В действительной жизни существует необычайное, не поддающееся описанию разнообразие. Одни могут только благодарить небо за доставшееся на их долю счастье работать в преуспевающем, образцовом предприятии, отлично обеспечивающем своих рабочих и служащих (пример — предприятия Форда, где дневной заработок обыкновенного рабочего 6–7 долларов); другие, наоборот, клянут судьбу, но ни они сами, ни их хозяева не в силах улучшить их положение.
При этом разнообразии действительности, трудно делать какие-либо обобщения такого широкого масштаба, которые дали бы право называть предпринимателя вообще эксплуататором, так же, как нельзя в виде общего положения утверждать, что предприниматель благодетельствует рабочего. Можно лишь наметить несколько типов взаимоотношений предпринимателя и рабочего.
Так, например, в небольшом предприятии, где хозяин может знать лично каждого своего сотрудника, и где нередко работает и сам хозяин, очень часто устанавливаются патриархально близкие человеческие отношения. Даже в истории рабства отмечалось, что раб в небольшом хозяйстве был близок к хозяину, почти входил в его семью. Так было и во взаимоотношениях купца и приказчиком, мастера с подмастерьями.
В крупных предприятиях между хозяином и рабочим не может быть личных отношений. "Рабочий, входя на фабрику, становится номером". "Он оставляет свою душу в раздевальне"[77]. Даже Форд говорит по поводу взаимоотношений с рабочими: "У нас не существует личных отношений, фабрика не салон"[78]. Когда у владельца римской латифундии появились тысячи рабов, он уже не видел в этих рабах людей: раб стал вещью (servus res est). Положение рабов очень ухудшилось. Но это не применимо к современным отношениям обезличенных рабочих крупного предприятия к его хозяину-предпринимателю. Теперь обезличенные рабочие заключают через своих представителей тарифные договора, которые гарантируют их на ряд лет.
Форд подчеркивает, что у него нет личных отношений с рабочими, потому что он в отношениях к ним придерживается прежде всего коммерческого принципа. Для него главное — это сохранение предприятия, обеспечение его жизнеспособности. Поэтому, как только по ходу дела представляется необходимым сократить число рабочих, он немедленно это делает. Но зато он имеет возможность и оплачивать и обеспечивать своих рабочих лучше, чем многие другие. Предприятие — кормилец для рабочих. Предприниматель, который обеспечивает процветание своего предприятия, тем самым обеспечивает источник заработка и благосостояния для всех своих служащих и рабочих.
Наиболее трудно поддается определение взаимоотношений предпринимателя и рабочего в предприятиях среднего размера. Они не так мелки, чтобы могла создаться близость между хозяином и рабочим, и не так крупны, чтобы их отношения были вовсе обезличены. При этом надо различать предприятия, идущие к упадку, предприятия, окрепшие и установившиеся, и предприятия, улучшающиеся и расширяющиеся. Психология предпринимателя каждой из этих групп различна: в первой он пытается спасти положение максимальной экономией, во второй он впадает в шаблон, поддерживает сложившийся порядок, в третьей он ищет полезных сотрудников и отличает успевающих.
Во всех случаях сохранение предприятия и тем более расширение и укрепление его в одинаковой степени отвечают интересам и предпринимателей, и рабочих.
Улучшение положения рабочих составляет социальную проблему. Государство экономически, культурно и политически заинтересовано в том, чтобы масса промышленных и сельскохозяйственных рабочих была здорова, сильна, умственно развита, ценила и почитала блага культуры и была политически уравновешенна. Поэтому государство не может допустить, чтобы взаимоотношения предпринимателей и рабочих определялись всецело началами свободного их соглашения. Отсюда законы о труде и специальном инспекторском надзоре за предприятиями в целях соблюдения предпринимателями основных мер обеспечения здоровья и благополучия рабочих. Эти заботы государства находят себе наиболее широкое выражение в современной, получившей международный характер организации послетрудового отдыха. Задача этого нового культурного движения, родоначальником которого была итальянская организация "Opera nationale Dopolavorо", преследует цель приобщения рабочих масс к высшей духовной культуре и достижениям как их собственной нации, так по возможности и остального человечества. Широкое применение экскурсий рабочих в культурные центры, ознакомление их с достопримечательностями и историческими памятниками страны, спортивные развлечения, укрепление физических сил, усовершенствование профессиональных знаний и навыков — все это входит в программу послетрудового отдыха и культурного воспитания рабочих масс[79].
Подобную политику можно только приветствовать, но она предполагает благоприятные экономические условия в стране, иначе будет существовать только программа и не будет ничего на практике. А для того, чтобы экономические условия были благоприятны, государству нужны цветущие предприятия, а следовательно, и талантливые предприниматели.
Поэтому социальная политика, направленная в сторону улучшения экономического и культурного уровня жизни рабочих, должна сопровождаться внушением рабочим правильного понимания, что основу благополучия рабочих создает предприниматель.
Если предприниматель осуществляет новый способ работ, повышающий производительность, то он дает возможность увеличить заработки рабочим за счет увеличивающейся прибыли. Если предприниматель улучшает качество продукта, он облегчает его сбыт и создает условия, при которых предприятие может расширяться и большее количество рабочих рук найдет приложение своему труду. Если предприниматель находит новые рынки сбыта или использует новый вид сырья, он создает те же благоприятные последствия для рабочих. Таким образом, успех предпринимателя — необходимая предпосылка успеха рабочих.
Едва ли не увлечением было бы стремиться к тому, чтоб между предпринимателями и рабочими исчезла без остатка классовая рознь. Из дохода предприятия выделяется заработная плата, как доля рабочих, и предпринимательская прибыль, как вознаграждение предпринимателя. Чем больше одна доля, тем меньше другая. Это положение остается неопровержимым. Следовательно, экономическое основание для противоположности интересов всегда останется. Но противоположность интересов искусственно раздули в классовую непримиримость, затушевав другие точки соприкосновения интересов труда и капитала. За разделяющим предпринимателя и рабочих вопросом распределения дохода не замечается, что у предпринимателя и рабочего есть общий интерес в успехе дела.
Таким образом, учение о классовой борьбе искусственно обостряет взаимоотношения, вполне укладывающиеся в рамки мирного сотрудничества. При возможности арбитража для случаев конфликта нет надобности объявлять войну. Наше время уже знает этот поворот в сторону сближения классов, вместо их разъединения. Повсюду создаются примирительные камеры, представительство рабочих в предприятиях, бюро для урегулирования заработной платы (Wage boards в Австралии). Существует также тенденция заинтересовывать рабочих в доходах предприятия, либо посредством выдачи им особых трудовых акций (копартнершип), либо предоставлением права на добавочное вознаграждение их доходов. "Система эта, как справедливо указывает Валуа[80], не всегда достигает своей цели. Нередко она только вселяет раздоры, вместо того чтобы сближать рабочих и предпринимателя. Опыт показал, что при распределении прибыли между всеми рабочими и служащими предприятия, на долю каждого приходится ничтожная сумма. В то же время предприниматели, применяющие эту систему, имеют возможность отказывать рабочим в повышении заработной платы, обещая выплатить долю прибыли в конце года". Если из этого ничего не получается, разочарованные люди требуют, чтобы им показали годовой баланс предприятия. Дирекции приходится давать объяснения собравшимся рабочим и диспутировать. "Доводы разума не действуют на толпу, охваченную одним желанием — получить выгоду" (Валуа).
