мы нашу книгу "На путях к государству будущего", предлагая принять в качестве руководящей идеи — "солидаризм". "Солидаризм, писали мы, близок психологии современного человека, он отвечает тенденции нашего времени, он повышает этический уровень и способствует материальному прогрессу". "Солидаризм способен дать внутренний мир и подготовить психологию народов для мира внешнего".

Идея солидаризма была высказана давно, она пользовалась большим успехом во Франции, где была даже провозглашена "философией третьей республики". Л. Буржуа, Бугле, Ш. Жид усиленно пропагандировали эту идею, но не дали ей надлежащего обоснования и не развили ее в определенную программу. Идея эта оставалась, однако, ценной в том отношении, что она наметила средний путь между крайностями неограниченной свободы и тиранией государства над личностью.

Для обоснования солидаризма нет надобности прибегать к каким-либо искусственным формулам. С психологической точки зрения он отвечает исконному и естественному мотиву человеческого поведения — солидарности.

Люди руководствуются в своих взаимоотношениях отнюдь не одним только эгоизмом или альтруизмом. Человек — "существо общественное" и у него, как и у многих других живых существ, есть общественные инстинкты. Одним из проявлений их являются действия, руководимые солидарностью.

Хотя это вовсе не представляет новости и давно принято во внимание как в этике, так и в социологии, даже со специальными названиями: "мютюализм", "ассоциационизм", но обычное противопоставление эгоизма и альтруизма так прочно укрепилось в сознании, что оно предопределило ряд важных выводов и построений, особенно в юридической литературе. Так, напр, юристы, характеризуя различные системы общественного порядка, противопоставляют индивидуализм, проникнутый эгоизмом, универсализму или, более узко, — коллективизму, в основе которого должен лежать альтруизм. Они же делят право на два вида: частное и публичное, из которых частное право защищает частный интерес, а следовательно, отвечает эгоистическим стремлениям, а второе — публичный интерес, т. е. подчиняет интерес личности интересам целого. Из тех же идей и представлений о мотивах человеческого поведения исходит характеристика двух систем хозяйства: централизованной и децентрализованной. Все это может быть изображено графически таким образом:

Таким образом, противопоставляются ДВА типа поведения, ДВЕ системы общежития, ДВА правопорядка, ДВЕ системы хозяйства.

Но человек руководствуется в своих отношениях к другим людям не только эгоизмом или альтруизмом, но и солидарностью, которая не может быть отнесена ни к эгоизму, потому что солидарность связывает нас с интересами других лиц, ни к альтруизму, потому что солидарность предполагает сознание взаимной пользы, а не только пользы других лиц. Поэтому, условно приняв в основу человеческого поведения солидарность, мы на этом психологическом основании можем построить и особую систему общежития. Назовем ее солидаризмом, и перед нами откроется особая система права и хозяйства. Право, которым будет укрепляться система солидаризма, можно назвать регулятивным (согласительным) правом, а хозяйство — солидаризованным хозяйством.

Тогда наша схема получит более сложный вид.

В разъяснение этой схемы и в развитие высказанных выше вступительных замечаний могут быть приведены следующие четыре положения: