– Вы во мне не разочаруетесь, господин капитан!

– Посмотрим, – лаконично отозвался капитан и по привычке гаркнул во всё горло. – А теперь все трое – бегом на корабль за мешками! Боцман, укажи этим сухопутным крысам, куда им сложить свои вещи, и покажи, что нужно грузить. Что стоим?! Бегом, я сказал!

В это же время на другом конце порта, где стояли новенькие, только что спущенные на воду корабли, не торопясь шли по пристани четверо молодых людей, и каждый из них вёл под уздцы коня.

– Посмотри, Стоян, по-моему, вон тот корабль не так плох. Я бы его взял, – с видом знатока произнёс Герка.

– Не-е, – возразил Всеволод. – У него пушек маловато.

– Зато красивый!

– Корабль не женщина, чтобы одной своей красотой на абордаж брать, – хмыкнул Всеволод.

– Всеволод прав, ганзейских купцов на испуг так просто не взять. Хорошие пушки в этом случае – лучший довод! – поддержал здоровяка Стоян.

– Эх, ничего вы в красоте не понимаете! – обиженно произнёс живчик.

– Мне кажется, вам лучше всего обратить внимание вон на тот кораблик. – Ратибор указал на стоящее особняком судно. – У него и манёвренность хорошая, и с пушечным вооружением полный порядок.

Шхуна17, на которую показывал Ратибор, стояла у самого дальнего причала, и на её борту в это время происходило что-то невообразимое. На верхней палубе собралась толпа матросов – вероятно, это была вся команда корабля. Сквозь шум и гам прорывались отдельные выкрики наиболее разъярённых моряков.

– По-моему, у них там серьёзные разборки. Что же это они меж собой не поделили? Надо бы узнать, – предложил Ратибор.

– Капитан не хочет платить своей команде условленную цену, а матросы пытаются его заставить это сделать, – пожав плечами, ответил Стоян, будто это и так должно быть всем понятно, без каких-либо объяснений.

– А почему бы нам не воспользоваться ситуацией? – прищурив левый глаз, задумчиво произнёс Ратибор. – Идёмте на корабль!

– Как это воспользоваться? – удивлённо спросил Всеволод.

– К людям присмотреться. Себя показать, – догадался Герка. – Кем ты на корабле командовать-то намерен? Или сам за всех будешь работать?

– К людям присматриваться – это по части Стояна, – небрежно отмахнулся здоровяк. – Моё дело – людьми командовать!

Все четверо друг за другом поднялись по трапу на борт шхуны. Их никто даже и не подумал остановить: около тридцати человек, весь экипаж корабля, собрались на полубаке18 и обступили одного. По всей видимости, это и был капитан. Матросы прижали его к самому якорному канату, казалось, ещё немного – и их терпение лопнет, и тогда не миновать капитану холодных водных процедур.

Друзья подошли к возмущённым морякам и, встав у них за спиной, стали прислушиваться к их речам.

– Да что вы его россказни слушаете?! – ревел здоровенный детина. – Когда мы из Риги с товаром шли в Ганновер, он нам те же самые песни пел: «Вот в порт придём, купец свой товар продаст, тогда я с вами и расплачусь!» А теперь что? Опять прежние сказки: «Надо подождать, пока купец распродаст свой товар в Риге, вот тогда и расплачусь!» Мы уже неделю стоим. А он ни за ту ходку, ни за эту так нам ни талера и не заплатил!

– Да давно уже удрал этот купец вместе с нашим товаром и даже думать про нас забыл! – завопил невысокого роста матрос, вертлявый и с взъерошенными волосами. – А может, и наш капитан с этим прохиндеем в доле? Может, они давно уже поделили меж собой наши денежки, а нас хотят в дураках оставить?!

Он выхватил из-за пояса тонкий и острый, больше похожий на шило нож и, подскочив к капитану, стал размахивать лезвием перед самым его лицом, одновременно выкрикивая ругательства. Капитан прижался к якорному канату у самого борта и, затравленно оглядываясь по сторонам, пытался огрызаться:

– Не ваше собачье дело, какой у меня был уговор с купцом! И не вам, грязным ливам, решать, что и кому я должен! Вы должны радоваться, что мы, германцы, даём вам хоть какую-то возможность заработать!

– Это ещё разобраться надо, кто на ком зарабатывает! Отобрали нашу землю – и заставляете нас этому радоваться! – возмутился детина. – Даже честно заработанное и то не хотите выплачивать! Да ещё и благодетелями себя выставляете!

– Да что с ним говорить! – завизжал щуплый. – Шило в бок – и за борт его, и все дела!

– Ты всё же полегче! – положив свою тяжёлую руку на плечо товарища, пробасил детина. – Мы не на пиратском корабле, чтобы такие штуки вытворять!

– А жаль, что не на пиратском! Там бы я ему точно успокоительного в бок – и за борт, рыбкам на корм.

– Нам бы сперва от него деньги получить. Мне уже семью кормить нечем! А выкинем его за борт, ни денег не увидим, ни семьи – только тюремную решётку!

– Да как же ты из него по-хорошему деньги выбьешь? Он же божится, что у него ничего нет! – завизжал щуплый.

– А шхуна? Пусть продаст её кому-нибудь – вот и будут у него деньги на выплату долгов! – предложил здоровяк.

– Точно, пусть продаёт! – загалдели матросы, ещё теснее обступив капитана. – Ты нам за два похода должен! Продавай корабль, а не то нам терять нечего. Река-то у нас широкая да глубокая – никакая стража тебя в ней не найдёт. Да и будут ли искать?

– Вы не посмеете! – завизжал капитан. – Вам всем за это головы пообрубают!

– А пускай рубят! Надоело уже так жить! Эти пришлые как хотят, так нами и помыкают! – раздались голоса из толпы.

– Сильно, видать, он успел вам насолить, – сочувственно похлопал по плечу Всеволод стоявшего рядом матроса.

– Насолить – не то слово! Нагадил, подлюка, по самое горло! – не оборачиваясь, ответил остро переживающий за исход переговоров моряк, но тут же, заподозрив неладное, оглянулся. – А ты-то кто таков? И почему на нашей шхуне без разрешения боцмана?

– Помочь я вам пришёл! – усмехнулся здоровяк. – А кто у вас тут боцман?

– Вон тот рыжий детина, который сейчас с капитаном разговор ведёт.

– Ну, тогда сейчас будет вам разрешение!

И, пользуясь своей комплекцией, Всеволод легко вклинился в толпу моряков и непринуждённо стал раскалывать её надвое. Люди обтекали его, как вода в реке огибает здоровенный валун. Так он, не обращая ни на кого внимания, дошёл до боцмана, оказавшегося немного меньше него ростом, но столь же широким в плечах. Всеволод встал напротив него и принялся внимательно его разглядывать. Бурлившая праведным гневом толпа внезапно притихла, и даже щуплый матрос перестал вертеть ножом перед лицом капитана. Он тоже, как и все, застыл, не понимая, откуда взялся этот верзила, словно скала возвышающийся над собравшимися, и даже отнюдь не маленький боцман был ему по плечо.

Так, во общем молчании, прошла минута, потом другая. Наконец боцман не выдержал взгляда Всеволода и слегка опустил голову, но не отвернулся, а продолжал исподлобья на него смотреть.

– Чего тебе здесь надо? – буркнул он.

– Да вот мы с друзьями шли мимо вашей шхуны и решили посмотреть, что тут за шум, – усмехнулся Всеволод.

– Вот и шли бы себе мимо – вам бы только лучше было. Не встревайте-ка не в своё дело – целее будете! – рявкнул боцман.

– С чего это ты сегодня такой сердитый? Не покормили тебя с утра, что ли?

– Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе положенного жалования не заплатили! Чем бы ты был сыт?!

– А я бы хотел взглянуть в глаза тому человеку, который попытается не заплатить за мою работу! – весело рассмеялся Всеволод.

Он оглянулся по сторонам и увидел у одного из моряков железный багор, явно прихваченный им в качестве дополнительного аргумента для капитана. Всеволод выхватил у растерявшегося матроса его оружие и недолго думая намотал себе на руку в виде браслета, не прилагая к тому никакого видимого усилия, словно это была травинка.

– Вот как-то так, – весело улыбнулся силач и стряхнул испорченный багор на палубу.