Но в середине своего лучшего движения робота, я с визгом останавливаюсь, моя челюсть падает до колен.

– Что, черт возьми, это такое? – бормочу я, снимая листок бумаги, который держится на магните на холодильнике.

Задача № 1: Вытащить Виллоу из того дома.

Задача № 2: Доказать ей, что я не собираюсь ее разрушать.

Задача № 3: Сказать ей, что я ее люблю.

Буквы написаны почерком Бека ниже список правил, которые я ему дала; только, мой список зачеркнут.

Сказать ей, что я ее люблю.

Сказать ей, что я ее люблю?

– Бек любит меня? – шепчу я, чуть не выронив список.

Мой сердечный ритм ускоряется. Мои ладони начинают потеть. Мой мозг под кайфом, летит со скоростью миллион миль в минуту. Я бы подумала, что у меня паническая атака, если бы не две вещи: первое, чертовы бабочки восторженно сходят с ума. И второе, я не хочу бежать к входной двери. Я хочу вернуться в спальню. Поэтому именно так я и поступаю, со списком зажатым в моей руке.

Бек больше не разговаривает, когда я вхожу, выглядя одновременно напуганной, и испытывающей облегчение.

– Ну, хорошая новость в том, что он собирается переписать на меня дом, – говорит он, бросая свой телефон на кровать.

Я делаю шаг к нему.

– А плохая новость?

Он кладет локти на колени и массирует свои виски кончиками пальцев.

– Вероятно, больше мне не будет позволено посещать семейные обеды.

– Ох, Бек, мне так жаль, – еще один шаг к нему, и мои пальцы сильнее сжимаются вокруг списка. – Ты будешь в порядке?

– Я буду в порядке. В любом случае, семейные обеды – отстой, – он отмахивается, но я замечаю чуточку боли в его глазах.

– Что я могу сделать, чтобы ты почувствовал себя лучше? – спрашиваю я, останавливаясь перед ним.

Он откидывается назад на свои руки, когда поднимает под углом свою голову.

– Ну, если ты предлагаешь... – его губы кривятся в озорной ухмылке.

Я стучу пальцем по своим губам.

– Ты хочешь, чтобы я снова пощекотала твои ноги?

Он одаривает меня терпеливым взглядом.

– Не совсем то, о чем я подумал, и что ты могла бы пощекотать. Может, поднимешься немного повыше.

– Что? К твоим лодыжкам?

Качая головой, он ловит меня за бедра, поднимает и кидает на кровать.

Я испускаю смешок, когда подпрыгиваю на кровати, а затем визжу, когда он перекатывается на меня и щекочет мой бок.

– Только из–за этого, я заставлю тебя намочить свои штаны, – дразнит он, скользя своими пальцами вверх и вниз по моим бокам.

– Пожалуйста, не делай этого! – визжу я, сопротивляясь, чтобы выбраться из–под него.

Смеясь, он меня накрывает, удерживая в захвате мои запястья, и прижимает мои руки над моей головой.

– Ты терпишь такое поражение... Подожди, что в твоей руке? – его взгляд переходит на меня, а его кадык движется вверх и вниз, когда он сглатывает. – Где ты это нашла?

– На твоем холодильнике, – шепчу я, стараясь изо всех сил, чтобы в мои легкие попадал кислород. Дыши. Просто дыши. – Это правда…? Задача номер три?

Мышцы его горла двигаются, когда он сглатывает.

– Это так, но я не хочу, чтобы ты паниковала. Это только то, где я нахожусь, но не буду говорить об этом вслух. Я знаю, что ты еще не там, поэтому мы можем пока подождать. Я не хочу давить на тебя или заставить тебя испытывать тебя дискомфорт, пока ты живешь со мной. Ты уже потратила слишком много своей жизни, чувствуя себя неудобно в своем собственном доме. Я не хочу хоть когда–нибудь заставлять тебя чувствовать себя таким образом.

Наступает тишина, наполненная нашим тяжелым дыханием.

– Принцесса, пожалуйста, скажи что–нибудь, – умоляет он, все еще держа меня за запястья.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности, – бормочу я, не зная, что еще сказать, кроме правды. – Все время. Ты единственный, кто когда–либо это делал.

– Хорошо, – он расслабляется, скользя пальцем по внутренней стороне моего запястья прямо вдоль моего бьющегося пульса. – Это все, что я когда–либо хотел. Убедиться в том, что ты чувствуешь безопасность. С тех пор, как я в первый раз привел тебя к себе домой, и ты провела здесь ночь.

– Ну, ты полностью и на сто процентов преуспел, – я стремлюсь к легкой интонации, однако звучу бесконтрольно задыхающейся.

– Теперь, когда я вытащил тебя из того дома, я выполнил свое обещание, – затем он наклоняется, чтобы поцеловать меня.

– Бек, – шепчу я прямо перед тем, как его губы прикасаются к моим губам.

Он делает паузу, его веки поднимаются.

– Да?

– М–могу я услышать, как ты это говоришь? – шепчу я. – Я никогда не слышала, чтобы кто–то говорил мне это без манипуляторного смысла, скрытого за словами.

Он кивает, тяжело сглотнув.

– Виллоу, я люблю тебя.

Он так легко это говорит, без каких–либо усилий, не требуя ничего взамен.

Я часто задавалась вопросом, на что будет похоже услышать слово «люблю» и не морщиться. Когда я была моложе, так случалось, но только потому, что я была такой наивной. Возможно, я до сих пор наивная, но в действительности так не думаю. И я не морщусь. Не убегаю. Я не думаю о списках, о работе и о занятиях. Я думаю о Беке и обо всем, что он для меня сделал: о том, как он спас меня от ночевки в машине, как он утешал меня в худшие дни, как он не судил меня за сделанный мной плохой выбор, как он заставлял меня смеяться, даже когда от этого я едва ли не мочила свои штаны.

Затем я задерживаю дыхание и позволяю каждому проклятому слогу погружаться в мое сердце.

– Я тоже тебя люблю, – я шепчу. – Думаю, на протяжение уже некоторого времени.

Его глаза расширяются, но этот взгляд длится только мгновение. Потом его губы оказываются на моих. Вскоре его руки находят мое тело, проскальзывая под мою рубашку. Его пальцы трут мои соски, и моя спина выгибается, колени прижимаются к его бедрам. Он снова повторяет движение, шепча, что он может остановиться, если мне нужно. Хотя, я не хочу, чтобы он останавливался.

Никогда.

И именно это я ему говорю.

Он стаскивает мою рубашку, а я тяну вниз его пижамные штаны и боксеры. Потом он кладет меня спиной на кровать и просовывает пальцы внутрь меня, когда его язык раскрывает мои губы. Он работает надо мной до тех пор, пока я уже не могу дышать. Целует меня до тех пор, пока я не могу ясно думать. Любит меня до тех пор, пока все не кажется правильным, и ничего не кажется неправильным.

Хочу, чтобы он меня никогда не отпускал.

Его мысли, кажется, соответствуют моим, когда он отдаляется только, чтобы надеть презерватив. Затем он располагает свое тело надо мной, медленно целует, словно запоминая каждое касание наших губ.

– Ты уверена, что хочешь это сделать? – спрашивает он, глядя мне в глаза.

Я киваю с явным намеком на нервозность. Но я отпихиваю это чувство подальше и обнимаю ногами его талию, действительно, хочу это сделать.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – заверяет он.

Потом он целует меня, когда проскальзывает внутрь, а я держусь за него и не хочу отпускать.

Может это и не совершенство, но считаю, что, безусловно, близко к нему.

Виллоу

Следующие несколько дней движутся медленно, но самым лучшим образом. Мы с Беком проводим много времени бездельничая, смеясь, и сжигая ужин, потому что я, по–видимому, отстойна в приготовление пищи, которая не проходит обработку и не находится в коробке. Бек считает мои отстойные навыки приготовления пищи довольно забавными, даже когда я запускаю все дымовые детекторы в доме, а его смех делает немного легче мои попытки не паниковать.

Чтобы ослабить еще больше своего стресса, я решаю устроиться на работу в библиотеке и занятия по репетиторству в колледже. Бек пытается отговорить меня от двух работ, но я хочу быть в состоянии позволить себе что–то сама, даже разумную скидку в арендой плате. Я также решаю, что Вэн пришлет мне мой последний чек по почте вместо того, чтобы самой его забирать, никогда снова не хочу возвращаться в это место.