– Теперь разделимся. Я поеду вперёд, а вы следуйте чуть позади, чтобы враг вас не учуял, но не выпускайте меня из виду. Поняли?

– А чего тут не понять? Будем ловить разбойников на живца. Но ты же говорил, что их три десятка. Разве ты теперь справишься, если в прошлый раз они тебе так бока намяли? – недоумённо спросил тощий спутник.

– Говорил, но для воина ордена важно быть храбрым и не бояться в нужный момент рискнуть, чтобы получить тактическое преимущество перед врагом! – отведя взгляд в сторону, ответил Везунчик. – Поэтому, когда я обнаружу противника и вступлю с ним в бой, то подам условный сигнал, а вы лавиной обрушитесь на врага! Всё понятно?

– Понятно… Но какая же «лавина» получится из двух всадников против тридцати воинов?

– Не воинов, а нищего сброда, не имеющего даже толкового оружия! – наставительно поправил Везунчик.

– Так что же ты сам не справился с этим сбродом? – рассмеялся второй кнехт, более плотного телосложения.

– Они напали внезапно со всех сторон! И больше я им не позволю застать себя врасплох! – зло ответил Везунчик и так посмотрел на смеющегося кнехта, что тот мгновенно умолк. – Вот так-то лучше! А теперь занять позицию и ждать моего сигнала!

– А какого сигнала? – полюбопытствовал худой.

– Я каркну, подобно ворону! – гордо ответил Везунчик.

– Так в лесу вороны не живут, – недоумённо пожал плечами второй кнехт.

– Не важно! Для победы над врагом главное – неожиданность! Поняли?

Не дожидаясь ответа своих подчинённых, Везунчик слегка пришпорил коня и тихим шагом двинулся по дороге вглубь леса, внимательно прислушиваясь к лесным звукам. Поначалу он не слышал ровным счётом ничего, кроме пения лесных птиц и лёгкого шелеста листвы. Но вдруг вдали послышалось негромкое ржание. Везунчик от неожиданности даже вздрогнул, замерев на месте. «Наверное, показалось», – подумал он и простоял на дороге, не шелохнувшись, ещё несколько минут. Он уже был готов снова тронуться в путь, как ржание чужого коня повторилось. Везунчик завертел головой в поисках источника звука и наконец сквозь ветки кустов, скрывающих поворот дороги, разглядел какое-то тёмное пятно.

Нужно было принимать решение: самому потихоньку разведать, что там впереди за всадник, или позвать помощников? В конце концов, подумав, что втроём будет надёжнее, он подал условный знак: громко каркнул, подражая вороне. Везунчик явно преувеличивал свои способности имитатора, и по лесу прокатилось то ли кудахтанье курицы, то ли блеяние барана. Тем не менее подчинённые поняли, что командир призывает их к себе.

Собравшись втроём, воины ордена медленно выехали из-за поворота и увидели карету, возле которой суетился пожилой кучер. Везунчик остановился, съехал с дороги поближе к кустам и дал сигнал своим спутникам сделать то же самое. Присмотревшись, он понял, что задняя ось у кареты, скорее всего, сломана, поэтому кучер и ходит вокруг, не зная, как подступиться к делу. Рядом с дорогой, на пригорке, на расстеленной меховой подстилке сидел человек в белом парике и на непонятном языке что-то кричал кучеру.

– Видно, это московские шпионы едут из Риги с важным донесением, – негромко, но так, чтобы услышали спутники, произнёс Везунчик. – Похоже, что нам попалась важная шишка! Смотри-ка, на карете и в парике, а? Да за такую добычу магистр наверняка наградит нас кошельком с монетами.

– А как же ты понял, что это шпион? – косясь на возившегося с осью кучера, спросил тощий кнехт.

– Что я, московских шпионов никогда не видел, что ли?! – резко ответил бывший гонец. – Опознать их очень просто: с нами они говорят на немецком языке, а как только остаются одни, то сразу переходят на свой родной язык, чтобы не ломать себе голову чужеземными словами. А наиболее важные из них ещё и очень богато одеты. Вот смотри, сейчас они думают, что одни в лесу, и поэтому говорят на своём родном языке, а когда появятся другие люди – будут говорить на немецком, и тогда уже никто не заподозрит, что они засланные шпионы. Давай подъедем – и увидишь, что они сразу заговорят на нашем языке.

– Но мы же не можем разобрать, на каком именно языке они говорят, – недоумённо спросил толстый кнехт.

– Не важно, я и так знаю, что они говорят на своём языке. Главное – что, когда мы подъедем, они сразу перейдут на немецкий! – ответил Везунчик, полностью уверенный в своей правоте.

– Ну, давай попробуем, – неуверенно отозвался тощий.

– Но учти, как только этот в парике заговорит на немецком, сразу хватаем его и везём в замок к магистру.

– А карета? – спросил тощий.

– А что карета? – удивился бывший гонец.

– Так в ней же, может быть, что-то ценное есть или важное донесение ихнему начальству? – вступил в разговор толстый.

– Ну так я и говорю: хватайте этого в парике, а заодно и карету! Всё, хватит разговорчики тут вести. Вперёд! – не растерявшись, скомандовал Везунчик.

Троица вывернула из-за кустов на дорогу и, пришпорив коней, помчалась прямиком к карете. Человек в парике, увидев несущихся к нему воинов ордена, радостно замахал им рукой.

– Во зараза, он ещё нам улыбается! Совсем уже обнаглели эти русские шпионы! Ведут себя в Ливонии прямо как у себя дома! – прокричал Везунчик, не сбавляя хода лошади.

Трое меченосцев буквально подлетели к карете и сразу окружили ехавших в ней людей. Кучер начал растерянно озираться по сторонам, а человек в парике с достоинством поднялся со шкуры и произнёс на чистейшем немецком языке:

– Позвольте представиться. Посол его величества короля Швеции барон Шталентрауг. С кем имею честь разговаривать?

– Ну, что я вам говорил?! – весело спросил Везунчик у своих спутников, при этом так радостно улыбаясь, будто уже получил величайшую награду из рук самого магистра ордена. – Чистейший немецкий язык, чего и следовало ожидать от вражеского шпиона!

Двое всадников понимающе улыбнулись в ответ и стали теснить «шпиона», напуганного грозным храпом боевых коней, к его карете.

– Что здесь происходит?! – воскликнул возмущённый таким обращением посланник шведского короля. – Я представитель иностранного государства! Вы не имеете права меня задерживать! Я буду жаловаться своему королю, и тогда вам несдобровать, потому что он потребует от вашего магистра самого сурового наказания для вас!

– Знаем мы, какого государства ты посланец! – радостно рассмеялся Везунчик. – Он ещё нам угрожать будет! Сейчас мы тебя доставим прямиком к великому магистру, и ты сам ему всё расскажешь про свои страдания и попросишь сурового наказания! Только вот кого накажут, а кого наградят – это мы ещё посмотрим!

Толстый кнехт, не говоря ни слова, вынул из ножен здоровенный меч и со всего размаха плашмя ударил посла по голове. Того не спас даже парик, и он как подкошенный свалился на землю.

– Ты что наделал, увалень?! – закричал на него Везунчик. – За кого нам теперь магистр платить будет?

– Да я же несильно, – смутившись, стал оправдываться тот.

– Несильно он! – передразнил Везунчик. – Поди мёртвый уже!

– Через час очухается, – пожал плечами провинившийся.

– Ладно, давай посмотрим, что у него там в карете? А где кучер?

– Убёг, наверное, – безразлично ответил тощий.

– Как это убёг?! – возмутился Везунчик, но, немного подумав, уже миролюбиво продолжил. – Ладно, главное – шпиона взяли.

Он слез с коня, подошёл к лежащему на земле «шпиону» и попытался оценить его состояние. Ему показалось, что пленный не дышит. Везунчик слегка пнул ногой добычу, но та не пошевелилась.

– Не-е, толстый, кажется, ты его всё-таки убил, – расстроенно вздохнул бывший гонец.

Обвиняемый в непредумышленном убийстве лишь недоумённо пожал плечами, тоже спустился с коня и, подойдя к распластавшемуся на земле телу, в свою очередь заглянул в лицо «шпиона».

– Да ты что, не видишь? Он же розовый, а значит, ещё живой! – усмехнулся толстый.

Удовлетворившись ответом кнехта, Везунчик залез в карету и покрутился в ней немного, ничего ценного там не обнаружив. Потом взгляд его упал на большой лист бумаги, лежащий на сиденье и испещрённый непонятными узорами. Он взял бумагу в руки и повертел так и сяк. «Эти шпионы и писать-то по-человечески не умеют, чтобы нормальные люди прочитать могли!» – возмущённо сплюнул Везунчик. Ему никогда раньше не приходилось видеть карту дорог.