Кажется, Юрчик расстроен всем этим не меньше, чем я.

А еще, похоже, у нас возникли по-настоящему серьезные проблемы. И чтобы преодолеть их, нужно действовать предельно решительно и столь же рационально.

— Создатели вируса могут это сделать достаточно быстро.

А вообще-то грамотные хакеры разрабатывают антивирус параллельно с разработкой вируса — во избежание случайного, внеурочного заражения.

— Создатель вируса погиб три дня назад при невыясненных обстоятельствах. Он же знал коды, блокирующие программы-детонаторы. Вирт будет разрушен…

В голосе Юрчика звучат трагические нотки.

Кажется, до него кое-что дошло.

— Кто дал вам право решать за всех людей, нужен им вирт или не нужен? усугубляю я страдания Заратустры.

— Наверное, мы были не правы, — кусает нижнюю губу Юрчик. — Дело не только в том, что люди уходят из реальности. Они отказались от права первородства, от почетной обязанности реализовывать себя в качестве интеллекта Галактики и ее управителей, от привилегии быть королями мира — всего лишь в пользу чечевичной похлебки виртуальности. Никто уже не мечтает о полетах к звездам…

Взволнованный Юрчик пытается поднять обе руки к небу, забыв, что мы с ним скованы одной цепью.

О Первый, какой символ! Ему удается поднять к звездам только одну руку, дезавуировав тем самым жест, потому что вторую руку я невольно удерживаю возле своего бедра!

Что ж, все понятно: парень начитался старинной фантастики. Был период, когда землян действительно готовили к функции космических перевозчиков и вели соответствующую пропаганду, но потом от этого отказались: слишком велик риск, что они не удовольствуются ролью ямщиков…

Нужно будет усилить работу в этом направлении. Вредные книги нужно убить, замалчиванием или насмешками, но ни в коем случае не запретами и не уничтожением — это приводит к обратному результату.

— Должен тебя огорчить: на самом деле никаких звезд нет. Они есть у нас, в мире даймонов. Их перенесли на земное небо, но в истинной реальности генерация темного вещества идет с такой скоростью, что полеты к звездам невозможны. Да и нет там ничего интересного, на других планетах. Жизнь едина во всей Вселенной, генетический код один и тот же. Не все ли равно, какой вид стал разумным — пресмыкающиеся, насекомые, земноводные или головоногие? Стоит ли лететь тысячи лет, чтобы побывать в зоопарке или самому попасть в клетку? Были и такие случаи…

Юрчик пожимает плечами.

— Ради этого — нет. Но у человечества в крови — жажда путешествий, жажда новых впечатлений, жажда экспансии.

— А еще жажда создавать искусственную реальность. Все эти жажды теперь утоляются виртом, и гораздо эффективнее, чем реалом. Извини, мы напрасно теряем время. Ты знаешь, где физически находятся программы-детонаторы? Эти серверы можно отключить, просто выдернув вилки из розеток. Конечно, какая-то часть вирта будет разрушена — но не весь вирт!

— Каждый из нас, семи романтиков, знает адрес только одной бомбы. Решение, пусть и ошибочное, принято, оно окончательно и пересмотру не подлежит. Меня вы еще можете уговорить, моих друзей — вряд ли. Непродажные, знаете ли, люди, из тех, что готовы отдать жизнь за идеал. Вот если они сами убедятся, что полеты к звездам бессмысленны, то… Но этого придется долго ждать, а часики уже не просто тикают, а дотикивают последние секунды.

— Непродажные люди стоят, конечно, гораздо дороже, чем продажные, но на Земле продаются все. Как ваши друзья насчет бессмертия, абсолютного здоровья, высокого творческого потенциала? Думаю, Париж стоит мессы. Мы даже готовы не просто отнять это у других и передать вашим друзьям. Нет, все гораздо интереснее: на Земле появятся семь гениев. Этот век войдет в историю как, допустим, алмазный, его назовут по вашим именам…

— А потом?

— А потом вы вернетесь в наш, истинный мир. Он не так уж сильно отличается от реала, но у нас тоже есть много чего интересного. А ведь вы придете не с пустыми руками, а со своими творческими достижениями…

— Если это так просто, почему бы вам не сделать гениями всех?

— Не позволяет технология. Ну, скажем, скафы для гениев стоят в тысячи раз дороже, чем для нормальных землян, а серверы, через которые они выходят в реал, — в миллионы раз. Есть и другие проблемы, которые мы пока не смогли решить. Но суть в другом. Судя по тому, что ваши друзья не удовлетворены существующим миром, их прислали сюда отбывать наказание. Значительно скостить срок и даже превратить наказание в отдых — разве это плохо? Звоните друзьям!

— Мы застраховались на случай попытки подкупа одного из нас или даже всех. Знали, что человек слаб, и подстраховались! — грустно улыбается Заратустра. Бомбы-детонаторы с часовым механизмом заложены не на самих серверах, а поблизости от тех из них, которые невозможно отключить, потому что они контролируют электростанции, диспетчерские аэропортов, центры слежения за ближним космосом и так далее. В момент активизации бомба устанавливает беспроводное соединение с сервером, запускает на него код инициации, и вирус активизируется. Его уже невозможно остановить. Мы можем только объявить, что, во избежание болезненных ощущений, всем рекомендуется срочно покинуть вирт, который скоро будет разрушен. Именно этим и собирались заняться в последние часы Кропоткин, его призраки, я и другие Заратустры.

— Вместо этого вы займетесь спасением вирта. Быстро сообщай своим друзьям, что они делают грандиозную ошибку, что мы готовы выкупить у них бомбы-детонаторы по очень привлекательной цене. Мы, хранители вашей реальности, воспользуемся своими сверхвозможностями, чтобы спасти ваш же вирт. Ну!

— Не думаю, что мои друзья поверят вам на слово.

— В качестве аванса они получат философский камень. Знаешь, что это такое?

— Средневековая легенда.

— Красный порошок, способный превращать свинец в золото, значительно продлевающий жизнь в реале и наделяющий человека высокими творческими способностями. Полная гениальность — потом, после обезвреживания бомб.

— На проверку всего этого уйдут дни…

— Минуты. Ты даешь текущие реал-адреса, я сообщаю их своим друзьям-даймонам. Они в считанные минуты отыскивают твоих чертовых романтиков и вручают им философский камень. Через час-полтора твои друзья будут готовы сообщить моим коллегам точные координаты бомб. Быстрее!

— Реал-адреса в моем теркоме, под паролем, сейчас я его введу…

На связь по Т-каналу нет времени. Кроме того, обыватели не должны догадаться о его существовании. Едва Юрчик открывает на своем теркоме файл с адресами, я перебрасываю его на свой ком и связываюсь — опять-таки через терком — с предком.

— Аркадий, это Логвин. Срочное сообщение. Я только что имел беседу с Заратустрой-исходником, признался, что действую от имени Хранителей реала. Он в ответ сообщил адреса шести его друзей, которые, в свою очередь, знают, где находятся бомбы-детонаторы. Положение серьезное, я пообещал отдать в обмен на адреса почти весь наш вековой резерв — семь гениальностей…

Пока я докладываю обстановку, Юрчик время от времени кивает: дескать, этот даймон ничего не перепутал, все излагает правильно. И в глазах его, как мне казалось, мелькает торжество. Он уверен, что даже мы, даймоны, не сможем спасти вирт.

Этот Юрчик явно страдает комплексом Герострата. Уже зная, что вирт разрушать ни в коем случае нельзя, он наслаждается тем, что катастрофу невозможно предотвратить.

Придется доказать Юрчику, что он не прав.