Я еще успел дважды позвонить жене на работу и извести ее докучливыми расспросами по поводу возможно спрятанной по пьяни заначки, прежде чем приехала Татьяна. Результата не добился, только нарвался на безжалостное в своей правдивости описание худших черт моего паршивого характера, стремящихся окончательно вытеснить остатки микроскопического хорошего.

— Чехов всю жизнь пытался выдавить из себя раба, а ты уже выдавил из себя человека, — подвела черту Наталья, прежде чем бросить трубку.

Как ни крути, вне зависимости от итогов, приятно пообщаться с образованным человеком. Судя по безаппеляционному тону и искреннему раздражению, заначки действительно не было.

Старею, а мудрости ни на грош. Собирался и дальше валять ваньку перед соратниками, продолжая убеждать их в своем нерушимом желании стать писателем, а сам вместо этого начал проситься на пенсию марки собирать. Даже про очки Пелевина забыл, было бы пользительно послушать, что крыса скажет, а уж она бы в карман за словом не полезла.

Танька прервала процесс самобичевания на самом интересном месте, когда я окончательно пал в собственных глазах, размышляя, не заказать ли по телефону пиццы с пивом. Пицца мне, конечно, на фиг не упала, но она шла в заказе опцией по умолчанию, да и пиво скорее от безнадеги.

Подруга дней моих суровых глядела на три вершка вглубь, поэтому приехала с пакетом в котором просматривалась бутылка водки. Разговор поначалу не клеился — я не мог точно сформулировать зачем попросил ее приехать, а Татьяна Борисовна молчала, как рот воды набрала, будто корила себя на минуту слабости, согласившись обсуждать непонятно что.

Она безучастно наблюдала, как я порезал кусок сыра на блюдце, открыл водку и лишь когда собрался наполнить ее рюмку, решительно отказалась от выпивки, накрыв сверху ладонью и покачав головой. Я еще больше растерялся — не знаю, что на меня нашло, очередное помутнение видимо, и спросил Таньку совершенно невпопад.

— Слушай, а почему ты за меня замуж не вышла?

— А ты звал?

Она глядела на меня сосредоточенно, без злости и печали, без усталости прожитых лет, словно я ее спрашивал не о том бородатом времени, где мы были полны радости в силу молодости, а о событиях вчерашнего дня.

— Не помню.

— Так запомни — не звал. Ради твоего душевного спокойствия скажу — я бы и не пошла.

Зачем ляпннул про замужество, спрашивается, потянул край одеяла, под которым безмятежно спали двое, сладостно посапывая во сне? Лучший способ испортить отношения с женщиной — это начать их выяснять. Бессмысленнее занятия представить невозможно — правду не скажет, хоть кол на голове чеши. Какие аргументы не приводи, все равно есть вещи, в которых женщина не признается никогда. Себе нервы измотаешь, ей заодно, а к тому, о чем жаждал узнать, не приблизишься ни на шаг. Но мужики подобны баранам — увидел закрытые ворота, надо разбежаться и треснуть рогами со всей дури, чтобы искры из глаз.

— Это почему не пошла бы?

— А зачем? Ты еще тот фрукт, который лучше отщипывать по кусочку, чем получить несварение желудка, заглотив разом. Наталья этого не учла, вот и мается теперь от изжоги. К тому же, — Танька поспешила увести разговор в сторону от жены, словно ступила за опасную черту — Татьяна Борисовна Никитина не звучит. Никитиных на каждом прилавке пучок, а Красноштейн еще поискать придется.

Я выпил рюмочку, закурил и спросил, как бы невзначай.

— А зачем к тебе Мишка приезжал за день до смерти?

— Ты прямо, как Бессонов. Он тоже очень интересовался таким загадочным, как ему казалось, совпадением. Только никакой связи между этими событиями нет. Допустим, человек вышел из продуктового магазина, стал переходить улицу, и его сбила машина. Причем тут выпавший из пакета на асфальт батон хлеба?

— Не надо упрощать, он к тебе не за хлебушком пришел.

— Да боже мой, заехал по дороге, давно не виделись. Посидели, выпили, вот как с тобой сейчас, да разбежались.

Я вдруг понял, что она врет. Следовало бы возмутиться, а мне стало скучно. Почему так устроено, обязательно кто-то другой решает, стоит ли тебе знать правду или остаться в счастливом неведении. Один умник придумал, все согласились безропотно и повторяют, как попугаи — многие знания, многие печали. Человек рожден для счастья, как же, с какого перепугу? Просто два дурака забыли о мерах предосторожности. Разница между котенком, которого утопили в ведре и величайшим государственным деятелем, прожившим выдающуюся, полную свершений жизнь, только в длине черточки между датами рождения и смерти.

Видимо я сделал невольное движение, означающее окончание пустого разговора — Танька встрепенулась и заговорила скороговоркой.

— Правду хочешь знать, пожалуйста. Потрахаться он ко мне заехал.

— Ну и как, успешно? — без особого интереса спросил я, скорее чтобы зафиксировать картинку перед глазами, сделать стоп-кадр хладнокровным оком равнодушного наблюдателя. Не хватало еще Таньку начать ревновать к уже умершему Мишке. Сам, можно сказать, потягивал ягодки с чужого куста, хотя и не особо маскировался, но воровство остается воровством вне зависимости от способов и обстоятельств, порой вполне объяснимых чисто по человечески. Наша давняя дружба, взаимная приязнь, переросшая с годами в нечто большее, чем любовь, не давала мне никаких преференций по сравнению с другими особями мужского пола. Хотя Танька при всей своей сексуальной раскрепощенности, многими ошибочно принимаемой за банальное блядство, всегда строго следовала определенному ею же кодексу чести — она не спала с мужчинами из одной компании. Было ли такое поведение мудростью женщины не желавшей наблюдать ревнивые разборки любовников, или некоторая брезгливость тому виной, не знаю, но факт остается фактом — ни с одним из своих молочных братьев я не был знаком лично. Возможно, не свались водопадом недавние события на мою голову, реакция была бы несколько иной и вряд ли радостной, но теперь уж, что сводить счеты с покойником?

— Не дала я ему, можешь успокоиться. Хотя он просил давно и неоднократно.

Он же из-за меня деньги из сейфа увел. Так и сказал — я тебе покажу, какое Никитин ничтожество.

— Ну и что, показал? — как можно спокойнее спросил я.

— Увы, добился обратного эффекта. Ты поступил именно так, как я и предполагала.

— Да никак я не поступил, вот в чем дело. Ему бы следовало еще тогда башку проломить за такие финты, жаль, что небо так долго тянуло с расплатой.

— Ничего бы ты ему не проломил, — впервые улыбнулась Танька. — Он хотел выставить тебя сквалыгой и ублюдком, а ты в ответ лишь пожал плечами в задумчивости, не опускаясь до копеечных склок.

Конечно, на фоне горы, что оставил Таньке последний муж, два миллиона рублей выглядели сущей мелочевкой. Почему-то вспомнись слова черта, Мишка хотел сотворить пакость, а получилось, что я своим бездействием только подтвердил статус «приличного человека» в глазах Татьяны. Век живи и удивляйся.

Сегодня не пасмурный день по версии грифа, а день знаний и отрытых дверей.

— А что же ты мне тогда еще не сказала?

— А когда? Ты сразу заполз в нору воспоминаний, затем раны зализывал в одиночку, через месяц кризис бабахнул и ты вообще пропал. К слову, я же поначалу всерьез его заявления не воспринимала. Я же думала, Мишка убедится, что не достиг цели, отдаст деньги и вернется все на круги своя. А он бесился, не видя ответной реакции, буквально скрежетал зубами от ярости, но даже разговаривать с тобой отказался. Мы гадали, может он их потратил на что, Макар ему даже деньги предлагал, чтобы он с тобой рассчитался, и забыли бы, как дурной сон. Только Мишка отказался наотрез и послал Славку в том же направлении, что и тебя.

День открытых дверей приносил сюрприз за сюрпризом — оказывается, Мишка от денег отказался, зачем тогда Макар мне врал в кафе на Чистых прудах? Такое впечатление, что все насмотрелись Доктора Хауса, который открыл глупому человечеству глаза на то, что все врут. Зрители ахнули, будто ни сном, ни духом до этого не имели дела с ложью, окруженные сплошь правдивыми людьми и пошли на всю Ивановскую цитировать умного врачевателя. Танька врет, Макар врет, Сапог врет с детства, жена чего-то недоговаривает, черт со спутниками тоже несут не пойми что, ну и я в ответ вам дулю покажу, милые мои, чтобы не быть белой вороной.