– Будет исполнено, господин магистр, – поклонился секретарь.

– Да, чуть не забыл. Нужно настроить местных жителей против русских. Найдите толковых людей, пусть походят по селениям, порасскажут ужасов о московских варварах, не жалеющих ни стариков, ни женщин, ни детей, – это произведёт впечатление на неокрепшие умы. Думаю, тут нам поможет и рижский архиепископ. Пусть подготовит печатные прокламации – это и в его интересах… Теперь, кажется, всё. Если ты мне понадобишься – я тебя вызову.

– Слушаюсь, господин магистр, – ещё раз поклонился секретарь.

– Ступай, а мне ещё надо продумать стратегию будущего похода на Московию!

Тем временем трое неудачников не спеша вышли во двор замка. Идти к командиру за наказанием кнехтам не хотелось, а Везунчику и вовсе торопиться было уже некуда. Летнее солнце успело хорошенько прогреть каменную мостовую, и босые ноги радовались этому приятному теплу. И вообще, всё было бы не так плохо, если бы не гнев великого магистра. Конечно, жаль, что не удалось захватить лесных разбойников, но ведь главное, что сами они остались живы. Однако суровое решение отправить всю троицу пехотинцами в Нарву, под нос к страшным московитам, основательно подпортило их компании летнее настроение.

Везунчику же и вовсе предстояло лишиться звания рыцаря, а это позор на всю оставшуюся жизнь, несмываемое пятно и на него самого, и на его родителей, и на весь его род. Здесь же, в замке, любой будет готов посмеяться над его неудачами, потому что теперь он уже дважды «герой» среди рыцарей. А ещё это дурацкая кличка «Везунчик», которая к нему приклеилась с лёгкой руки магистра. Теперь все братья-рыцари будут использовать это прозвище только в уничижительном смысле. Уязвлённое самолюбие Везунчика требовало от него действий, и он наконец решился.

– Слушайте, друзья, а как вы смотрите на то, чтобы нам всем вместе уйти из замка?

– Как это уйти? – озадаченно спросил толстый и недоверчиво посмотрел на своего командира.

– Да вот так просто – взять и уйти, – задумчиво произнёс Везунчик. – Всё равно нам здесь после всех злоключений прежней жизни не видать. В крепости только ленивый над нами не посмеётся!

– Это точно! – поддакнул тощий. – Теперь все тут будут потешаться над нами, как над балаганными шутами.

– Пусть только попробуют! Я им всем так накостыляю, что долго меня помнить будут! – зло огрызнулся толстяк.

– И что, станешь теперь драться с каждым встречным-поперечным, кто на тебя косо посмотрит? – скептически спросил тощий.

– А что вы можете вместо этого предложить?

– На мой взгляд, самым разумным будет поскорее удрать отсюда! – безапелляционно ответил Везунчик.

– Ну да, конечно! А поймают нас – и тогда за дезертирство так получим, что небо с овчинку покажется! Казнят – как пить дать! – засомневался толстый.

– И что, лучше всю жизнь терпеть унижения? Так, по-твоему? – спросил тощий.

В этот момент товарищи по несчастью проходили мимо площадки, где разминалась свита магистра. Четвёрка бравых воинов в до блеска начищенной амуниции прервала свои занятия, с любопытством разглядывая бредущих по двору оборванцев. Не сговариваясь, рыцари переглянулись меж собой и усмехнулись. Затем один из них, видимо командир, поинтересовался, еле сдерживая смех:

– Эй, уважаемые воины! Мы наслышаны, с какой доблестью вы отбивались от многочисленного войска лесных разбойников. Не покажете ли нам пару эффективных приёмов ведения боя против оборванцев, а то мы никак не можем найти себе достойных учителей.

– Вот видишь! – прошипел Везунчик, не ответив на издёвку. – Я же вам говорю: нам в ордене больше делать нечего!

– Ну и что дальше? – возмущённо спросил толстый.

– Бежать отсюда надо, и чем быстрее, тем лучше! – разозлился Везунчик.

И словно для того, чтобы подтвердить его слова, позади раздался оглушительный хохот тренирующихся рыцарей. Решение было принято: забрать все свои вещи, деньги – и прочь отсюда, как можно дальше. Теперь в этом с Везунчиком были солидарны и тощий, и толстый.

– А куда мы пойдём? – в один голос спросили они.

– В порт! Наймёмся на какое-нибудь судно. Устроимся матросами и уедем из этой поганой Ливонии. Куда угодно, хоть к чёрту на кулички, но только подальше от этих несносных мест! – возмущённо произнёс Везунчик.

Под покровом ночи троице неудачников удалось покинуть замок, и спустя пару дней они уже гуляли по рижскому порту, с любопытством и интересом изучая стоящие на рейде корабли. Здесь было множество всевозможных судов, прибывших из разных стран. Русские купцы в Ригу приходили по Западной Двине на небольших стругах, на которых было легко преодолевать речные пороги, потому что при необходимости их можно было переносить на руках. Ганзейские корабли были побольше, чтобы без проблем преодолеть морской переход до Риги.

Некоторые прижимистые купцы предпочитали не подходить к причалу, дабы не платить портовую пошлину, и маленькие лодчонки сновали взад-вперёд от кораблей к берегу, перевозя небольшими партиями огромное количества товара. Местные рыбаки, продав оптом утренний улов, тоже подрабатывали извозом: какой-никакой, а доход для небогатой рыбацкой семьи.

Шум, гомон, крики, разноязычная речь слышались со всех сторон. Везунчику всего лишь во второй раз в жизни предстояло плавание на большом корабле, и он заинтересованно приглядывался то к одному, то к другому. Наконец ему на глаза попалось, по его представлениям, неплохое судно, возле которого на пирсе стоял коренастый человек с обветренным загорелым лицом и в большой шляпе. Везунчику показалось, что именно так должен выглядеть капитан корабля. А после того, как человек прокричал матросу, находящемуся на верхней палубе судна, какую-то заковыристую морскую фразу на германском наречии, он окончательно убедился, что перед ним настоящий морской волк. Тогда Везунчик, попросив товарищей подождать его, неторопливой, но уверенной походкой подошёл к капитану.

– Добрый день, господин капитан, вам случайно люди не нужны?

Тот внимательно осмотрел незнакомца, как бы пробуя его на вкус, затем долгим, испытующим взглядом посмотрел прямо в глаза. Везунчик спокойно выдержал это испытание, что капитану явно понравилось, и он заинтересованно спросил:

– Германец?

– Точно так, из Любека.

– Неплохо, неплохо. Подзаработать, наверное, хочешь?

– Хотелось бы, но ещё больше мне хочется попасть домой.

– Тебе повезло, парень. Ты как раз обратился по адресу: я капитан корабля, и мне нужен бойкий и крепкий матрос.

– Я сделаю всё, чтобы вы во мне не разочаровались, господин капитан!

– Хорошо начал, но я ещё не принял решения насчёт тебя! Посмотрим, как ты себя проявишь… Как твоё имя?

– Везунчик, – выпятив грудь, как на плацу перед командиром, ответил кандидат в матросы.

– Не зря тебя, видно, так прозвали, раз сразу ко мне попал! Служил, что ли? – заинтересованно спросил капитан.

– Было дело.

– Тоже неплохо. И кем?

– Ландскнехтом, – быстро ответил Везунчик.

– Случаем не из беглых? – с подозрением поинтересовался капитан.

– Нет, как можно. У нас командир строгий. Никак не позволит с поля боя удрать. Всё честь по чести, оговорённый срок службы закончился, вот я и решил, что с меня хватит. Надо в своей жизни что-нибудь другое посмотреть и попробовать.

– Если так, тогда вот тебе для начала такая работа. У меня на борту осталось ещё порядочное количество груза, а каждый час, проведённый в порту, обходится мне в приличную сумму. Поэтому нам нужно как можно быстрее разгрузить корабль и загрузить его новым товаром. Справишься?

– Справлюсь, господин капитан! А разрешите мне взять к себе в помощники своих друзей?

– Этих двоих? – спросил капитан и, прищурив один глаз, с сомнением посмотрел на стоящих в отдалении товарищей.

– Они тоже из Любека и служили вместе со мной в одном подразделении.

– Ладно, под твоё поручительство. Платить им будешь сам, из своего жалования, и если хорошо себя покажете, то возьму вас всех на свой корабль вместо литвинов. Они незадолго до вас ко мне попросились. Так что судьба твоих друзей теперь зависит только от тебя самого. Провинишься ты – и они вместе с тобой вылетят с моего корабля рыбам на съедение. Понял меня?