— Пожалуйста, вспомни ее имя!
— Я вижу, Заратустра волнует тебя гораздо больше, чем я, — обижается Клеопатра. — Ты, случаем, не двуствольщик?
— В смысле?
— Голубой, не пропускающий и юбки тоже.
— Нет. Я не голубой. И ты меня волнуешь больше, чем Заратустра. Вообще. Но не в данную конкретную минуту. Видишь ли, Заратаустра соблазнил мою дочь.
— Извини. Сочувствую. Аркадия. Его страница называется Аркадия, домен га.
— Спасибо. — Я встаю.
— Мы можем встретиться в реале?
— Да, но чуточку позже. Извини, очень много работы.
— Я буду скучать по тебе.
— Я тоже.
Меня отвлекает сигнал срочного вызова. На дисплейчике теркома появляется лицо жены. Далекий голос сообщает:
— Логвин, срочно приезжай! Наша дочь вернулась!
Глава 19
Ах, если бы вы поняли мои слова: «Делайте, пожалуй, все, что вы хотите, но прежде всего будьте такими, которые могут хотеть!..»
Ф. Ницше. Так говорил Заратустра
…Любой другой на месте мальчика вернулся бы к сохраненному варианту, отменил ошибочно принятый закон и продолжил игру. Но мальчик поступил иначе. Он, воспользовавшись своими новыми знаниями, на два порядка ускорил время Терры, а потом вновь замедлил его до обычного и сыграл роль одного из появившихся на Терре — в результате изменения законов и последующей эволюции странных существ. Были они маленькие, бесхвостые, узколобые, ходили в звериных шкурах и жили в пещерах…
Д. Аймон. Подлинная история Виртуальности
Дома я первым делом меняю воду, бросаю в бутыль сахар. А может, разбить бутыль? Пусть собирает себя с пола по клеткам…
Дочь ждет меня в своей комнате.
— Хорошо, что ты приехал. У меня есть важная информация, которую я не хотела бы доверять теркому.
— Можно только позавидовать твоей оперативности.
— Прежде всего объяви в розыск большегрузный автомобиль «вольво» номер МТА 47–54 ГОЛ. Именно на нем разъезжает Заратустра в реале.
— Как давно ты видела его в этой фуре?
— Полтора часа назад.
— Что ж, попробуем.
Я активизирую ком, связываюсь с Кириллом.
— Моя дочь вернулась. Подробности узнать не успел, но, по ее словам, один из Заратустр в реале ездит на фуре, записывай номер…
— Не исключено, что он и в вирт выходит прямо из грузовика, — подсказывает дочь.
— Попроси ребят из отдела Караваева поискать эту фуру в реале и выяснить, на чье имя она зарегистрирована. А если фура в пределах досягаемости, пусть попробует ее захватить.
— Ты уверен?
Я, взглянув на дочь, решительно подтверждаю:
— Да! А теперь рассказывай, — обращаюсь я уже к ней. Конечно, у Караваева нет никакого права хватать невинных, возможно, людей без санкции даже на обыск, не говоря уже об аресте. Но под угрозой само существование вирта. Все человечество может быть отброшено на полсотни лет назад.
А вместе с человечеством — и момент завершения нашей Функции.
— Я просто вывесила на десятке вирт-досок объявление с текстом: «Заратустра! Мне восемнадцать лет, и я люблю тебя! Приди и возьми меня!» И дала номер своей аукалки. Я сделала что-то не так? — перебивает себя дочь.
— Да нет, все так. Чрезвычайно просто и столь же эффективно, — не могу я скрыть восхищения.
— Ты же сам говорил, что половой инстинкт обывателей столь силен, что иногда побеждает инстинкт самосохранения, — улыбается дочь. — В конце концов, что я могла потерять, кроме девственности?
Хотя время дорого, мы не отказываем себе в удовольствии посмеяться.
— И уже через семь часов он назначил мне свидание в баре «Гулливер».
— Это где не действует запрет Хартии на существенное отклонение от стандартных размеров?
— Ну да. Девицы щеголяют грудями размером с баскетбольный мяч, какой-то лилипут возит свой фаллос, который вдвое больше его самого, на тележке, мальчик-с-пальчик танцует на обнаженной груди великанши… В общем, сборище психопатов.
Оригинальное место он выбрал для первого свидания.
— Все окружающее нас — следствие ограничений, налагаемых Хартией, сказала дочь мужским голосом. — Это была его первая фраза, — добавила она уже своим обычным, почти оперным сопрано.
— Заратустра и свидание с девушкой использует для пропаганды своих бредовых идей! Ненормальный!
— Как и все в этом баре. Но мы почти сразу ушли. И он повел меня туда, где я еще ни разу не была.
— На страницу Аркадия? — догадываюсь я.
— А ты, оказывается, тоже даром времени не терял! — хвалит меня дочь, и я испытываю чувство, отдаленный аналог которого у обывателей называется «гордость». Еще бы. Не так часто Хранитель уровня моей дочери хвалит, пусть и косвенно, рядового оператора.
— Ресурсы там принадлежат всем — все равно ведь даже на пятьдесят процентов они никогда не используются. Делать можно что угодно: хочешь летай, хочешь песни пой, хочешь голым ходи. Единственное условие — не мешать другим. Но места там так много, что ничего не стоит уединиться.
— Так вот куда идут ворованные ресурсы…
— Что ты имеешь в виду?
— В Управлении зачитывали ориентировку. Кто-то ворует незадействованные ресурсы, да так ловко, что их владельцы ничего не замечают.
— Заратустра — очень милый молодой человек, — продолжает дочь. — Много знает, умно острит. Но когда я сказала, что хотела бы расстаться с девственностью именно в его объятиях и чем скорее, тем лучше, он меня отговорил. Сказал, что первую ночь нужно провести с любимым. Я ответила, что именно для этого и пришла. Но Заратустра сказал, что в реале он совсем другой, и если я полюблю его настоящего… Он так и сказал: не реального, а настоящего.
— И ты…
— Немедленно захотела встретиться с ним в реале. Поддакнула: дескать, так, наверное, даже интереснее будет. И он согласился! — предупредила дочь мой следующий вопрос.
— А как ты узнала, что Заратустра ездит на фуре?
— Он назначил мне свидание на пересечении Кольцевой и Варшавского шоссе. Спросил, как я буду одета. Ну, я сказала, что буду в красной юбке и белой блузке, вернулась в реал, мигом переоделась — и на Кольцевую! Вы с мамой были на работе, я написала записку… Так все романтично получилось! — усмехается дочь.
— Ты все правильно сделала в постели? Не забыла изобразить боль, а в самом конце наслаждение?
— Никакой постели не было, папа! Когда я села в кабину и мы поехали по Кольцевой, он сказал: «Для того чтобы родилось настоящее чувство, должно пройти некоторое время». Мы еще поговорили, а потом он высадил меня прямо на шоссе, представляешь? Правда, помог поймать попутку, идущую в Москву, и сам заплатил водителю.
— Однако… Какой-то странный анархист. Вы еще встретитесь?
— Не знаю. Он, конечно, обещал меня найти, но… Эти мужчины такие обманщики!
— Его фоторобот сможешь сделать? Реального?
— Думаю, да.
— Это если не найдут фуру. А что он собой представляет? Общая оценка?
— Заратустра какой-то странный. Такое впечатление, что он чем-то одержим. И все время, пока мы были на свежем воздухе, он стрелял спичками.
— Что делал?
— Стрелял спичками. Вынимал из коробка спичку, приставлял ее вертикально к средней по площади стороне коробка, покрытой коричневым составом, и щелкал по спичке пальцами другой руки. Спичка загоралась и летела метров на пять. Так у него красиво получалось…
— Что за чудачество… Интересно, где он берет спички… Я думал, их уже не выпускают. Пироман какой-то.
Негромко пиликает терком. Я переключаю его в режим «громко», чтобы дочь тоже могла слышать сообщение.
— Это Кирилл. Фура, о которой идет речь, была угнана два дня назад, пустая. Полчаса назад ее нашли, в целости и сохранности, — по анонимному звонку. Оснований для возбуждения уголовного дела нет, просто кто-то на ней покатался, весь ущерб — несколько литров солярки.
