Ленин в это время работал в Кракове, отстаивая в борьбе с различными течениями единство своей большевистской фракции. В рамках этой деятельности он близко сошёлся с замечательным грузином Иосифом Джугашвили. Коба, как он любил себя называть, во многом сформировал свои взгляды под влиянием работ Ленина. Воспринимая Владимира Ильича как единственно верного партийного теоретика, он признал себя его учеником. Ленин лично обеспечил публикацию в журнале «Просвещение» статьи Джугашвили «Марксизм и национальный вопрос», которая впервые была подписана псевдонимом «Сталин».

В поисках путей ослабления России мировая закулиса решила сначала столкнуть её с Германией, чтобы подорвать мощь сразу обеих держав. И развернулось систематическое стравливание. В Германии стали внедряться антироссийские и антиславянские теории, проекты мирового господства, которые, увы, находили благодатную почву. Россия воевать не желала, предпочитая более выгодный ей мирный путь развития. Но нарастание угрозы заставляло страну вооружаться, поскольку просматривалась заинтересованность в войне слишком многих сторон. Крупному капиталу человеческая бойня всегда приносила сверхприбыли. А революционеры надеялись в условиях неустойчивости государств в период военных действий решить свои задачи. В результате Европа всё более явно скатывалась к войне.

1 августа 1914 года после провокации в Сараево мировая война началась. Германии и Австро-Венгрии противостояли страны Антанты, включая Россию. Америка готовилась принять участие в этом деле позднее. Сначала германские армии разбили французские войска и экспедиционные силы англичан. Положение спасла русская армия, одержавшая над немцами и австрийцами ряд блестящих побед. Одновременно на Кавказе наши войска вдребезги разбили турок.

Однако успехи России вызвали новую волну тревоги в закулисных кругах Запада: если русские внесут главный вклад в победу, то они смогут диктовать свои условия при дележе её плодов. Посему было принято решение, что победить должна Антанта, но без России. И западные державы принялись вести подкоп под свою союзницу.

Россия выглядела могучей державой, в которой начало войны вызвало высочайший патриотический подъём. Но имелась и червоточинка — оппозиционные настроения в образованных слоях общества. В кулуарах под влиянием западничества выдвигался лозунг: победа в войне должна стать победой не царизма, а демократии. Опять поднялась информационная шумиха, в которой успехи России замалчивались и принижались, а поражения и потери всячески раздувались. Не дремали и спецслужбы Германии, делавшие свою ставку на российских сепаратистов. Развернулась работа и через радикальных революционеров, считавших свои политические цели выше патриотических. Сначала эта деятельность не имела особых успехов, но нежданно обнаружилась другая беда.

Осенью 1914 года выяснилось, что у всех воюющих государств расход вооружения и боеприпасов оказался гораздо больший, чем предусматривалось. Война же приняла затяжной характер. Европейские державы преодолели кризис по боеприпасам за счёт мобилизации собственных ресурсов. Русское Военное министерство решило, как и прежде, купить необходимое вооружение за границей. Вот тут наши союзники в сердечном согласии и подложили России свинью. В Америке Яков Шифф развернул усиленную агитацию против предоставления русским кредитов. Займы, данные Англии и Франции, запретили использовать в интересах России. За те военные заказы, которые всё-таки удалось разместить за рубежом, союзники потребовали оплату на кабальных условиях. Но и в этом случае Россия не получила ничего под предлогом необходимости вооружения собственных армий. Невыполнение обещанных военных заказов явилось крупнейшей диверсией, подорвавшей боеспособность русской армии. Это ли не исторический урок для нашего нынешнего руководства?

А Германия и Австрия весной и летом 1915 года, перебросив на восток основную часть своих дивизий, нанесли главный удар по русским войскам. Под шквальным артиллерийским огнём началось великое отступление нашей армии, не имевшей снарядов и патронов. В неравных схватках полегли тысячи русских воинов, многие попали в плен. Общественность это поражение не поставила в вину беспардонным союзникам, а свалила всё на страшную отсталость царизма. Однако упрямые факты однозначно говорят о том, что первый серьёзный удар Россия получила не от противников, а от союзников.

После дополнительных переговоров Англия и Франция вместо современного вооружения стали слать в Россию залежавшееся на складах старьё, требуя за поставки оплаты втридорога. Царю пришлось обратиться к собственным промышленникам. Те производство вооружения наладили, но запредельно подняли цены. В результате махинаций зарубежных и отечественных бизнесменов стоимость одного дня войны возросла для российской казны с 9,5 млн руб. до 6065 млн руб. А с получением кредитов продолжались трудности в связи с разгулявшейся кампанией против русского антисемитизма. И это при условии, что к угнетённой еврейской нации принадлежала значительная часть российской адвокатуры, банкиров, владельцев средств массовой информации, тузов торговли. Даже при Государственной Думе была создана «Коллегия еврейских общественных деятелей». Здесь-το и находились корни саботажа, а общественность преднамеренно во всём обвиняла царя, якобы вовремя не пошедшего на реформы.

Тем временем положение на фронтах удалось выправить. Русская армия сохранила боеспособность, снабжение войск постепенно улучшилось. Однако в это время активизировались антироссийские прогерманские силы. Возглавил новый заговор Парвус. Он только что провернул свои аферы в Турции, подтолкнув её к войне и спровоцировав резню местных армян. Теперь же, весной 1915 года, Израиль Лазаревич представил правительству Германии свой меморандум, в котором сообщил, что «русская демократия может реализовать свои цели только посредством полного сокрушения царизма и расчленения России на малые государства». И в то же время Германия «не добьётся успеха, если не сумеет возбудить крупномасштабную революцию в России». И в этом плане «интересы германского правительства совпадают с интересами русских революционеров». К сему Парвус приложил план тайной войны против своей родины. Германское правительство сразу же выделило заговорщику крупную сумму денег.

Теперь Парвус занялся консолидацией и координацией действий всех сил, способных вести раскачку и разрушение России — большевиков, меньшевиков, эсеров, анархистов, сепаратистов и националистов всех мастей. В швейцарском Циммервальде была созвана международная конференция, собравшая в основном российских большевиков и меньшевиков пораженческой ориентации. Поскольку всё мероприятие оплачивалось из кармана Парвуса, оно вынужденно примирило даже таких оппонентов, как Ленин и Троцкий, которые дружно составляли резолюции о «поражении собственного правительства» и «превращении империалистической войны в гражданскую».

Из Германии через Данию и Швецию в российские банки потекли средства для организации беспорядков, проведения стачек, выпуска листовок. Нашлись деньги и для эмиграции. Дела революционеров сразу поднялись на новый уровень. Получив финансирование, резко увеличила свой тираж газета «Социал-демократ», выпускавшаяся Лениным в Швейцарии. А Троцкий в Париже начал издавать «Наше слово». Сотрудничавшие с ним Урицкий, Лозовский, Антонов-Овсеенко, Луначарский, Чичерин и другие дружно поливали грязью свою родину, получая за это неплохие гонорары.

А Россию буквально наводнили шпионы. Посольства стали крышами для заговорщиков, в число которых втягивались придворные, военные, аристократы, даже родственники царя. Либералы вели агитацию рабочих, чтобы обеспечить своим выступлениям массовую поддержку. Страну губила не реакционность самодержавия, а слабость власти, которая не могла справиться с внутренними проблемами. Даже тех заговорщиков из числа банкиров и промышленников, которых удалось арестовать, под давлением общественности пришлось вскоре освободить. Тогда поднялся шум, что царь покрывает изменников и шпионов.