Бек

Я тру рукой свой пульсирующий лоб, когда открываю глаза от ослепительного солнечного света, льющегося в мою спальню. Мой телефон гудит на тумбочке, и я в буквальном смысле не имею понятия, что, черт возьми, произошло за последние десять часов, как я попал в постель, или что делал до этого. Определенно не впервые для меня. Я ненавижу ощущение зияющей–дыры–в–моем–мозгу.

Переворачиваясь, я шарю вокруг, пока не нахожу свой телефон, затем провожу пальцем по экрану.

Ари: Эй, чувак, что за странное сообщение ты мне послал прошлой ночью? Я не мог его понять.

Я прокручиваю назад к тому сообщению, которое послал, и качаю головой. У меня есть серьезные проблемы с отправлением пьяных  сообщений.

Я: Сожалею, мужик. Я снова был пьян, когда отправлял сообщение.

Ари: Тебе действительно нужно прекратить это делать. Однажды, ты напишешь неправильную вещь неправильному человеку.

Я: Может быть. Хотя, до сих пор этого не сделал.

Ари: Просто хочу, тебя предупредить, что прошлой ночью ты писал еще и Луне. И Винтер. Я не уверен, что ты написал, но они, казалось, очень повеселились над всеми твоими мучениями.

Я: Я уверен, что это так... Где ты? Думаю, я мог расслабиться на некоторое время. Это может стать последним шансом, прежде чем перестану быть свободным человеком.

Ари: Почему? Ты женишься или что–то в этом роде. Ха!

Я: Да. Разве сестра тебе не говорилв?

Ари: Я мог бы попасться на это, если бы моя сестра не ненавидела тебя до глубины души. Серьезно, почему это твой последний шанс зависнуть?

Я: Потому что, наступит понедельник, и я буду официально работать на своего отца.

Ари: Что за хрень? Я думал, ты не собирался позволять ему принуждать себя делать это.

Я: Угу, ну, я и не собирался, пока он не начал угрожать продажей моего дома.

Ари: Я думал, что ты купил его.

Я: Он оплатил небольшую часть, в качестве подарка на выпускной. Теперь я понимаю, насколько глупым шагом было позволить ему это сделать.

Ари: Дерьмо. Это отстой. Что ты собираешься делать?

Я: Работать на него, пока не смогу что–нибудь решить.

Ари: Сожалею, мужик. Я сейчас у Луны, если хочешь приехать. Грей тоже здесь, и Винтер должна быть здесь позже. Здесь была и Виллоу, но она слиняла до моего приезда. Я думаю, что ей нужно на работу, поэтому  сомневаюсь, что она вернется обратно. Опять же, вы двое уже говорили?

Виллоу… Виллоу… Виллоу?

Воспоминания обрушиваются на меня, и я выпрямляюсь на своей постели.

Целую ее, пока мои губы не заболели. Касаюсь ее везде. Маленькие стоны, покидающие ее рот. Хочу ее так сильно, что едва могу дышать.

А потом я послал сообщение.

Я: Должен идти. Постараюсь приехать позже.

Ари: Окей. Звучит круто.

Я закрываю сообщение и перехожу к тому, которое послал Винтер прошлой ночью, понимая, что по одному будет легче справиться.

Я:  Привееетттть didmnaltihtbjwihe!

Я чешу голову.

– Какого черта я вообще пытался напечатать?

Затем я открываю сообщение, которое послал Луне, избегая того, с которым не хочу разбираться. Сообщение, которое я послал ей, в равной степени  запутанное и смешное, как и для Винтер, но мое веселье умирает, когда я читаю то, что послал Виллоу.

Мои глаза бегло прочитывают тупое чертовски длинное сообщение, или я должен сказать, мою душу.

– Проклятье, – кровь шумит в барабанных перепонках. Если поцелуй не разрушил нашу дружбу, то это сообщение, чертовски уверен,  сделало это.

Бросив свой телефон на кровать, я опускаю голову и массирую виски.

– Я действительно облажался на этот раз.

Правда в том, что под беспокойством лежит немного облегчения, что я, наконец, выдал правду. Я просто не хочу знать Виллоу так хорошо. Но я знаю. И после этого она может никогда не заговорить со мной снова.

Нет, ты можешь это исправить. Просто придумай способ. Позвони и скажи ей, что ты был пьян. Убеди ее, что это никогда не повторится.

Вранье.

Я открываю панель набора, рассуждая  позвонить ли ей, когда звенит мой дверной звонок.

Сбрасывая с себя одеяла, я не утруждаюсь надеть рубашку, когда тащу свою похмельную задницу вниз по лестнице и распахиваю входную дверь. Затем моргаю. И моргаю. И снова моргаю.

– Подожди, я сплю? – тру глаза тыльной стороной руки. – Или я все еще пьян?

Она смотрит на мою голую грудь со сжатыми губами, удерживая в руке листок бумаги. На ней то платье, которое было прошлой ночью, ее волосы распущены и запутанны, а глаза покраснели, либо из–за того, что у нее похмелье, либо из–за того, что она плакала. Мысль о том, что эти красивые глаза  недавно проливали слезы, пробуждает во мне желание обнять ее, но я не уверен, что этот жест будет приветствоваться в данный момент.

– Эй, –  говорю вместо этого я. Затем качаю на себя головой. Прекрасно тупица. – Хочешь зайти?

Она отрывает взгляд от моей груди и осматривает порог, будто дьявол схватит ее и потащит в раскаленные шахты преисподней.

 – Я не знаю. Это безопасно?

Ее вопрос припечатывает меня.

Она не чувствует себя в безопасности со мной?

– Конечно, это безопасно. Я бы никогда тебе не навредил, Виллс.

– Я  это знаю, – она хмурится, глядя на землю, шаркая носком ботинка по бетону. – Мне просто интересно, хорошая ли это идея, чтобы мы были вместе в одной комнате?

Окей, к черту это. Я не позволю нам свернуть туда, куда она хочет нас отправить.

Подцепив пальцем ее подбородок, я поднимаю ее голову вверх.

– Давай не будем этого делать, принцесса. Мы поцеловались, – и потом еще кое–что. – И что? Мы не должны чувствовать неловкость из–за этого.

– Так что, ты со мной согласен? – спрашивает она с надеждой в глазах. – То, что произошло, было ошибкой?

Я хочу сказать ей «да», дать ей то, чего она хочет, облегчить ее стресс. Но ложь не срывается с моих губ.

– Нет, это не то, что я сказал, – говорю я ей, борясь с непреодолимым влечением смотреть на ее губы. Если я это сделаю, то наклонюсь. А если я наклонюсь, то захочу большего. Я захочу всю ее. – Я просто хочу сказать, что нам не нужно, чтобы все стало неловкими.

– Но я чувствую себя неловко, – шепчет она, ее глаза широко открыты, грудь вздымается из–за поверхностных вдохов.

– Что ж, позволь мне это исправить, – тем, что буду целовать тебя, пока ты больше не сможешь ясно думать. Заставляя тебя снова стонать. Снова и снова…

Она покусывает свою нижнюю губу, и мой пристальный взгляд сосредотачивается на ее губах. Я начинаю наклоняться, испытывая потребность в том, чтобы поцеловать ее, ожидая, что она отодвинется назад. Вместо этого она остается неподвижной, глядя на мой рот.

Я двигаюсь ближе, проверяя ее. Мы так близко. Желаем, желаем, желаем ...

Наши губы обрушиваются друг на друга. Я даже не знаю, кто сократил незначительное пространство между нами. Мне просто плевать. Все, что имеет значение, – она целует меня в ответ с такой страстью, что клянусь Богом, на наших губах будут синяки.

Мое тело заполняет потребность. Я нуждаюсь в том, чтобы она была ближе. Моя рука скользит вниз по ее телу к талии, мои пальцы нажимают на ее бедра, когда я ее поднимаю. Она ахает, затем сцепляет вокруг меня свои ноги, слегка выбивая меня из равновесия, и я заваливаюсь в сторону. Ее спина врезается в дверной косяк, но она только углубляет поцелуй и прикусывает мою нижнюю губу.